Читать книгу "Славия. Рождение державы - Александр Белый"

– Кто такие и что делаете на землях Речи Посполитой?! – громко выкрикнул он, а я приказал развернуть полотнище с вышитым родовым гербом и, одетый в полную кирасирскую броню, взошел на одну из повозок.

– С кем имею честь?! Пан забыл правила этикета?

– Цо? – вскинулся он, затем отчеканил: – Владислав Сикорский, хорунжий хоругви Овручского повета воеводства Киевского. Честь имею!

– Князь Михаил Каширский. Честь имею!

– Его светлость князь Вишневецкий, в полку которого имею честь служить, требует вас к себе!

– Передайте князю, что он меня может только пригласить.

– Да вы забываетесь! Его светлость есть коронный хорунжий, староста Белоцерковский и Струмиловский. Любой казак обязан явиться по первому его требованию!

– Это вы забываетесь, пан Сикорский, – тихо ответил ему. – Как вы смеете повышать тон на особу высокородного происхождения? Тем более на родственника вашего коронного хорунжего?

– Пшепрашем, ваша мосць. – Подхорунжий замолк, словно споткнулся на ровном месте, я его перебил:

– Кроме того, пан Сикорский, я оставил службу в Гнежинском полку и сейчас выступаю как сугубо приватная особа. Так и передайте князю, брату нашему.

– Понятно, ваша мосць, сейчас все будет доложено его светлости, – растерянно сказал подхорунжий и поклонился, затем отряд развернулся и поскакал обратно.

Слез с повозки и взглянул на ухмыляющиеся рожи своих бойцов. Ну, конечно, некоторым отшить недовольного пана шляхтича – это как бальзам на душу.

Лично у меня на сердце некоторое время было неспокойно. Однако противник в боевой порядок все не строился, наконец из лагеря Вишневецкого выехали три всадника и поскакали к нам галопом. Это были не латные рыцари, а дворяне, одетые в европейские хубоны и шляпы с шикарными разноцветными перьями.

Вздохнув с облегчением, опять взобрался на повозку и стал дожидаться их прибытия. Нет, я далек был от мысли, что нам удастся разойтись миром. Больше чем уверен, что будет найдено сто причин, оправдывающих желание князя раздеть нас догола. Но на сегодняшний вечер и до утра война точно отменяется. Правда, будет введен в действие сценарий предъяв и претензий, которые должны обеспечить видимость законности подготовленного ограбления. Ну не пропустит князь такой вкусный и жирный пирог, проплывающий мимо рта в какие-то заморские страны. Положа руку на сердце, я его прекрасно понимаю.

– Барон Штауфенберг. – Массивный воин с бесцветными глазами представился на плохом польском и поклонился. – Личный порученец его экселенции князя Вишневецкого.

– Князь Михаил Каширский. Рад видеть вас, герр барон.

– Ваша милость, его экселенция приглашает вас на аудиенцию в свой шатер.

– Приглашение принимаю, герр барон. Отправлюсь, как только оседлаем лошадей.

– Я подожду, ваша милость, и буду в эскорте вашего сопровождения.

– Как будет угодно, герр барон, – сказал и спрыгнул с повозки.

– Сир, не надо! Не стоит! Опасно! Ну его! – стали меня отговаривать бойцы.

– Ничего страшного, выслушаем предъяву да вернемся. Со мной пойдут капитан Полищук и сержант Павлов. Револьверы спрятать под кирасами.

– И я! Я пойду! – подлез Данко.

– Нет, ты останешься здесь, старшим, – при этом я снял с шеи маленький тубус с указом Кара Мустафы и вручил ему прямо в руки. – Возьми, на всякий случай. А еще за княгиней и княжной присматривай, понял?

– Да я за них жизнь положу. – Преданно глядя в глаза, он звонко треснул латной рукавицей по броне.

– Не ходи, а? Не уходи! – тут же объявились и Любка, и Татьяна.

– Да не переживайте вы так, девочки! Девяносто девять процентов из ста даю за то, что все пройдет так, как я думаю. Это же настоящий Корибут, его родной дядя был королем Польши. По крайней мере все внешние приличия будут соблюдены. Просто он хочет меня ограбить, а я знаю, как ограбить его. А чтобы провернуть такую аферу, с ним нужно встретиться.

На меня все смотрели с большим удивлением и недоумением. Я улыбнулся, взобрался на Чайку и взмахнул рукой:

– Расцепляйте телеги.

В общем, все произошло точно так, как и предполагал. Не угадал только с запасом лицемерия князя Андрея. Он меня даже встретил у входа в шатер, окинул взглядом мое сопровождение, внимательно осмотрел наши полные кирасирские вороненые доспехи, удовлетворительно хмыкнул и снисходительно похлопал меня по плечу.

– Входи. Входи, Миша, – показал рукой на шатер.

И вот мы сидели за походным столиком на раскладных стульях, в бокалах было налито белое вино, а за моими спинами на некотором расстоянии стояли в карауле три немца – барон Штауфенберг и те двое, которые нас сопровождали. А сейчас, как и положено, князь Андрей выставлял мне претензии, а я отгавкивался или пытался объясниться.

– Я лишь хотел вызвать на суд Божий убийцу своего отца, деда и близких людей. А они, Андрей Михайлович, пытались унизить меня и мою фамилию, насмехались над моими женщинами, предлагали задирать подол, мол, они сейчас придут. Кто такое может выдержать?!

– Да, такое выдержать нельзя. Но у меня, Миша, совсем другая информация от людей, не верить которым не имею права. А она состоит в том, что ты подло напал на замок подданного его королевского величества, когда его гарнизон и гости веселились и праздновали день ангела кого-то из рыцарей. Его имя мы потом уточним. При этом ты побил насмерть многих добрых католиков, забрал замковую казну в двести тысяч серебром, ограбил имение и увел крестьян. Да таких непотребств у нас никто не творил уже лет двадцать! Как коронный хорунжий, такое дело безнаказанным оставить не могу. Что скажет король? А что скажет шляхта?! Поэтому настоятельно рекомендую все вернуть: и казну, и ценности, и крестьян. А также выплатить контрибуцию, скажем, триста тысяч серебром. Со своей стороны беру обязательства положительно решить все претензии короны к твоей фамилии.

– Андрей Михайлович, мне кажется, что наш диалог бесперспективен. – При этих моих словах его брови еле заметно поползли вверх, и он посмотрел на меня с откровенным интересом. – Вы будете сейчас оперировать версией развития событий, выгодной вам, я же стану оперировать выгодной мне. В замке осталось сто пятьдесят восемь живых свидетелей, из них сорок семь человек – рыцари князя Конецпольского. Пусть обманщиками будут два человека, да пусть и двадцать, но оставшиеся сто тридцать восемь от своей чести и совести не откажутся. В конце концов, когда-то всем станет известно, что лично я действовал в строгом соответствии с правилами и рыцарским этикетом. И дело это очень сильно завоняет. Здесь, в коронных землях, в Московии, да и в Европе. Вы же, наверное, в курсе дела, что я в Новом Свете выкупил остров?

Князь Андрей сидел с улыбкой на лице, болтал в бокале вино и поощрительно кивал, мол, я тебя слушаю.

– Понимаю, – продолжил нанизывать на крючок жирного, но слабо трепыхающегося червя. – Никого не волнует то, что будет когда-то! Всех волнует то, что будет сейчас. Тем более если тысяча бездельников вокруг шатра уже настроена на завтрашнее развлечение и получение хабара. И отыграть это назад невозможно. Так вот, никому ничего просто так не отдам, за свое имущество готов воевать.