Читать книгу "Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I - Джон Гай"

гарантирован; что не пришло время; что не сложились условия. Он наталкивался на «обычные ответы чиновников любому реформатору, который хочет изменить положение вещей, причем без промедления»[47]. Джон Гонт считал, что подвергнуть риску стабильность королевства хуже, чем лишить девственности королевскую дочь. Таким образом, установленная юридическая структура, в которой параллельные правомочия церкви и государства сосуществовали и подчинялись соответственно папе и королю, подтверждает, что понимание Англии как унитарного государства было анахронизмом до 1530-х годов. Однако вопрос, равнялся ли сам по себе разрыв Генриха VIII с Римом созданию единого государства, потребует изучения.

2

Ситуация в стране

Англия и Уэльс были преимущественно аграрными государствами, которые после 1520 года постоянно испытывали давление избыточной численности населения. Возросший спрос на продукцию, стимулировавший развитие капиталистического сельского хозяйства и более прибыльной индустриальной экономики, открывал очевидные возможности, однако резкий рост населения неизбежно вел к инфляции, спекуляции землей и продовольствием, безработице, нищете, бродяжничеству и грязи в городах. Мощь государства была ничтожна перед лицом демографических, экономических и социальных перемен, но мы можем сравнительно оптимистично рассматривать этот период по одной важнейшей причине – несмотря на несколько региональных кризисов, тюдоровской Англии удалось себя прокормить. Крупной национальной продовольственной катастрофы страна избежала.

Да, после неурожаев 1519–1521, 1527–1529, 1544–1545, 1549–1551, 1554–1556, 1586–1587 и 1594–1597 годов смертность повысилась. Самые страшные неурожаи были в 1555–1556 и 1596–1597 годах. Поскольку воздействие неурожая в каждый конкретный год ощущалось до сбора следующего хорошего или среднего урожая, самая высокая смертность фиксировалась в 1555–1557 и 1596–1598 годах. Первый период был особенно суров, поскольку он совпал с эпидемией гриппа, которая началась в 1555-м и достигла пика в 1557–1559 годах. Затем, когда урожаи 1596 и 1597 годов погибли от дождей, самый страшный голод за столетие ударил по горным районам и долинам со смешанным земледелием, где шли особенно сильные дожди. Однако север Мидлендса, Эссекс и юго-запад страны погодные аномалии 1557–1559 годов практически не задели, а в 1596–1598 годах от голода пострадало относительно незначительное количество районов Восточной Англии и Центрального Мидлендса плюс несколько на юго-востоке[48].

Кроме неурожаев, минимум раз в десятилетие краткосрочные кризисы вызывали бубонная чума, пневмония, оспа и вирусное заболевание, называемое «потницей». Однако после опустошения страны, произошедшего в результате черной смерти, эпидемии чумы в некотором роде сделались локальными, о чем говорит тот факт, что крупные вспышки болезни в Девоне в 1546–1547 и 1589–1593 годах, а также в Стаффорде в 1593 году не перекинулись на соседние регионы. В 1520-е и 1590-е годы крупнейшие эпидемии, похоже, ограничивались Лондоном. Конечно, в тот или иной раз на большинстве территорий чума или грипп уносили 10 % (и более) населения. Однако главными центрами эпидемий чумы были Лондон, дельта Темзы и примыкающие районы Колчестера, Ипсвича и Нориджа. Эти наиболее густонаселенные районы были особенно уязвимы, поскольку отходы животноводства в дренажных канавах и текущие по улицам человеческие испражнения привлекали крыс и мух. Таким образом, тогда как смертность вследствие неурожая тяжелее била по нагорьям, где зерновые выращивались в рискованных условиях и где зерно приходилось покупать, эти же регионы обычно не затрагивались чумой вследствие их изолированности. И напротив, если голод щадил многие районы на юго-востоке и в Восточной Англии, которые имели местные продовольственные ресурсы и удобный доступ к импортному зерну из-за границы, то грязные города, низины с многоотраслевым животноводством и районы с хорошими дорогами больше других страдали от чумы[49].

