Читать книгу "Аратта. Книга 3. Змеиное Солнце - Анна Гурова"

— Проходи, чего встал, — ворчала старуха. — Садись к столу, потчевать буду…

Стол занимал большую часть избы. Потемневшая столешница была сплошь расчерчена какими-то знаками. Аюр удивленно моргнул, увидев знакомые буквы.

— Отвернись! — тут же раздался сзади новый окрик. — Нечего тут высматривать! Помоги-ка лучше колченогому мальцу в избу влезть… Да о полати голову не расшиби!

Аюр послушно повернулся и тут же треснулся лбом о деревянный настил прямо над дверью.

— Раззява безглуздая! С тобой говорить — что воду коптить.

Царевич потер лоб и наклонился помочь Метте.

— И вот еще что… — продолжала старуха. — Я приметила, у Туоли в возке лук со стрелами имеется. Ты бы завтра на заре сходил, последних уток настрелял, пока все не улетели. Я-то и брусникой наемся, и грибками, а вас, трех мужиков, чем кормить?

Аюр молча уселся на лавку. Ему не хотелось ни отвечать наглой старой карге, ни обсуждать охоту. В теплой, пропахшей сухими травами и дымком избе его снова начало клонить в сон. Впрочем, он проспал большую часть дороги и не всегда мог с ходу различить явь и морок.

Будто позабыв о нем, хозяйка хлопотала у стола. Он уже был накрыт самотканой скатертью. Аюру вдруг показалось, что причудливые цветочные узоры, бегущие по кромке, напоминают те, что когда-то в прежней жизни вышивали его сестры. Он вспомнил отца, Лазурный дворец, сад Возвышенных Раздумий… На душе стало больно и тошно. Он прислонился спиной к стене и крепко закрыл глаза.

— Что, не по нраву тебе здесь? — по-своему истолковав его движение, прошипела старуха. — А мне на то тьфу! Лишь бы ожил. А ты у меня оживешь. Потому как батюшка Светоч того желает.

Аюр ее уже не слушал — он впал в мрачное забытье. Будто через стену он слышал обрывки недобрых слов и посулов. Затем повеяло вареными грибами и чем-то еще, и вдруг, как по указу, злая речь сменилась воркованием:

— Потчуйтесь, гости дорогие, да славьте Исварху.

Царевич неохотно открыл глаза и увидел большую миску, наполненную чем-то мелко нарубленными, белесым, перемешанным с темными комками грибов. Туоли с сыном уже сидели за накрытым столом и с нетерпением ждали, когда юный государь первым приступит к трапезе.

— Это что? — тихо спросил Аюр, поглядев на Метту.

— Осиновая заболонь с сыроегами, — радостно сообщил мальчишка. — Ты отведай, вкусно! Я тут глянул под березами — вокруг сыроег видимо-невидимо. За боровым грибом, поди, дальше в лес идти надо. Как нога окрепнет, я прямиком туда пойду. А то вместе пошли! Знаешь, какие боровые грибы вкусные? Здоровенные — во! — Метта широко развел ладони. — Под ними иной раз зайчата от дождя хоронятся!

Осознав, что раньше его никто не начнет есть, Аюр через силу заставил себя попробовать варево.

— Ну как? — улыбаясь, спросил Метта.

Аюр лишь пожал плечами. Он вовсе не ощутил вкуса съеденного. Но спать захотелось еще больше.

— Что это ты носом клюешь? — тут же отозвалась хозяйка. — Ты, чай, не птица, и тебе тут не зерно рассыпано…

— Благодарю за трапезу, почтенная хозяйка, — выдавил царевич.

