Читать книгу "Я больше не верю курсиву - Уильям Гибсон"

Потом японцы с поразительной легкостью захватили город и погубили британскую сказку. После войны пришла разруха, но вместе с ней и мечты о независимости. В 1965 году первым премьер-министром новой страны стал Ли Куан Ю – юрист с кембриджским дипломом. Сегодняшний Сингапур можно считать его детищем в куда большей мере, чем «Манчестер Востока» – творением сэра Стэмфорда Раффлза. С того времени партия Ли Куан Ю «Народное действие» бессменно остается у власти, которую, как полагают некоторые, не намерена выпускать из рук до самого конца света. На эмблеме партии молния, заключенная в круг, – то есть символом однопартийной капиталистической технократии вдруг оказался Редди Киловатт[13].

ЭКОНОМИКА СТРАНЫ – ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТАЙНА

СИНГАПУР. Госчиновник, двое экономистов и редактор газеты предстанут 21 июня перед судом за распространение сведений о темпах экономического роста страны, которые являются в Сингапуре государственной тайной.

Редактор «Бизнес таймс» Патрик Дэниел, сотрудник Денежно-кредитного управления Сингапура Тарман Шанмугаратнам и два экономиста из брокерской компании «Кросби секьюритиз», Ману Бхаскаран и Рэймонд Фу, не признают себя виновными в нарушении Закона о государственной тайне.

«Саут чайна морнинг пост», 29 апреля 1993 года.

Сингапур Редди Киловатта напоминает район больших выставочных центров в Атланте – только более приятный для жизни. У каждого третьего здания – нарядная коническая крыша точь-в-точь как у «Китайского театра». Массивные крутобокие постройки, способные вместить пару орбитальных колоний в духе «Лагранжа-5», увенчаны затейливыми пагодами. На улице Орчард-роуд – дальневосточном аналоге Пятой авеню – теснятся многоэтажные торговые центры, в которых постоянно что-то покупают здешние буржуа. Они почти все молодые, носят искусственно состаренную одежду из хлопка, что продается в местном клоне магазина «Гэп». Милейшие люди. Им очень идут шорты, кроссовки «Рибок» и солнечные очки «Мацуда».

А вот альтернативной стилистики (не говоря уж о чем-то провокационном) в Сингапуре меньше, чем в любом городе мира. Однажды я встретил двух малайцев, одетых в старом добром стиле хеви-метал: черные джинсы, футболки и волосы до плеч. Один был к тому же в футболке цветов растафари – надо думать, у парня яйца размером с дуриан, либо он самоубийца – а может, и то и другое. Это были два неформала, которые не скрывались. Кстати, ни единой «плохой девчонки» я в Сингапуре так и не встретил – а ведь мне их очень не хватало.

При изучении дисков и кассет в магазине нашлись лишь несметные залежи уныло-«умеренной» поп-музыки, как будто за ассортимент здесь отвечают мормоны.

– А «Шонен найф» у вас нет?

– Сэр, у нас тут музыкальный магазин.

Впрочем, когда у вас есть Департамент нежелательной пропаганды и еще несколько государственных органов, занимающихся цензурой, с поп-музыкой и без мормонов все будет в порядке. Оговорюсь: я не уверен, что за музыку в Сингапуре отвечает именно этот департамент, – просто мне очень уж понравилось название. Так или иначе, все эти органы следят, чтобы зараза вроде журнала «Космополитен» не отравляла гражданам жизнь. Их усилиями книжные магазины в Сингапуре представляют собой жалкое зрелище. Это огромные, многолюдные помещения, где нет почти ничего, что мне бы хоть чуточку нравилось, – какой-то кастрированный «Смитс». Мне чуточку польстило, что в отделах фантастики не нашлось ни одной моей книги. Возможно, тот самый Департамент завернул их на границе – в таком случае я оказался в отличной компании.

Местная пресса (считая единственный совершенно выхолощенный таблоид «Нью пейпер») – это фактически государственный орган, который распространяет только желательную пропаганду. Бесконечные восторги по поводу порядка в стране, благосостояния нации и особой миссии Сингапура навевают тихую оруэлловскую жуть, и от того, что Старший брат придет за тобой со счастливой улыбкой, легче почему-то не становится. Конечно, можно жить в Сингапуре и быть в курсе происходящего во всем мире – но кое-какие тональности здесь приглушаются, а при возможности глушатся совсем.

Сингапурское телевидение превосходно умеет рассказывать зрителям о Сингапуре. Идеальные китайские, малайские и индийские семьи разыгрывают на экране сценки, объясняя обычаи разных культур. Жизнь семьи представлена там примерно как в «Проделках Бивера»[14], только без самого Бивера. Людям моего возраста эта идиллия родительской любви напоминает пятидесятые годы, когда общественное мнение в Америке было особенно тошнотворным.

– Папочка, милый, как же здорово, что ты так подробно рассказал нам про Фестиваль голодных духов!

– Гляди, сынок, а вот и мама. Она несет нам обезжиренное молоко и питательные сосиски лап чонг, в которых так мало холестерина!

Во многом здесь и правда царит атмосфера пятьдесят шестого года: Сингапур победил в войне (с экономическим кризисом); средний класс разросся и живет припеваючи; уже выстроена трудоемкая общественная инфраструктура и теперь запускаются новые амбициозные проекты; а в борьбе с коммунизмом, порнографией и наркотиками любящее государство пойдет на любые жертвы.

Но в остальном-то мире уже не 1956 год. Впрочем, в Сингапуре, наверное, считают, что это наша проблема. Сидя как-то вечером в гостиничном номере, я задумался: а что, если они правы? Какое тогда нас ждет будущее?

Ведь Сингапур не стоит на месте. Будущее здесь кажется таким ярким… Неужели найдется в мире страна, готовая клонировать себя? Расколоться пополам, словно этакий высокотехнологичный социально-экономический айсберг? Да. Перед вами первый город-государство современности, который освоил франчайзинг и теперь запускает «мини-Сингапуры». Их будет много!

В китайской провинции Шаньдун, на берегу Желтого моря, лежит город Лункоу. Именно здесь сингапурские предприниматели запускают свой первый проект: они строят новый порт и электростанцию, а заодно гостиницы, жилые кварталы и – само собой – торговые центры. Этот проект на площади в 1,3 квадратных километра напоминает мне «Великий Гонконг мистера Ли» из «Лавины» Нила Стивенсона – суверенное государство, созданное по образцу сети придорожных забегаловок, где торгуют жареной лапшой. Однако «Великий Сингапур мистера Ли» – это серьезный бизнес, так что китайцы просто счастливы запустить франшизу – и побыстрее.

Попадая в неизвестный город, я первым делом ищу места, где что-то сломано и разрушено: в них хорошо видны глубинные социальные механизмы. Сразу становится ясно, как обстоят дела на самом деле, а не по отчетам Министерства финансов. В Сингапуре такой подход не работает – здесь ничто не ломается, а если ломается, то сразу меняется на новое. Слово «инфраструктура» вызывает легкий приступ клаустрофобии. Здесь всё – одна большая инфраструктура.