Читать книгу "Ради милости короля - Элизабет Чедвик"

Роджер поморщился, глядя на резные цветочные узоры и очертания креста посреди могильной плиты.

– Наши с отцом кости и прах будут едины, как никогда не была наша плоть, – произнес он.

Уиллу, похоже, тоже было не по себе.

– Не правда ли, странно? Мы с Гуоном были рядом с ним в жизни, но похоронят нас порознь.

– Полагаю, не так уж и важно, где мы будем спать в ожидании Судного дня, лишь бы это была освященная земля.

– Знаете, – покосился на него Уилл, – отец всегда питал к вам слабость.

– Он ненавидел меня, – покачал головой Роджер.

– Он не любил вас, признаю, но он никого не любил. Он уважал вас, даже если не признавал и не показывал этого.

– Сомневаюсь, – выдохнул через нос Роджер. – Он без конца требовал, чтобы я что-то сделал, а после наказывал за неудачи.

– Возможно, но с нами было так же. Отец верил, что это закалит нас. Но мы с Гуоном повиновались его воле, не бунтовали и не стояли за себя. Вы покинули его, вы сражались с ним на поле боя и победили. Вы проложили собственный путь, и это склонило чашу весов в вашу пользу. Вы доказали ему, что сильнее всех нас и достойны унаследовать графство. Раньше я этого не понимал, просто считал его несправедливым старым мерзавцем, но он знал, что делает.

Роджер еще раз посмотрел на могилу отца, и внезапно в нем забрезжило понимание, едва уловимое, как перемена угла, под которым солнце освещало вершину плиты. Он по-прежнему не любил отца, но Уилл помог увидеть старого графа с другой стороны. К тому же его было проще пожалеть теперь, когда он давно упокоился в могиле. Раны затягиваются, даже если оставляют шрамы. Опустившись на колени, Роджер с невольным почтением коснулся лбом края могилы, и с его плеч словно упал груз.

Через некоторое время он поднялся на ноги, поставил свечу за упокой души отца и вышел из церкви. Монахи тянулись в приорат для богослужения девятого часа[32], и их речитатив заполнял пространство между небом и землей божественными переливами, которые словно укрепили силы Роджера.

Его рыцари ждали рядом со своими лошадьми. Гуона нигде не было видно, но Роджер на иное и не рассчитывал. Свита Уилла состояла из конюха и сержанта.

– Я поговорю с Гуоном, – пообещал Уилл, когда они неуверенно пожали руки в знак зарождающейся дружбы.

– То, что я делаю, я делаю ради вашего будущего, а не его, – ответил Роджер.

Он откинул плащ в сторону, чтобы вскочить на коня, но остановился при виде всадника, несущегося к сторожке у ворот. Роджер узнал Дикона, гонца Уильяма Маршала, и вынул ногу из стремени. Он содрогнулся, поскольку новость, по-видимому, была важной. Уилл вопросительно взглянул на Роджера и тоже передумал садиться в седло.

– Милорд! – Соскочив с лошади, гонец опустился на колени перед Роджером и протянул ему пергамент, скрепленный малой печатью Маршала с изображением всадника.

Роджер сломал сургуч, прочитал письмо и поднял взгляд на Уилла:

– Король умер – при осаде Лимузена был ранен стрелой, рана загноилась. Маршал приглашает нас на совет в Нортгемптоне через неделю.

Уилл в ужасе смотрел на него:

– Ричард мертв?

– Так здесь написано, и я не сомневаюсь в словах Маршала. Тело короля перевезут в Фонтевро, чтобы похоронить рядом с отцом. – Он повернулся к посланнику. – Полагаю, вы едете дальше?

– Да, сир. Я должен доставить новость графу Варенну в Касл-Акр.

Роджер отрывисто кивнул:

– Сперва отправляйтесь на кухню и раздобудьте хотя бы хлеба и вина. Возьмите одну из лошадей приората. Я компенсирую потери.

Гонец отдал честь и ушел. Роджер стоял и любовался теплым апрельским деньком.

– Кто наследует королю? – Уилл прокашлялся. – Он не оставил прямых наследников.

Пытаясь собраться с мыслями, Роджер повернулся к нему:

– Маршал говорит, что Иоанн, граф Мортен, принят нормандцами в качестве герцога и что он станет королем Англии, если бароны поддержат его.

– А как же Артур? – спросил Уилл. – Он внук короля Генриха от старшего сына. Его права должны быть неоспоримы. Ричард назвал его наследником, когда отправился в Крестовый поход… Я знаю, потому что мой приемный отец заведовал перепиской.

Роджер поскреб правой ногой песчаную дорожку.

– Итак, у нас есть двенадцатилетний мальчик, во всем покорный французскому королю, и его соперник – взрослый мужчина, хорошо знающий Англию.

– Кому вы отдаете предпочтение?

Роджер задумался. Хотя они с единокровным братом достигли согласия, не следует делиться с ним потенциально опасным мнением, к тому же по дороге в Нортгемптон предстоит немало тяжелых раздумий.

– Послушаем, что скажет Маршал, когда приедет, но беспорядков не избежать. Став королем, Ричард выставил все на продажу, и люди стекались к нему, покупая должности и поместья и предлагая свою поддержку. – Он покосился на Уилла, без слов давая понять, что графство Норфолк было в числе этих должностей и поместий. – По возвращении короля из Святой земли возникло немало разногласий, но после Ноттингема только безумец мог восстать против Ричарда в Англии. Его смерть все изменила. Новый король, кем бы он ни был, будет просителем. Ему придется раздавать взятки, чтобы добиться желаемого, а не наоборот, и те, кто затаил обиду, поднимут голову, почувствовав отсутствие твердой руки. Да, жди неприятностей.

– Но то, что мы сегодня обсуждали… – Уилл пристально разглядывал его. – Надеюсь, ваше слово в силе?

Роджер проглотил раздражение:

– Пусть я не поклялся, но я выполняю свои обещания… всегда. Да, в силе, но только если Гуон откажется от любых притязаний. – Он поправил плащ и вернул уздечку конюху. – Пойду сообщу настоятелю. Необходимо зажечь свечи и молиться за упокой души короля Ричарда. – Он нахмурился. – Мир перевернулся вверх дном.

– Мне нужно догонять Гуона. – Уилл сел на лошадь, сухо кивнул Роджеру и пустился в путь быстрой рысью.

Роджер глубоко вдохнул и на мгновение задержал воздух в легких. Слова пергамента все еще пребывали на поверхности его сознания, не в силах просочиться глубже. Солнце продолжало греть кожу, и нестройное апрельское пение птиц звучало в ушах. Ничто вокруг не изменилось, но все внезапно стало другим, потому что за морем умер король и наследник его был неизвестен.

Глава 39

Замок Нортгемптон, апрель 1199 года

Теплым весенним вечером Роджер стоял на крепостной стене замка Нортгемптон. Темнота уже опустилась, но россыпь звезд и луна давали немного света. Ясное небо умиротворяло, и приятно было немного побыть в одиночестве, чтобы перед сном собраться с мыслями и насладиться мгновением покоя.