Читать книгу "Злючка - Бертрис Смолл"

— Как и к твоей постоянной трескотне, — пошутила хозяйка.

— Трескотне? — раздраженно взвилась Лона. — Только потому, что я вслух беспокоилась насчет ваших странных привычек? Это еще не причина говорить, что я зря болтаю, миледи.

Арабелла, рассмеявшись, утешила служанку и подругу:

— Дорогая Лона, я просто шучу, потому что люблю тебя!

— Ну тогда, — смягчилась Лона, — совсем другое дело.

Она помогла хозяйке выйти из ванны, растерла и надушила ее, а потом закутала в нагретое полотенце. Достав шелковую сорочку, служанка заметила:

— Лучше бы одеться сегодня потеплее, миледи, на улице ужасный холод.

— Тогда я буду слишком толстой, — небрежно бросила Арабелла, но Лона вопросительно подняла брови, вынудив хозяйку остерегающе покачать головой. — Не желаю ничего больше об этом слышать. Лона.

Лона, ничуть не обидевшись, кивнула. Она поняла все, что хотела, даже из этой короткой фразы. Вынув из гардероба бархатный кремовый корсаж и две юбки, она помогла госпоже одеться, тщательно расправив платье, чтобы не помялось, и причесала густые бледно-золотистые волосы Арабеллы, вплетая в пряди жемчужные нити и шелковые ленты.

— Ну вот, какая красивая прическа, миледи. Вы просто прелесть сегодня.

На ногах у Арабеллы были тонкие бархатные туфельки, но поскольку на улице шел снег, Лона надела на них тяжелые башмаки на деревянной подошве. Потом помогла госпоже сесть в карету и закрыла ей колени меховой накидкой, положив под ноги обернутые фланелью горячие кирпичи. Хотя до Ламбора путь недалекий, январская ночь была жгуче-холодна и не многие парижане отваживались высунуть нос на улицу.

— Поставьте лошадей в конюшню герцога и отправляйтесь на кухню, — приказала Арабелла шестерым лакеям, сопровождавшим ее. — Я позову, когда решу вернуться.

Позволив слугам герцога вынуть из-под ног кирпичи и помочь ей выйти из кареты, Арабелла поспешила в дом.

— Моя Белла! Добро пожаловать! — воскликнул Адриан Морло, выйдя в вестибюль навстречу Арабелле, и долго, нежно целовал протянутую руку, пока лакей снимал с гостьи плащ.

Она вопросительно подняла брови.

— Кажется, я перепутала день и час, милорд! Видимо, я приехала не вовремя!

В доме было тихо, а сам хозяин одет в простой костюм из алого бархата, отделанный мехом.

— Разве вы не приглашали меня отпраздновать Двенадцатую ночь, месье?

— Приглашал, — ответил герцог, — и, надеюсь, вы простите мне этот маленький обман, моя Белла, — кроме вас, других гостей сегодня нет.

— Месье! — с притворным негодованием воскликнула Арабелла. — Вы крайне безнравственный человек! Боюсь, вы испортите мою репутацию! Пожалуйста, велите подать мой экипаж! Я немедленно уезжаю!

— Не останетесь ли еще на секунду, моя Белла? Я отдам вам подарок. Надеюсь, он понравится. Несколько лишних мгновений не повредят вашей репутации, дорогая, — тихо сказал он, и Арабелла позволила себя уговорить и увести по широкой мраморной лестнице в маленький салон, где в камине весело плясал огонь.

— Я люблю подарки, — сказала Арабелла и добавила с тоской:

— О, мне так давно никто ничего не дарил!

— Я бы заполнил сюрпризами всю комнату от пола до потолка, — галантно ответил герцог, — если бы только вы позволили, дорогая.

На этот раз Арабелла непритворно залилась краской — комплимент герцога был искренним.

— У меня для вас тоже небольшой подарок, — объявила она и вручила герцогу маленький пакет, обернутый золотой парчой и перевязанный красивой шелковой лентой. — Вы должны развернуть его немедленно! — потребовала Арабелла.

Улыбнувшись, герцог развязал ленту и вытащил пару ярко-алых перчаток из тонкой флорентийской кожи, вышитых черными, янтарными и золотыми бусинами.

— Моя Белла, — пробормотал герцог, искренне тронутый, потому что знал: такие перчатки очень дороги, а доходы Арабеллы ничтожны. — Они очень красивы, и я благодарю вас.

— Я выиграла их в карты, еще до Рождества, — весело объявила Арабелла в ответ на невысказанный вопрос.

Адриан Морло рассмеялся.

— Для женщины столь непоколебимой добродетели вы удивительно быстро учитесь искусству выживания, — пошутил он и подал ей резную шкатулку из грушевого дерева.

Что в этой красивой коробочке? Может, этот подарок — символ отношения к ней герцога?

Странно неловкими пальцами Арабелла открыла золотой замочек и, подняв крышку, ошеломленно уставилась на великолепный квадратный рубин на филигранной золотой цепочке, лежавший в гнезде из белого бархата.

— Ox! — задохнулась она, не в силах пошевелиться и вымолвить слово.

Довольно улыбнувшись, Адриан Морло вынул кулон и застегнул его на шее Арабеллы. Рубин мягко мерцал в затененной ложбинке на груди, бросая красные отблески на светлую кожу.

Леди Грей, слегка повернув голову, взглянула на герцога.

— О, месье, — пробормотала она, — ничего прекраснее я в жизни не получала.

Глаза их неожиданно встретились; Арабелла увидела во взгляде герцога отчаянную, нескрываемую страсть.

— Ох-х, — снова вздохнула она, когда его губы коснулись ее губ в самый первый раз, заставив бешено биться сердце Арабеллы. Так давно она не испытывала этого ощущения! Как могла Арабелла забыть урок, который, сам не желая того, преподал Джейми Стюарт: между женщиной и мужчиной может существовать страсть без любви.

«О, святая Матерь Божья, — взмолилась Арабелла про себя, — дай мне сил быть твердой в своей решимости!»

— О Белла! Моя Белла! Моя маленькая драгоценная Белла!

Я должен овладеть тобой! Никогда больше не говори мне «нет», моя Белла! Я боготворю твою красоту! — страстно прошептал герцог, обняв ее за талию. Другая рука, скользнув за вырез корсажа, сжала полную грудь. — Ах, моя Белла! Я с ума схожу от любви к тебе!

Тонкие пальцы нежно ласкали упругий холмик, перекатывая розовый сосок.

— О месье! — тихо вскрикнула она, не пытаясь сопротивляться или отбросить настойчивую руку. — Мы не должны! Что подумает ваша супруга?

Не покажется ли она слишком застенчивой! О, только не это. Господи, только не это! Арабелла еле сдерживала рвущиеся с губ стоны. Его прикосновения обжигали, словно пламя.

— Клод-Мари в Нормандии, моя Белла. Я не люблю ее! Я тебя люблю! Это был брак по расчету, не больше. Дай мне еще раз губы, дорогая, — молил он.

Арабелла поняла, что не в состоянии отказать, несмотря на все благие намерения. Поцелуи Адриана опьяняли — безумные голодные поцелуи, от которых по спине пробегал озноб. Арабелла, однако, отдавала себе отчет в том, что, целуя ее, Адриан осторожно развязывает бархатный корсаж, и в конце концов нашла силы запротестовать, боясь, что такая внезапная податливость с ее стороны покажется герцогу подозрительной.