Читать книгу "Правда о Первой Мировой войне - Бэзил Генри Лиддел Гарт"

Таким образом, когда наконец грянул давно ожидаемый противником удар, то он привел кронпринца Рупрехта в такое хорошее настроение, что, позабыв обычный для него пессимизм, он записал в своем дневнике:

«Я совершенно спокоен, думая об этой атаке, так как никогда еще мы не располагали столь сильными резервами – резервами, так хорошо подготовленными для предстоящей им задачи, как на данном участке фронта».

Фронт этот защищали войска 4-й германской армии, во главе которой стоял Сикст фон Арним.

Главная роль в атаке британцев была дана 5-й армии, а один из корпусов 2-й армии должен был играть второстепенную роль на крайнем правом фланге.

22 июля началась артиллерийская бомбардировка, в которой участвовало 2300 орудий. Продолжалась она десять дней, пока в 3 часа 50 минут утра 31 июля пехота не двинулась вперед на фронте в 15 миль, сопровождаемая проливным дождем. Левый фланг достиг существенного успеха: войска захватили Биксхоот, Сен-Жюльен, гребень Пилькен и достиг линии реки Стеенбек. Но на наиболее важном участке – у дороги на Менин – атака была отбита. А дождь продолжал лить день за днем, задерживая развитие следующей попытки смять фронт обороны и ускоряя превращение плохо осушиваемой местности в болото, в котором первыми (и задолго до пехоты) увязли танки.

Второй удар 16 августа был по своим результатам лишь ослабленным эхом первого удара. Левый фланг вновь продвинулся по небольшой лощине, образованной маленькой долиной реки Стеенбек, и прошел развалины того, что когда-то называлось Лангемарк. Но на правом фланге, где наступление только и могло иметь стратегический эффект, атакующие тяжелой ценой расплачивались за ничто. Даже число пленных не превышало двух тысяч. Войска чувствовали, что не только умелое сопротивление неприятеля и топкая грязь являются виновниками их бесполезного самопожертвования. Всюду раздавались горькие жалобы на руководство и работу штаба армии Гауфа. Справедливость этих жалоб видимо нашла должное признание. Хейг расширил фронт 2-й армии к северу, включив сюда и участок дороги на Менин, тем самым поручив Плюмеру руководство главным ударом, проводимым в направление гребня высот к востоку от Ипра.

В лучшем случае надо считать, что Плюмеру поставлена была неблагодарная задача. Опыт войны ясно указал на бесплодность продолжать усилия на тех направлениях, где уже прочно обосновалась неудача. Странной причудой судьбы явилось и то, что лавры, добытые армией у Мессина, должны были быть потеряны ею в болотах за Ипром.

Все же репутация Плюмера и штаба 2-й армии, возглавляемого Харрингтоном, помогла не тому, что армии фактически удалось осуществить, а скорее тому, что армия сделала больше, чем в таком безнадежном предприятии вообще можно было от нее ожидать. Определение талантливости как «способности бесконечно стараться из всех сил» находит пример и подтверждение в сочетании Плюмер-Харрингтон. Применяя и здесь, как в Мессина, методы действий осадной войны для решения задачи, которая скорее напоминала осаду, чем бой, они остановились на плане коротких наступлений, которые не развивались далее того пункта, где прекращалось действие артиллерийской поддержки, оставляя тем самым пехоту достаточно свежей, а артиллерию – достаточно близко, чтобы противодействовать неминуемым контратакам.

Плохая погода и необходимость подготовки Задержали возобновление наступления до 20 сентября, но в это утро 2-я армия добилась успеха своей атакой на фронте в 4 мили именно там, где раньше были только поражения, по обеим сторонам дороги на Менин. Части шести дивизий (19-й, 39-й, 41-й, 23-й, 1-й и 2-й австралийских), в которых пехота была уменьшена до минимума, а артиллерия усилена до максимума, пошли в атаку в 5 часов 40 минут утра. К 6 часам 15 минутам утра был достигнут первый рубеж почти без серьезного сопротивления врага. Сопротивлялись только один-два опорных пункта, овладения которыми и не добивались. Третий и последний рубеж был захвачен вскоре после полудня, а контратаки – отбиты огнем.

Новый скачок 26 сентября и еще один скачок 4 октября (причем последний проводился уже на фронте протяжением в 6 миль) частями 37-й, 5-й, 21-й и 7-й дивизий, 1-й, 2-й и 3-й австралийскими дивизиями и новозеландской дивизией привели британцев к овладению главным гребнем восточнее Ипра с местечком Гелювельт, лесом Полигон и местечком Броодзейнд, несмотря на потоки дождя, превратившие поле боя веще большее болото, чем раньше. В обоих случаях большинство контратак отражалось артиллерийским огнем, что являлось успехом, достигнутым хорошей работой авиации по обслуживанию артиллерии и быстрым откликом последней на требования пехоты. В три приема атакующие «поглотили» около 10 000 пленных. «Ненасытность» наступающих испугала противника. Он отказался от своей гибкой оборонительной тактики, усилив передовые позиции, тем самым увеличив свои потери под огнем британской артиллерии.

Атаки 2-й армии кое-что сделали для восстановления престижа союзников, хотя они почти не имели стратегического значения и не могли поправить операцию, которая заранее была обречена на неудачу и в которой преимущества как времени, так и места для глубокого прорыва давным-давно были упущены.

К несчастью, главное командование решило продолжать нецелесообразное наступление в течение немногих оставшихся до зимы недель и этим изводило резервы, которые еще могли спасти от банкротства запоздалый эксперимент под Камбрэ.

Потратив напрасно все лето и истощив свои силы в грязи, где танки утопали, а пехота беспомощно барахталась, Хейг наконец решил в ноябре выбраться на сухую почву к Камбрэ, но и там успех был упущен из-за нехватки резервов.

Под Ипром мелкие атаки 9 и 12 октября несколько продвинули фронт британцев. После небольшой передышки 22 октября попытались провести объединенную атаку усилиями 5-й английской армии и французов. 26 октября 2-я армия под потоками дождя, как и обычно, сделала новое усилие, которое оказалось еще менее действительным, чем прежние, из-за усталости войск, вызванной наступлением по болоту, и тем, что грязь забивалась в винтовки и пулеметы. Оружие отказывало, а грязь сводила на нет эффект разрыва снарядов. Тяготы атакующих увеличились применением противником в более широком масштабе иприта и переходом его вновь к тактике сохранения главной массы своих войск глубоко в тылу позиции для контрудара.

Лишь когда 4 ноября внезапное наступление 1-й дивизии и 1-й канадской дивизии привело к ничтожным результатам и была наконец занята окраина деревни Пашендаль, был спущен занавес над плачевной трагедией, называемой «Третьим Ипром». Ненужное затягивание этой операции довело британские армии до полного истощения, вымотав у них все силы и даже разложив их, так как в это время в армии разыгрывались такие тяжелые инциденты, какие вряд ли когда-либо встречались в британской военной истории. Невольно создается впечатление, что в стремлении приковать внимание противника и сковать его силы Хейг выбрал направление, представлявшее наибольшие трудности для него самого и наименее важное для противника. Предполагая поглотить резервы противника, он поплатился своими собственными.

Быть может, наиболее сильный порицающий комментарий к плану, который заставил британскую армию искупаться в этой грязи и захлебнуться в крови, заключается в случайной вспышке угрызений совести у того, кто нес большую часть ответственности за все это. Этот высокопоставленный офицер из главного штаба впервые решил проехать на фронт, где протекала операция, к концу четвертого месяца боев на этом направлении.