Читать книгу "Пустошь. Нулевой круг - Михаил Игнатов"

– А сдавала с первого раза?

– Нет, если честно…

Я внимательно слушал еле слышную за звуками льющейся воды маму.

– Никогда с первого раза не получалось. Лучший результат был со второго раза на шестую звезду. Счастливое время.

– А мозоли у тебя бывают? – перебил я ее.

– Кхе, – откашлялась мама. – Странные вопросы. Нет, я восьмая звезда, я уже и забыла, что такое мозоли.

– Ага, – я даже начал подпрыгивать на скамье, услышав подтверждение своим домыслам. – А когда они исчезли?

– Не помню, – задумчиво протянула мама, выходя из-за шкуры и скручивая влажные волосы в пучок. – После экзамена на пятую звезду, когда меня взяли учеником к Кривому Олу, я, наверное, еще года два мучилась ими при работе со шкурами.

– Так, значит…. – начал я бормотать себе под нос, примеряя узнанное из разговора к себе, но меня отвлекли.

– С чего такие вопросы, родной, что случилось? – мама схватила меня за руки и начала внимательно осматривать мои ладони.

– Да так, – я помялся, но под тревожным взглядом серых глаз мамы сдался и, убедившись, что Лейла возится, наводя порядок в умывальном углу, за шкурой, потыкал в руку подхваченным со стола ножом.

– Так! – удивленно протянула мама. – Я видела подобное, но там, у охотника, кожа была больше похожа на коросту. Говорят, съел какой-то алхимический ингредиент. И приятного у него в жизни с такими руками было мало. У тебя же, – мама еще раз провела тонкими пальцами по моей ладони, – нормальная кожа, мягкая, еще детская. Надеюсь, ты не ел никакую траву?

– Чего вы там шепчетесь? – к нам выскочила возмущенная Лейла, сверкая зеленью любопытных глазенок.

– Я спрашиваю у Леграда, почему он забросил читать? – строгим голосом ответила ей мама, а затем развернулась ко мне, ткнув пальцем в грудь. – А, родной? Почему я уже месяц вижу закладку на одном месте?

– Мама! – я возмущенно застонал, ошеломленный такой быстрой, а главное неприятной для меня сменой темы. – Я почти весь день на работах, могу я хоть вечером немного отдохнуть?

– Ты, конечно, можешь отдохнуть, – мама показала рукой на мой лежак, покрытый шкурами. – Лечь, полежать, а потом, приехав в Арройо, разговаривать как дикарь, только вышедший из пустыни!

На эти слова я привычно закатил глаза, выражая свое отчаяние.

– Не изображай небесную скорбь! Иначе я начну рассказывать, как мне пришлось тяжело в прошлом! Тебе осталось только три книги!

– А потом ты опять выменяешь новые у торговца. Знаем, проходили такое, – сморщился я. – Но ты права. Я постараюсь читать каждый день.

– Я тебя не узнаю, – подняла брови мама, даже Лейла, уже начавшая раскладывать немудрёный ужин по простым красным толстым мискам, посмотрела на меня удивленными глазами, не услышав моего обычного брюзжания.

– Не уверен, что мы вернемся в Арройо, – я напоказ покрутил перед собой рукой. – Но выглядеть в чужих глазах косноязычным нулевиком совсем не хочется.

– Ты опять не веришь, что твоя мама насобирает нам денег на караван! – возмущенно начала мама и вдруг замолчала. – Подожди, как странно ты построил фразу. Лейла, дочка, сходи в сарай, возьми из оплетенной хранушки три куска сладкого корня, ты сегодня умница у меня.

– Ух ты! Спасибо! – сестренка с горящими глазами отбросила со своего пути циновку, исчезая за порогом.

– Ты намекаешь своей маме, что ничего не ел, а успешно практикуешь, и твой успех в Возвышении всего за два месяца не только странная кожа? – у мамы начали блестеть глаза от рождающихся слез. А я молча подошел к ней и, обняв ее, легко оторвал от пола. – Римило, ты видишь это? – мама смеялась, вытирая слезы со щек, и не сводила с меня глаз.

