Читать книгу "Кружевное убийство - Людмила Мартова"

– Татьяна Алексеевна, – решительно сказала она, – давайте поднимемся к нам домой. Мы с мамой живем в этом же доме, и я уверена, что ей тоже будет очень интересно вас послушать. Девочки, работайте, я спущусь позже.

– Я знаю, где вы живете, – сообщила дама. – Я вообще все про вас знаю. Просто решила сначала встретиться с вами, деточка, как с представителем более молодого поколения. Ваша мама, как и я, немолода. Я хотела убедиться, что лишние волнения, связанные с моим появлением, ей по силам.

* * *

Дома Снежана в очередной раз убедилась, что ее мама слеплена из гораздо более крутого теста, чем она сама. По крайней мере, у мамы появление дальней родственницы никакого ступора не вызвало, только чистую и незамутненную радость.

– Боже мой, Таточка… Можно я буду вас звать именно так? Какое же счастье, что вы приехали! Мы только вчера вспоминали нашу с вами бабушку, и тут вы – счастливое совпадение.

Снежана нахмурилась – в отличие от мамы, счастливым совпадение она вовсе не считала.

– Проходите, сейчас будем пить чай и разговаривать. Кто же вы? Как нас нашли? Где живете?

– О, Ирочка, я тоже очень рада нашему знакомству, – отвечала гостья, все с тем же едва уловимым акцентом, который придавал ее речи легкую странность и в то же время шарм. – Конечно же, я все вам расскажу, я же для этого и приехала. Как хорошо, что открыли прямой рейс из Женевы в Москву! Как только я смогла купить билет, сразу отправилась в путь.

– Время для перелетов и путешествий сейчас не самое благоприятное, – сухо сказала Снежана.

– О, детка, если бы я ждала благоприятного времени, то могла и не успеть вас повидать! Мне семьдесят девять, а это тот возраст, когда уже можно перестать считаться с внешними обстоятельствами. И еще я, слава богу, могу позволить себе такую роскошь, как перестать бояться смерти. Гораздо страшнее – умереть, не успев выполнить запланированное.

С удобством расположившись на кухне, гостья принялась рассказывать, не забывая прихлебывать чай и хвалить мамину выпечку. Как уже знала Снежана со слов мамы, у знаменитой плетеи Татьяны Елисеевой родилось семеро детей. Старшая дочь Наталья появилась на свет в 1864 году, внучкой ей приходилась мать Ирины Григорьевны. Затем в течение десяти лет Тата родила шесть сыновей, младшим из которых был Георгий Елисеев, дед нежданной гостьи. Таким образом, степень родства была установлена. Седьмая вода на киселе, иначе и не скажешь.

Мама, тем не менее, сияла от радости.

– Я всегда так страдала от того, что у нас небольшая семья, – говорила она, хлопоча на кухне и подливая Татьяне Елисеевой чаю. – Моя мама была единственной дочкой в семье – дед рано погиб. Она тоже родила только меня, потому что годы были тяжелые, работать приходилось много, да и поздним я оказалась ребенком. И Снежинка у меня появилась уже в зрелые годы, о втором ребенке мы с мужем думали, но не успели. В общем, я всегда завидовала дружным большим семьям, а у самой не сбылось. Так уж сложилось, что мы со Снежинкой одни на всем белом свете, а сейчас получается, что нет. Пусть и дальняя, а все-таки родная кровь. Не водица.

– Татьяна Алексеевна, а расскажите о себе, – попросила Снежана, настороженность которой все не проходила. Нет, не к добру появилась эта родная кровь, не к добру! – Вы из-за границы прилетели, значит, там живете?

– Да. Дед мой, Георгий Елисеев, Таточкин сын, у Колчака служил, потом во Владивостоке оказался, затем в Харбине. К счастью, к нему семья успела приехать – жена и сын, мой отец Алексей Елисеев. Ему тогда четырнадцать лет было. Потом они оказались в Париже: вполне понятная для тех лет история. Жили трудно, разумеется, но папе образование смогли дать. Потом он в Америку уехал и там сумел на ноги встать. Он предприимчивый очень человек был. Не женился долго, но это, как я с ваших слов поняла, в нашей семье дело обычное. Я родилась, когда ему уже тридцать семь лет было. Зато мамочке моей восемнадцать. Она из очень богатой семьи – не Ротшильды, конечно, но фамильное состояние веками делалось. Так что я нужды в детстве не знала, да и дальше тоже. Муж у меня тоже был человеком состоятельным – владельцем одного из банков в Женеве, так что из Америки я переехала в Европу.

Снежана слушала открыв рот. Происходящее ей нравилось все меньше. То, что рассказывала гостья, казалось похожим на сказку. Ну, не бывает так в жизни!

– В родительской семье всегда был культ папиной бабушки или, как ее звали, Таточки. Дед ее боготворил, да и папа любил очень, хотя не видел с тех пор, как ему восемь лет исполнилось. Именно поэтому меня назвали в ее честь, и фамилию я, когда замуж выходила, девичью оставила. Точнее, она у меня двойная – Елисеева-Лейзен.

– А нас вы как нашли? – спросила Снежана.

– Я с детства хотела найти своих русских родственников. Папа очень хотел, чтобы я знала русский язык: он со мной говорил только по-русски, и няню мне наняли тоже русскую. Папа очень меня любил, всегда сам укладывал спать, рассказывая сказки и истории из своего детства. Он же не дворянских кровей был, они всегда небогато жили. Поэтому его отец и в армию пошел – там хоть и небольшая, но постоянная зарплата была. В общем, всю жизнь папа мечтал в Россию вернуться: хотя бы одним глазком на родину посмотреть, найти могилу бабушки Таты, но не сложилось. Когда папа умер, мне около тридцати было: молодая жена, молодая мать. Но я на его похоронах слово дала, что обязательно сюда приеду и родственников найду.

– Железный занавес не дал? – с легкой издевкой спросила Снежана.

Не верила она гостье. Ни единому словечку.

– Зря смеешься, деточка. Сначала да, железный занавес. А потом… Сама знаешь, как жизнь устроена: то дети, то внуки, то болезни близких. Все время более важные дела возникали, тут я виновата, правда. А уж когда мне семьдесят исполнилось, пришло время вспомнить, что одно из самых важных обещаний в своей жизни я не выполнила. И тогда я наняла в России частного детектива, который специализируется на поиске давно утерянных родственников, и он мне через архивы путь всех моих родных и проследил. На это несколько лет ушло.

– И что же, вы их всех уже объехали? Мы напоследок остались?

– Я понимаю твое недоверие, деточка. Я бы в подобной ситуации тоже в такой рассказ, наверное, не поверила бы, – покачала головой гостья. – Но я говорю чистую правду. А объезжать мне некого. Никого, кроме вас и меня, нет в роду Елисеевых. Семеро детей было у Таточки, и только у двоих потомки остались – у старшей дочери, твоей прапрабабки Натальи и у младшего сына – моего деда Георгия. Остальные погибли или умерли бездетными. Так что мы с вами – единственные ныне живущие потомки Татьяны Елисеевой. И вот наконец-то мы встретились!

– Таточка. – Мама кинулась на шею родственнице и обняла ее, украдкой вытирая слезы. – Не слушай ты Снежинку мою и не обижайся на нее! Молодым важности кровных уз не понять. Это с возрастом приходит, когда только и остается, что вспоминать тех, кого больше нет. Она поймет все, обязательно поймет! А я очень-очень рада, что ты нас нашла.