Читать книгу "Великая княгиня Владимирская Мария. Загадка погребения в Княгинином монастыре - Константин Аверьянов"

В 1198 г. Мария родила своего последнего, восьмого сына князя Ивана Всеволодовича. О появлении его на свет сведения есть в обеих летописях. В Лаврентьевской оно помечено 28 августа 1198 г.: «Того же лета родися сынъ оу благовернаго князя Всеволода Юргевича, месяца августа въ 28 день, на память святаго отца Моисея Ефиопа, и нареченъ бысть в святомь крещеньи Иоанъ»[86]. Ипатьевская летопись ошибочно датирует это событие 1 августа 1197 г.: «Того же лета оу великого князя оу Всеволода родися сынъ менший, месяца августа въ 1 день, нарекоша имя ему въ святомъ крещении Иоанъ, Зачатия ради Иоана Крестителя; и бысть радость велика въ граде Володимери о роженьи его». При этом в Хлебниковском и Погодинском списках Ипатьевской летописи датой появления княжича на свет названо 8 августа[87].

В литературе высказывалось мнение, что 1 августа, как дата рождения Ивана, является неверной, поскольку празднество, посвященное Иоанну Крестителю, отмечается 29 августа, т. е. на следующий день после даты рождения Ивана, указанной в Лаврентьевской летописи. Но и здесь возможно иное объяснение. Эти роды стали для Марии серьезным испытанием – известно, что именно после них она тяжко заболела. Можно предположить, что ребенок родился ослабленным, и обряд крещения смогли провести только через четыре недели.

Н.Г. Бережков неверно датировал появление на свет сыновей Марии: Константина – ошибочно 1185 г. (вместо правильного 1186 г.); Бориса – 1186 г. (вместо 1187 г.); Юрия – 1188 г. (вместо 1189 г.); Ярослава – 1190 г. (вместо 1191 г.); Владимира – 1193 г. (вместо 1194 г.); Святослава – 1195 г. (вместо 1196 г.); Ивана – 1197 г. (вместо 1198 г.)[88].

Подтвердить вывод о достоверности датировок именно Лаврентьевской летописи позволяют летописные известия о постригах детей Марии. Данным термином обозначался обряд первой стрижки волос. Он происходил в церкви с чтением особой молитвы, для чего ребенка приводил туда его крестный отец. После пострига дети переходили из женских рук в мужские. Как знак этого, мальчика сажали на коня в присутствии епископа, бояр и народа[89]. Указанный обряд совершался, когда княжичу исполнялось 3 года.

Но значение постригов заключалось не только во внешней обрядности, а имело более глубокий смысл – юный княжич объявлялся наследником. Именно это видим на примере старшего сына Марии Константина, когда летописец, рассказывая об освящении соборной церкви во Владимире 15 августа 1189 г., специально подчеркнул, что это происходило «при князе великом Всеволоде и сыне его Костянтине», которому на тот момент исполнилось 3 года: «Того же лета священна бысть церкы сборная пречистая Богородица великым священьем блаженым епископомъ Лукою при князи великом Всеволоде и сыне его Костянтине и Ярославичи Ростиславе зяти его и бысть радость велика в граде Володимери и священна бысть накануне пречистое Богородицы Оуспенья»[90].

Указанный Лаврентьевской летописью 1189 г., как дата рождения Юрия, хорошо согласуется с 1192 г., когда прошли «постриги» юного княжича. Запись об этом событии в Лаврентьевской летописи достаточно подробна: «В лето 6700, месяца иоуля въ 28 день, на память святаго мученика Евъстафья въ Анкюре Галастийстей. Быша постригы оу великаго князя Всеволода, сына Георгева, внука Володимеря Мономаха, сыну его Георгеви, в граде Суждали; того же дни и на конь его всади; и бысть радость велика в граде Суждали, ту сущю блаженому епископу Иоану»[91]. Под 1194 г. тот же источник сообщает о «постригах» другого сына Марии – Ярослава: «В лето 6701. Быша постригы оу благовернаго и христолюбивого князя Всеволода, сына Георгева, сыну его Ярославу месяца априля въ 27 день, на память Семеона, сродника Господня при блаженемь епископе Иоане, и бысть радость велика в граде Володимери»[92].

Юрий, как мы помним, появился на свет 26 ноября 1189 г., Ярослав – 8 февраля 1191 г. «Постриги» у них прошли соответственно в 2 года и 8 месяцев, 3 года и 2 месяца. Традиция княжеских «постригов» дожила до начала XIV в. Под 1302 г. встречаем в летописи их последнее упоминание: «Того же лета быша постриги у князя Михаила Ярославичя Тверскаго сыну его Дмитрею»[93]. Относительно Дмитрия Тверского мы знаем только годы его рождения и «постригов»: 1299 и 1302 гг. Но и они укладываются в трехлетний возраст проведения данного обряда[94].

Если же использовать датировки, предложенные Н.Г. Бережковым, подобной привязки «постригов» к трехлетнему возрасту не получается. Все это говорит о том, что предложенные исследователем комбинации мартовских и ультрамартовских календарных стилей являются неверным объяснением временного разрыва в датировке тех или иных событий в различных летописях. С учетом вышесказанного, говоря о датах семейной жизни Марии, необходимо ориентироваться в первую очередь на показания Лаврентьевской летописи, в основу которой были положены официальные документы, отложившиеся во Владимирском великокняжеском архиве.

Зачем Всеволод Большое Гнездо воздвиг Дмитриевский собор во Владимире?

В работе следователя нередко бывает так, что помимо главного расследования попутно раскрываются и другие преступления. Не является исключением в этом плане и данное исследование, в ходе которого историку приходится решать и другие вопросы, хотя бы косвенно связанные с основной темой нашего интереса. Так в нашем исследовании появился белокаменный Дмитриевский собор, возведенный Всеволодом Большое Гнездо на княжеском дворе во Владимире и освященный в честь его небесного покровителя – великомученика Димитрия Солунского.

Изображение собора легко найти во всех школьных учебниках по истории. Снаружи стены здания украшает белокаменная резьба, ни с чем на Руси дотоле не сравнимая – как по занимаемой площади, так и по количеству и разнообразию сюжетов: их тут более пятисот. На рельефах храма, помещенных на 1504 белокаменных блоках, изображены библейские пророки, христианские святые, античные герои, реальные и мифические животные, причудливый растительный орнамент. Знаменитый своей резьбой, собор в 1992 г. был включен в список памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО.