Читать книгу "На златом престоле - Олег Яковлев"

Неожиданно оказалась на площадке заборола Марфа. Дощатая бронь облегала стан женщины, голову покрывал шишак с наносником. В руках она держала длинную саблю.

— Ты куда, княгиня?! Оберегись! Укройся! — схватив смелую женщину в охапку, Иван спрятался с ней вместе за зубчатым выступом.

— Ты чего?! — хрипел он. — Вниз вборзе ступай! А еже стрела вражья!

Марфа решительно замотала головой.

— Не хуже я воинов твоих бьюсь. Не забывай: во степи выросла, с конца копья вскормлена.

Махнув досадливо рукой, бросился Иван назад, в место на забороле, где кипела отчаянная схватка.

Скрещивались мечи. Рубил с яростью Иван обнаглевших лезших на заборол врагов. Отброшены черниговцы и иже с ними вниз, разбиты осадные лестницы, жители Выри льют на них сверху из котлов пахучий смоляной вар.

Вражеский ратник бросился на Ивана откуда-то сбоку, столь внезапно, что Берладник не успел повернуться и изготовиться отразить удар меча. Но вдруг нападавший обмяк, выронил оружие и со стоном завалился набок.

— Вот тебе! — Марфа занесла длань и повторно ударила его саблей в плечо.

— А говорил: укройся! — молвила она с усмешкой, указывая на сражённого неприятеля. — Он бы тебя убил!

...Иван стоял, не зная, что ей и ответить. Приложив руку к сердцу, молча поклонился княгине в пояс, наскоро поцеловал её в нежную щёку и побежал вдоль стены, к месту, где ещё кипел бой.

Натиск осаждавших был отбит. Ближе к вечеру союзная рать отступила за вал и расположилась лагерем вокруг крепости.

Иван вызвал сотников и тысяцкого и приказал наладить сторожу на стенах.

— Следить надобно, чтоб нощью нападение не учинили, — велел он коротко.

Отдав распоряжения, спустился Берладник во двор крепости, прошёл к себе в покой, предался короткому отдыху.

Откуда-то из тёмного угла высунулся и легонько потряс его за плечо маленький евнух Птеригионит, в последнее время всюду сопровождавший их с Марфой.

— Архонт! — зашептал он. — Архонт! Давай бросим всё это, архонт! Заберём княгиню, казну и уйдём отсюда! Уедем на мою родину, в Ромею. У меня есть связи, архонт! Ты будешь представлен самому базилевсу! Будешь служить ему, автократору[261] империи! Ты храбр и доблестен. Такие, как ты, непременно добывают себе славу на полях сражений. А базилевс любит и ценит храбрость! Даст тебе в управление область или город. Тогда больше не придётся тебе метаться по земле в поисках сюзерена. Архонтисса Марфа будет с тобой, если ты того захочешь. Не держись за сына Давида. Он проиграл и озлобился. Его война бесполезна! Против него все!

Скопец говорил с жаром, убеждал, сулил золотые горы.

Иван приподнялся на локтях на жёстком ложе, гневно глянул на евнуха. Десница невольно потянулась за мечом.

Отмолвил твёрдо:

— Не искушай меня, грек! Князь Изяслав спас мне жизнь! И я его не предам!

— Напрасно, архонт, ты не слушаешь моих советов, — евнух вздохнул. — Да, он спас тебя. Но что стоит услуга, которая уже оказана?! Не губи себя! Оставь своё наигранное прямодушие! Подумай, что ждёт тебя в Константинополе!

— Изыди прочь, сатана! — прикрикнул на Птеригионита Иван. — А то не ручаюсь за ся! Зарублю, яко собаку!

Блеснул обнажённый булат. Евнух шарахнулся в сторону. На сморщенном кукольном лице его застыло брезгливо-презрительное выражение.

...Наутро штурм Выри возобновился с новой силой. Опять дождём сыпались стрелы и сулицы, мостились брёвна через ров, приставлялись к стенам лестницы. Но опять ничего не вышло у нападавших. Были они отброшены за городские валы с немалыми потерями. И опять бок о бок с Иваном рубилась Марфа, только и ходила со свистом её лёгкая сабелька, ловко орудовала ею бедовая жёнка, побивая одного противника за другим.

— Смелая ты у меня! — восхищался своей возлюбленной Иван.

Схватка уже заканчивалась, когда невесть откуда вылетела сулица и вонзилась женщине меж лопаток. Ударила в спину, коварно, как будто кем-то из своих пущенная. Вскрикнула Марфа, взмахнула беспомощно руками, упала бессильно Ивану на грудь.

— Что с тобой?! — воскликнул в отчаянии Берладник.

Он осторожно вынул у неё из спины сулицу, осмотрел рану. Почти насквозь пробила тело Марфы лихая пришелица. Понял Иван, что спасения нет, что умирает его жалимая.

...Слёзы застилали ему глаза. Поп соборовал умирающую княгиню. Марфа лежала с восково-бледным лицом на той самой постели, на которой ещё накануне предавались они сладкому греху.

Она что-то зашептала, Иван прильнул к её устам, услышал сказанное слабым шёпотом:

— Прощай!.. Поберегись... Ведаю, кто меня... Берегись его...

Голова княгини бессильно поникла. Впала она в беспамятство.

Иван, серый от горя, обхватив руками свою обритую наголо голову, безмолвно сидел у её ложа. Поздним вечером, когда багряный закат окрасил западную сторону неба, в час, когда стихла за окном дневная суета, Марфа издала последний вздох. Иван сам закрыл ей глаза и поцеловал на прощание холодеющие губы.

Он горько проплакал всю ночь до рассвета, а рано поутру, с красными воспалёнными глазами, стискивая зубы, снова стоял на забороле. В этот день бился он особенно отчаянно, не жалея себя, бросался в самую гущу сражения. Он рубил, колол, бил по шеломам с удвоенной яростью, такой, что, завидев его, противники испуганно шарахались в сторону.

В разгар схватки на стенах Выри вдруг раздалось за валом громовое гудение боевых труб. Это Давидович с нанятыми половцами спешил на помощь осаждённой крепости. Черниговцы и их союзники наскоро отхлынули от стен и скрылись посреди лесов и балок в устье Вира.

...Изяслав, в траурном чёрном плаще, долго недвижимо стоял в городском соборе перед мраморной ракой с телом супруги. Слёз не было, десница стискивала узорчатую рукоять меча. Владела сыном Давида одна лишь злоба. Всему белому свету готов он был сейчас мстить за смерть Марфы и свои неудачи.

А убитого горем Ивана в тот час опять соблазнял маленький чёрный евнух.

— Что тебя держит здесь, архонт?! Ты довольно послужил сыну Давида. Ты спас его казну. Рисковал жизнью ради него. Но пойми, архонт Иоанн: Изьяслаб ничего тебе не даст. Не сможет дать. Умоляю тебя, уйдём в землю ромеев! У тебя... у нас с тобой будет всё!

— Уйди, оставь меня! — раздражённо прикрикнул на Птеригионита Иван. — Не до тебя покуда!

— Не отвергай моё предложение! Прошу тебя, архонт! Не проходи мимо своего счастья! Подумай, хорошо подумай.

— Я подумаю, скопец. Но не теперь, — смягчился, наконец, Берладник.

Почему-то ему вспомнилось, как хотел он бежать к ромеям после неудачи под Ушицей.