Читать книгу "Хитрец. Игра на Короля - Дана Юмашева"

Доподлинно Ваш, Синьор Г.».

Полученных сведений было вполне достаточно, чтобы начать толковые поиски в Городе Души. Сразу после прочтения, не утруждая глаза повторным изучением строк, Хитрец бросил письмо в камин, – и оно, ярко вспыхнув, сгорело. Так была уничтожена единственная улика, свидетельствующая о том, что Хитрец обращался к знаменитому цесситскому оружейнику Йерлинго Гудьиру.

Отвернувшись от жадного трескучего пламени, месье Фойеренгер Алентанс торжественно обратился к нам:

– Думаю, господа, из полученных нами сведений вы догадываетесь, что мы располагаем только одним способом отыскать Короля Желаний.

– А именно, сойтись с ним в карточной игре, – поддержал его одельтерский чародей.

– При этом, должен заметить, из всех нас только мой юный помощник владеет картежным искусством. Сам же я никогда не возьму карты в руки, ибо есть замечательная одельтерская пословица: не умеешь – не берись. Но доверить судьбоносную игру незнакомцу, при всем уважении, я не смогу. – Взгляд светлых глаз Хитреца, сделавшись вдруг горящим и диким, остановился на вытянувшемся лице Берма. – А значит, играть будет как раз Кадван.

– Нет! – в ужасе произнес парень. – На деле все не так, как вам кажется! Умелые игроки – это отдельный класс. А я был среди нищих неудачников! Лишь попусту потратил время!

Окинув парня скептическим взглядом, Фойерен тут же спросил:

– Ты жив?

– Жив… – недоверчиво протянул Берм.

– Здоров?

– Относительно.

– Все. Остальное не имеет значения. Если ты жив и здоров, то все это было не напрасно… К тому же ты выигрывал. Нетрудно догадаться, откуда взялась сумма денег, которую ты прячешь в потайном кармане, – подвел черту Хитрец, а затем снова обратился к нам: – Мой юный помощник сыграет со всеми бросившими ему вызов противниками и одержит победу над каждым из них. И чем быстрее это произойдет, тем лучше. Он будет играть столько, сколько потребуется, – день, неделю, месяц. И я ручаюсь: когда настанет время, сам Дезире Дуакрон захочет поставить Берма на место.

Голос Фойеренгера звучал жестко. Хитрец знал, что трудные решения принимаются распорядителем, начальником, генералом, но не человеком с чувствами и притязаниями.

Другие этого не понимали.

– Ты сошел с ума, Алентанс?! – закричала Джасин и ожесточенно захлопнула веер, который понадобился ей, так как от слов Фойеренгера всю ее бросило в жар.

– Кадван даже не знает эсналуро, – в свою очередь добавила я.

– У тебя будет пара дней, чтобы научить его основным фразам. Благо покерные игроки обычно не говорливы, – безразличный к доводам, сухо ответил Хитрец. – Если бы я не был уверен в этом пареньке, я бы никогда не нанял его.

– Но другие картежники будут играть с мастерством, качественно отличном от уровня обычных одельтерских игроков! Да и шулеров тоже, – продолжала я. – Ручаюсь, они пойдут на изобретательный блеф! С ними могут быть маги…

– Увольте! У нас тоже есть маг. И если будет нужно, мы сделаем так, чтобы Чьерцем сел рядом с Кадваном за игорный стол. Но перед этим Джасин купит для него дорогой пиджак, Келаи научит говорить на цесситском, а я растолкую, как себя вести, чтобы не попасться в расставленные ловушки. Но эта игра неизбежна, и Берм отправится на нее – по своей воле или нет.

На следующий день под аккомпанемент мученических вздохов месье Васбегарда Хитрец положил в плотный бумажный конверт пятнадцать тысяч лир, и Кадван, для пущего спокойствия спрятав в одежде свой пистолет, отнес вознаграждение человеку Гудьира в квартале богачей Грандо-Салерто.

Глава 8

Карточный король

Льенар Фольтин Варроу, хотя в том и не было острой необходимости, приходил в издательство каждый день. Педантичный хозяин, он был прекрасно осведомлен обо всем, что происходило в его стенах, и, надо полагать, именно поэтому дело его непотопляемо покачивалось на буйных валах государственного надзора и ревущие волны его не накатывались сверх ватерлинии. Именитые цензоры не ходили у Льенара в друзьях, но публикуемые Его Светлостью материалы были почти безукоризненны, и все благодаря титаническим усилиям Варроу.

Иногда по долгу службы к нему наведывались посетители. Это вынуждало его откладывать ненадолго свои дела, и в такие минуты издательство – по крайней мере наиболее приближенная его к Варроу часть – испытывало сладостное умиротворение. Суета в «Журналь дю ля Метрополь» утихала, люди с облегчением выдыхали, и даже бумаги в их руках шелестели тише. В такое время служащие приноровились собираться стайками и, продолжая имитировать работу, обменивались свежими сплетнями.

Сегодняшний визитер явился к Варроу внезапно, без предупреждения. Дверь он открыл самостоятельно, не воспользовавшись услугами секретаря, и Осколок даже не успел скрыться за стеной. Гость, в свою очередь, покосился в сторону существа и подозрительно ухмыльнулся; судить о том, что тот не заметил «призрака», было бы неразумно.

На посетителе были старомодный некрасивый плащ, явно не новая черная рубашка, каких не носят приличные люди, и темные брюки из грубой и дешевой ткани. Внешность незнакомца тоже оставляла желать лучшего. Из-за больших темно-серых глаз, что, казалось, вот-вот выкатятся из глазниц, и широкого рта с невыразительными тонкими губами гость напоминал лягушку. Настолько, что человеческий облик в нем выдавали разве что крохотный нос да пухлые щеки. Гость не был полон, но казался на порядок тяжелее из-за слишком круглого лица, а пропорциями тела напоминал ребенка.

– О вас не доложили, – заметил Льенар, по доброте душевной решив-таки уделить неизвестному толику внимания.

– Чего и не должны были делать, – бесстрашно парировал гость; голос его оказался неожиданно низок. Мужчина почесал рукой переносицу, и Льенар заметил, что у него были подозрительно маленькие, короткие пальцы, а кисти рук выглядели непропорционально широкими.

Не выпускавший незнакомца из виду, Варроу, со сложенными властно на трость руками, был совершенно спокоен. На случай бесцеремонных посетителей в верхнем ящике его рабочего стола покоился револьвер работы оружейного дома «Гудьир», новая модель образца 887 года, в которой появилась удобная «шпора»[78] и использовались патроны центрального воспламенения. Револьвером Варроу гордился и хранил его заряженным.

– Можете называть меня Юс, – визитер произнес свое имя так, будто оно было для него неприятнейшим из слов. – Надолго я вас не задержу, но к Вашей Светлости у меня будет любопытнейший разговор.

– Хотите опубликовать революционную статью? – попытался отшутиться Варроу, заподозривший уже что-то неладное.

Собеседник его, надо заметить, чем-то походил на тех неприятных типов с отрывистой походкой и дергаными движениями, которые обычно не женятся и не заводят семей, а посвящают свою жизнь науке и расчетам.