Таким образом, хотя голод и болезни принесли опустошение в затронутые районы, особенно в города 1590-х годов, массовой гибели людей в масштабах страны, как в XIV веке, не случилось даже во время эпидемии гриппа 1555–1559 годов. Действительно, вдобавок к другим трудностям режим Марии I столкнулся с самой высокой смертностью со времен черной смерти: численность населения снизилась на 200 000 человек, или на 6 %. Однако, поскольку некоторые районы страны были задеты незначительно, не подтверждается предположение, что эта ситуация явилась национальным кризисом с точки зрения ее географического распространения. Кроме того, прирост населения прекратился лишь на время. В самом деле, хронология, интенсивность и ограниченность пространства, на котором царил голод в XVI веке, говорят о том, что нехватка продовольствия в Англии со временем скорее уменьшалась, чем усугублялась, а эпидемии забирали меньше людей, чем раньше, в пропорции к росту численности населения. В сельской местности не было кризисов на протяжении двух третей правления Елизаветы, и сельское население оставалось избыточным. Когда в городах смертность превосходила рождаемость, этого избытка было достаточно и чтобы увеличить количество остающихся на земле, и чтобы компенсировать городские потери за счет миграции в города.

Вопрос дискуссионный, но есть масса доводов за то, что Англия при Тюдорах была экономически более устойчивой, более обширной и более уверенной, чем в любой другой период со времен римского завоевания Британии. Восстановление численности населения после опустошений черной смертью происходило медленно – медленнее, чем во Франции, Германии, Швейцарии и некоторых итальянских городах. Процесс экономического оживления в доиндустриальных обществах в первую очередь зависел от народонаселения, и тут нам помогут цифры. До голода 1315–1317 годов и черной смерти (1348–1349) население Англии и Уэльса насчитывало от четырех до пяти миллионов человек, возможно, даже от пяти с половиной до шести миллионов, но к 1377 году последующие бедствия сократили его до двух с половиной миллионов. К 1450 году произошло дальнейшее снижение до двух миллионов, но на этом уровне численность населения стабилизировалась, а к концу столетия начался постепенный рост. Тем не менее в 1525 году численность в Англии (без Уэльса) все-таки не превысила 2,26 миллиона. К тому же на первых порах рост народонаселения был медленным, прерывистым и, возможно, ограничивался только определенными районами. Лишь в 1520 году рост ускорился, а после 1525 года стал стремительным (см. таблицу 1). С 1525 по 1541 год население Англии росло очень быстро – впечатляющий взрыв после долгого затишья. С 1541 года темп роста несколько ослабел, но население по-прежнему продолжало увеличиваться, только в конце 1550-х годов этот процесс прекратился, и в 1601 году численность населения составила 4,10 миллиона человек. Кроме того, население Уэльса выросло примерно с 210 000 человек в 1500 году до 380 000 в 1603-м.

Таблица 1. Численность населения Англии, 1525–1601 годы

Источник: E. A. Wrigley and R. S. Schofield. The Population History of England, 1541–1871: A Reconstruction (London, 1981), 531–532, 568

Эти изменения стали результатом сложного процесса. Медленный прирост населения в XV веке частично был обусловлен болезнями и в городах, и в сельской местности. Однако играли свою роль два еще более важных фактора – низкая рождаемость и ограничение роста семьи вследствие позднего брака. Похоже, что многие пары откладывали свадьбу, пока им не исполнится минимум 25 лет, тогда как во времена подушного налога 1377 года женщины обычно выходили замуж в 15–19 лет. Сокращение населения до 1500 года, таким образом, обусловливалось низкой рождаемостью и высокой смертностью: анализ завещаний показал, что в период 1430–1480 годов 24,2 % мужчин умирали холостыми, а 49 % тех, кто все-таки женился, умирали,