Старуха замерла с открытым ртом, так и не закончив говорить. Затем, смягчившись, бросила:

— Лезь на полати, заморыш. Там тебе самое теплышко, в самый раз отогреться. Ты ж не оттого сердцем застыл, что хвор, а оттого хвор, что сердцем застыл…

Куда-то взбираться Аюру совсем не хотелось. Он бы сейчас прилег тут же на лавке да и заснул, уткнувшись носом в бревенчатую стену. Но тогда бы взбираться наверх пришлось бы Метте с перебитой ногой или Туоли, которого сын кормил из рук. Ну или колченогой бабке. Аюр с надеждой глянул на старуху, но, судя по ее недвусмысленному взгляду, даже заговаривать с ней об этом не имело смысла.

Он тяжело вздохнул, встал, опираясь на стол, и направился к кривой лесенке о пяти ступеньках, ведущей на забросанный шкурами настил. Прежде ему легче было взобраться на гору!

На полатях было душновато, но тепло и мягко. Аюра окутал тонкий убаюкивающий аромат сушеной мяты. Юный государь вытянулся, уронил голову на шкуры и заснул так быстро, что даже не успел помянуть в уме Исварху, испросив его защиты в ночи.

* * *

Однако стоило сознанию провалиться в непроглядную тьму, как в нем снова, уже в который раз с того ужасного дня, издалека очень явственно начала двигаться волна, увенчанная пенной каймой. Аюр чувствовал, как вдруг усилившийся резкий холодный ветер несет стаи крошечных ледяных брызг. Они забиваются в рот, нос, глаза, мешают дышать, видеть. Серая переливающаяся стена воды надвигается, заслоняя тусклое солнце. Он чувствует движение там, внутри полупрозрачной громады, точно чье-то невозможно огромное тело извивается в водяной толще. Аюр видит лишь смутные очертания чудовища. Оно все ближе; кажется, вот-вот его голова покажется из воды. Громадная оскаленная пасть… Наверняка у него оскаленная пасть, как же иначе?

Царевичу кажется, что он воочию уже видит красные, налитые кровью глаза мстящего змея. Сорвавшаяся с клыков пена падает ему на грудь, с шипением растекается по коже, давит, печет… И в этот миг змей наконец вырывается из морской бездны.

Аюр резко выдохнул, открыл глаза, приподнял голову и вдруг застыл, покрываясь холодным потом. Грудь давило неспроста — на ней расположилось нечто увесистое и явно живое. Он скосил глаза, стараясь не потревожить незваного гостя. Усилиями Ширама за время путешествия в земли ингри царевич научился, как сказал саарсан, «для ария неплохо» видеть в темноте. Он разглядел — и обмер от ужаса. На его груди, свернувшись кольцом, лежала змея.

Аюр затаил дыхание, чтобы не спугнуть тварь. «Наверняка бабка подкинула, — думал он, стараясь унять накативший животный страх. — Сейчас только начни дергаться — гадина сразу ужалит. Потом старуха будет разводить перед Светочем руками, мол, не уберегла, спали, а тварь возьми да приползи…»

Нет — не могла она просто так сюда заползти!

Он прислушался. Старая карга не спала. Снизу он слышал ее неразборчивое бормотание. К слуховому оконцу под крышей тянулась струйка легкого сладковатого дыма. «Ворожит», — сообразил сын Ардвана, вслушиваясь в однообразные припевки. Когда же разобрал, что она поет, так удивился, что даже на миг забыл про змею. Колченогая подруга Светоча дребезжащим голоском негромко пела на самом что ни на есть чистейшем столичном наречии:

— Посмотри мне в глаза, Зарни Зьен. Потанцуй со мной, Зарни Зьен… Твои гусли звенят, будто сто ручьев, Твой голос поет сотней голосов…

Но сейчас Аюр лишь понял, что звать ее никакого смысла нет. Помощи не дождешься. Что же такое удумал Невид, зачем отправил его сюда, к этой ведьме?! Как справиться с проклятой змеей? Будь Аюр здоров, он бы просто скинул ее. Но сейчас ему казалось, что победить огромного водяного змея в Белазоре было легче!