Читать книгу "Осенний трон - Элизабет Чедвик (Англия)"

Ричард поднял брови:

– Я склонен поверить тебе. Хотя, конечно, мне интересно, не обожжена ли твоя душа по краям оттого, что ты танцуешь так близко к адскому пламени. Ну ладно, иди сюда, дай мне поцелуй мира. Больше не станем об этом вспоминать. Лучше сядем рядом и обсудим наши планы за едой.

Потрясенный тем, как легко все обошлось, Иоанн встал и шагнул на помост. Ричард поднялся со стула, сжал его за предплечья до синяков и крепко поцеловал в обе щеки, а потом проводил на место по правую руку от себя. Иоанн задержался по пути, чтобы наклониться и поцеловать Алиенору, сидящую слева от Ричарда. Она улыбалась, но напряжение не отпускало ее. Худшее, кажется, позади, но все еще может измениться.

– Не понимаю, почему ты простил меня, – сказал Иоанн, когда слуга поставил перед ними серебряный поднос с большим, только что приготовленным лососем в окружении кудрявой петрушки.

– Потому что я должен был догадаться, что задача тебе не по плечу, и это я виноват, что переоценил твою способность устоять на прямом пути. Мне, как королю, следует быть снисходительным к слабым. – Ричард одарил Иоанна великодушной улыбкой.

Иоанн стиснул зубы, но вскоре опять обратился к Ричарду:

– Скажи мне еще одно: почему ты назвал Артура своим наследником? – Внезапно в его глазах блеснули настоящие слезы. – Ты обвиняешь, что тебя предали, но ты ведь тоже предал меня.

– В то время у меня не было иного выхода, чтобы победить на Сицилии, – пояснил Ричард с нетерпением в голосе. – Сделать Танкреда союзником можно было единственным способом: пообещать Артура одной из его дочерей. Этому не быть, а у тебя есть шанс доказать, что ты достоин унаследовать трон: мы должны выступить против Филиппа, и вот тогда ты сможешь искупить свою вину. – Большим широким ножом он поднял лоснящийся розовый кусок лососины и поднес Иоанну в знак особого расположения. – Давайте же праздновать. – Он велел слуге налить ему в кубок вина и встал, чтобы произнести тост. – За наше будущее! – воскликнул он. – Пусть оно будет славным!

Раздался ответный рев – это каждый человек в зале громко повторил тост короля.

Ричард отпил вино и передал кубок Иоанну, который пригубил его в том же месте, откуда пил брат.

– За Ричарда! – выкрикнул он. – Да здравствует король!

Вновь по залу покатилась волна приветствий и, вернувшись, обрушилась на помост:

– Да здравствует король! Да здравствует король!

Мужчины застучали по столу кулаками и рукоятками столовых приборов, хотя кое-кто при этом внимательно посматривал на Иоанна. Пока они все готовы были следовать за королем.

Ричард обернулся к Алиеноре и произнес еще один тост:

– За мою несравненную мать, без которой не стоял бы я сейчас здесь перед вами! За ту, которой я обязан своим рождением, своей свободой, своей кровью и плотью! Да здравствует королева!

Посреди оглушающих криков и стука ножей, Алиенора взяла чашу и отпила. Слезы стояли у нее в глазах.

– За моих сыновей! – провозгласила она. – За братство! – И, провожаемая очередной волной криков, королева с достоинством покинула зал, чтобы мужчины могли вести себя так, как они обычно ведут себя на пирах, и не оглядываться на присутствующую среди них даму.

Когда королева вернулась в свои покои, то смахнула слезы и поспешила присесть – от пережитых волнений она ослабела. Ее сыновья помирились, и ничего, что закадычными друзьями они не станут. По крайней мере, будут действовать заодно, а разрыв между ними если не залечен, то хотя бы надежно перевязан. Ричард поднял тост за будущее. Значит, нужно верить, что они с Иоанном смогут пойти вперед.

Глава 39

Аббатство Фонтевро,

лето 1194 года

Чудесным утром в середине июня, когда в лицо дул теплый ветер и первая летняя пыль покрыла придорожную траву, Алиенора разглядела сквозь деревья аббатство Фонтевро и натянула поводья. Ее сердцу стало тесно в груди. Здания из бледного камня, казалось, только и ждали, чтобы обнять ее, как обнимали всегда. Теперь она идет сюда с радостью, по собственной воле.

– Я готова, – сказала она Уильяму Маршалу, который взял на себя обязанность проводить ее в аббатство. – В этом мире я прожила семьдесят лет, настала пора подвести итоги и подумать о душе.

– Дай вам Бог обрести желанный покой, – галантно ответил Уильям, поигрывая поводьями.

Его мощный жеребец тряхнул головой, отгоняя мух, и взмахнул тяжелым черным хвостом.

Она послала ему улыбку:

– Тем не менее я захочу знать о том, что делается в мире и как живут те, кто мне дорог.

Уильям рассмеялся:

– Я и не думал, что вы собираетесь совсем отвернуться от нас.

– Конечно нет. Полагаю, ты будешь навещать меня и рассказывать новости. – Она подразнила его притворной суровостью. – Пусть ты нынче граф Стригойл и крупный землевладелец, все равно ты мой рыцарь.

Он ответил ей той твердой улыбкой, от которой неизменно таяло ее сердце:

– Госпожа, вы не сможете избавиться от меня, даже если захотите.

На самом деле Алиенора не шутила, говоря, что Маршал – ее рыцарь. Его куртуазные манеры, чуткость и юмор облегчали ей бремя лет, с ним она опять чувствовала себя молодой и привлекательной.

Когда они приблизились к воротам аббатства, малиновка, сидящая на низкой стене, надула грудку и залилась голосистой песней.

– Ах! – воскликнула Алиенора в полном восторге. – Эта трель лучше любых фанфар, которыми меня когда-либо встречали!

Навстречу королеве и ее кортежу вышла группа во главе с аббатисой, чтобы поприветствовать ее и сопроводить в гостевой дом. Алиенора приготовилась слезть с кобылы. Поскольку ее ум был бодр, от своего тела она ожидала того же, но суставы и члены медленно реагировали на команды мозга. Вот так и вышло, что, когда Уильям помогал ей спешиться, она едва не упала. Только его скорость и сила удержали королеву на ногах.

Алиенора отмела минутную неловкость смехом:

– Надо бы мне помнить, что нынче это старое тело исполняет мои повеления лишь после долгих уговоров. Но сегодня я ни за что бы не поехала в повозке.

– Госпожа, вы слишком энергичны, чтобы мы поспевали за вами, – как всегда, вежливо ответил Уильям.

Однако во взгляде его сквозила озабоченность, ибо он осознал, сколь она хрупка, даже если сама отрицала это. При всей ее жизнерадостности и хорошем настроении Алиеноре требовался отдых. Она была как тонкая свеча, которой не хватает воска, чтобы поддерживать фитиль.

В тот вечер Алиенора ужинала с Уильямом в гостевом доме. Они говорили о прошлом. Чтобы доставить королеве удовольствие, Маршал играл роль молодого рыцаря, забыв на время о том, что он лорд и воин, обремененный множеством серьезных обязанностей. И королева флиртовала с ним и была веселой, обольстительной женщиной, совсем как в те времена в Пуатье, когда она купила ему лошадей, доспехи и дала видное положение в своей свите.