Читать книгу "Ход королевой - Марион Леннокс"

– И что ты думаешь делать?

– Могу, например, сообщить в прессу, – пожала она плечами.

– Ты этого не сделаешь, – убежденно сказал Андреас.

– Это почему?

– Из-за своей репутации.

Холли вскинула брови:

– Из-за моей репутации? Ты что же, думаешь, на мне как-то отразится, что я некоторое время была матерью-одиночкой? Или считаешь, что я скрывала существование Адама? – Она покачала головой и невесело улыбнулась. – Ты забываешь, Андреас, что, когда был зачат Адам, я любила тебя. Как я могла его стыдиться? Если бы ты потрудился узнать, я бы не стала от тебя ничего скрывать. Он был чудесный малыш… – Она внезапно замолчала, опустив глаза.

Несколько секунд стояло молчание. Затем она тряхнула головой и с вызовом взглянула на Андреаса: – Так вот, если я сообщу об этом прессе, хулить будут не меня, а тебя.

Андреас кивнул, соглашаясь:

– Все верно. Объектом презрения станем я и моя семья. Холли, я хочу, чтобы ты знала, – сказал он, сделав большой глоток вина. Собирался с духом? Возможно. – Я не сомневаюсь, что у меня был сын, так как кое-кто видел надгробный камень. Я так понимаю, усадьбу осматривали покупатели-иностранцы?

Холли осторожно кивнула.

– Твой агент по продаже в курсе, что когда-то я у вас жил. Чтобы разрекламировать это место, он стал сообщать всем и каждому, кто проявил заинтересованность в покупке, что когдато там жил принц.

Холли выглядела ошеломленной.

– Но я не говорила ему об этом! И уж конечно, не просила об этом сообщать!

Андреас пожал плечами:

– Агент хотел поднять цену. Так делают все риелторы. В прошлом месяце к тебе приезжала группа арабских бизнесменов. Один из них увидел могилу, прочел надпись на могильном камне. Когда-то мы с ним встречались, и он почему-то подумал, не имею ли я отношение к этому ребенку. Его кузен работает журналистом в Калисте. Он вышел на нашу семью и начал задавать вопросы. Так все и раскрылось… Да и ты сама подтверждаешь, что ребенок был мой. Мой сын. – И снова невыносимая боль в груди. Каково это для мужчины – говорить «мой сын», зная, что его уже никогда не увидишь… – Я не подвергаю сомнению твои слова. Но дело в том, что, если широкая общественность узнает об этом ребенке, велика вероятность того, что наша семья может утратить власть в Аристо.

– Каким образом наш несчастный ребенок, которого уже нет в живых, может повлиять на вашу власть? – не поверила Холли.

– Он был зачат, когда тебе было семнадцать…

– И что из того?

– Согласно нашим законам на тот момент, ты была несовершеннолетней. У моего отца, прежнего короля, и так сложилась дурная репутация. В последние месяцы его правления взятки и связанные с этим скандалы стали самой обсуждаемой темой.

– Но какое это отношение имеет ко мне? – не понимала Холли.

– У нашей семьи есть враги, которые могут воспользоваться сложившейся ситуацией в своих целях.

– Враги твоего отца? – нахмурилась Холли.

– Ты знаешь, что королевство Адамас разделено на два острова – Калиста и Аристо.

Алмаз Стефани – бесценное сокровище бесподобной огранки и красоты – является тем же, чем в прошлые века были скипетр, жезл и королевский трон. Он символ власти правящей семьи. В тексте, посвященном коронации нового короля, есть фраза, что ни один человек не может считаться правителем Адамаса, если он не владеет алмазом.

Когда королевство было разделено на два острова, той же участи подвергся и алмаз Стефани. Я принадлежу к королевской семье Аристо. Есть королевская семья с острова Калиста. И у каждой семьи находится по половине алмаза.

– И что из этого?

– А то, что после смерти отца мы обнаружили, что наша половина алмаза Стефани – копия. Брак моего отца… Впрочем, это лучше оставить. Достаточно сказать, что у него были другие женщины, он был окружен интригами, устраивал финансовые махинации. Должно быть, в одной из них и произошла подмена настоящего алмаза на фальшивый. Если это обнаружится, мы должны будем уступить власть.

– Все равно не понимаю, – призналась Холли, тряхнув светлыми локонами.

– Дело в том, что, если вторая половина алмаза окажется в руках короля Закари альФариси из Калисты, он станет полновластным правителем обоих островов. Если же отец подарил алмаз одной из своих любовниц, тогда власть переходит к народу и все решает избранное народное собрание. Романы моего отца никогда не длились долго, и это всем известно. В прошлом ни я, ни мои братья не могли считаться образцами для подражания. Алекс недавно женился, но этого явно будет недостаточно, чтобы успокоить возмущенных людей и увести их умы от вопроса о выборе новой власти. А тут еще новость о том, что я бросил своего ребенка и его мать, когда ей было семнадцать. Ведь это только подольет масла в огонь!

Себастьян вообще уверен, что эта новость нас окончательно потопит и вся власть тогда перейдет к Закари.

Холли несколько секунд размышляла над этой информацией.

– Да, проблемка, – наконец сказала она, подняла бокал с вином и стала его разглядывать. – Но, по счастью, не моя. Ты ушел, даже не убедившись, что не оставил меня беременной.

– Но я никогда не желал причинить тебе боль!

– Не желал. И мои родители этого тоже не хотели. Они свели нас, надеясь на наш брак или хотя бы на какую-нибудь перспективу. Ты с самого начала был честен со мной – я знала, что ты женишься на Кристине. Знали об этом и мои родители. О чем они, естественно, не могли догадываться, так это о том, что твое чувство долга одержит верх над чувством приличия.

– Каким чувством приличия?

– А ты сам не догадываешься? – Голос у Холли зазвучал устало. – Твое моральное обязательство перед девушкой, которая в тебя влюбилась. Нет, ты не виноват в том, как, впрочем, и я, что меня захлестнула любовь. Но дело в том, что на тот момент ты уже обладал кое-каким опытом. Для меня же все произошло впервые.

– И что ты хочешь сказать?

– Да нет, ничего. – Холли слабо улыбнулась. – В любом случае все уже в прошлом.

Не имеет смысла это вспоминать. Давай я подпишу какую-нибудь бумагу, что я не имею к тебе никаких претензий и не прошу никаких компенсаций. Я хочу вернуться домой.

– Чтобы учить ребятишек и смотреть, как постепенно приходит в упадок твой дом? Нет, в Австралию ты не поедешь. – Андреас понял, что настала пора говорить напрямик: – Ты бы могла вернуться, если бы Адам не был моим ребенком и ты могла об этом объявить. Этого ты сказать не можешь.

– Не могу, даже если бы захотела, – мягко согласилась Холли и прямо встретила его взгляд.

Андреас почувствовал в ней то, чего не было десять лет назад, – внутреннюю силу. Да, Холли стала другой. Такие глаза могли принадлежать только умной, образованной женщине.