Глава 5

Отличное место для новой тренировки, подумал я, с удовольствием осматриваясь. Жаль, что находится оно далековато от деревни. Часто бывать здесь у меня не получится. А еще оно чуть дальше, чем безопасная зона вокруг нашего селения. Не почти голый песок, окружающий деревню, а тот огромный воображаемый круг, в котором любые звери, годные в пищу, выбиты уже многие годы. Ну, кроме мелких квыргалов, квартиков и песчаных крыс. Так же как и выкопаны любые травы Древних, впитавшие в себя энергию мира. А если там нечего есть, то и обычным хищникам делать нечего. А если нет трав, которые могут сделать сильнее, то и Звери не станут тратить своего времени. Но я сейчас почти в получасе ходьбы от этой воображаемой границы. И это справедливо для сытного времени, а сейчас стоит самая жара, и вся трава в пустоши пожелтела и высохла. Шакал, да и кто покрупнее может соблазниться добычей квыргала и войти в пески руин, которых обычно избегают. Поэтому стоит быть внимательным и осторожным. Не Черная гора, но все же.

Когда-то очень давно, если верить книгопечатникам Морозной Гряды, триста шестьдесят шесть лет назад, в этом месте стоял огромный мост, соединявший две части города Древних на берегах реки. От города мало что осталось в день его гибели. А вот мост оказался немного крепче. Он выстоял в солнечном пламени, залившем эту землю, и лишь годы спустя стал сдавать, разламываясь на части. Но если обычные здания Древних, разрушаясь в наши дни, превращались обычно в мелкие обломки, то здесь все было наоборот. Мост разломился на гигантские куски, сохранив по меньшей мере половину прежнего объема. И сейчас, одетые в белопенные буруны, из воды торчали его черные останки.

За три месяца я перепробовал на себе массу странных и просто безумных вещей, которые только приходили мне в голову. Я таскал ведра на предплечьях и на шее. Разумеется, только тогда, когда смотрящими за работами были Порто или Ларг, которым не было дела до меня. Да и на их глазах я вел себя вполне обычно. Я обтирался песком дважды в день и первое время, когда выступала кровь, даже всерьез опасался, что занесу какую-то заразу в ссадины. Я устроил в своем тайном месте лежак из мелких острых камней, на котором лежал часами в дни, когда уходил на поиски камней. Я даже хлестал себя веткой колючки и тыкал шипами акации, которые есть в каждом доме. Но всего этого уже было мало, моё тело стало достаточно сильным, чтобы просто не замечать такие издевательства, переведя их в раздел мелких неудобств. Сейчас я с легкостью добыл бы цветы акации, на радость Лейлы, не получив ни одной царапины. И сегодня я пришел для испытания нового способа.

Добрый час я потратил на осмотр окрестностей и подготовку места тренировки. Для этого я припас хорошую длинную веревку, которую пришлось добывать через Рата. Отношения с ним у меня наладились после того похода за цветами. В последний раз я отдал ему три свои ухоронки с хорошими камнями, а он, якобы для себя, потратил полученные рабочие доли на эту вот веревку. Последнее время он вообще стал в деревне считаться удачливым камнедобытчиком. Но каждый раз, слыша похвальбу в свою сторону, лишь кривился. Ему ли было не знать, что это моя слава. Обычно возвысившиеся выше четвертой звезды тут же освобождались от детских работ и получали место новика в охотничьих командах. То, что тот же силач Порто наблюдал за поливами огородов, объяснялось лишь одним – это был его день отдыха, когда он полдня работал на деревню, а затем был совершенно свободен. Так вот. Я был совершенно уверен, что тоже достиг пятой ступени, но по-прежнему ходил на поиски камня. С моей новой силой, ловкостью и выносливостью я почти не тратил сил, обыскивая руины по берегам реки, легко поднимаясь на верхние этажи в такие места, куда не могли попасть остальные подростки. Так что моей добычей стали просто огромные запасы камня, скопившие в развалинах за долгие годы, пока их добычей занимались дети, которые я превратил в несколько тайных складов. Теперь я раз в две недели обыскивал новые места в руинах, действительно разыскивая камень для пополнения запасов, а в остальное время просто их тратил, всегда принося на сдачу немного меньше назначенной мне нормы. А вот Рат часто приносил гораздо больше, потому что я вошел во вкус и через него достал новую рубаху тонкой кожи, взамен грубой джутовой, окончательно порванной при неудачном падении, флягу из тыквы-горлянки, которая всегда ждала меня в моем тайном месте, вот эту веревку, в конце-то концов. Дошло до того, что Рат начал подозревать, что мне действительно известен какой-то необычайный тайный секрет, например способ разрушения несокрушимых стен Древних. Он уже не верил в старое объяснение, что я просто удачливый и внимательный охотник именно на камни. Пришлось ему выдать байку, что однажды нашел чудесное место, где все стены комнаты рассыпались на годные камни, вот теперь и таскаю оттуда найденное. Но он по-прежнему сомневается.