Читать книгу "Сны богов и монстров - Лэйни Тейлор"

Побыстрее бы оказаться в пещере, обнять тех, кто ждет, скинуть снаряжение на покрытый льдом пол, пусть полежит. Сжать руку Кэроу и бегом потянуть ее прочь. Дальше по коридорам, и дальше… обхватить ее и держать, и хохотать, уткнувшись в ее шею, не веря, что она принадлежит ему, что мир принадлежит им, и что все так, как он хочет.

Или, точнее, все так, как он позволил себе захотеть.

Однако в его рассудке поселилось что-то чужое, чуждое. Поселилось давно. Битва в Адельфийских горах. Произошло то, чего произойти не могло. Они приняли эту победу – а что еще оставалось делать? Приняли так же, как перед тем случившееся в пещере, когда два войска замерли одно против другого на залитом кровью полу, готовые убивать и умирать, – и ничего не произошло.

И все же чужая сила обосновалась внутри его разума еще раньше. Когда в Адельфийской битве он хотел достичь сиритара – в голове ударил гром. И еще прежде, когда Акива почувствовал в пещере чужое присутствие. И даже еще раньше, самый первый раз, когда он испытал состояние истинной ясности. Наводнение, ураган. Он не мог их контролировать. Сумел каким-то образом вызвать – но это совершенно разные вещи.

Он говорил Кэроу о «наборе энергий». Место, куда его выносило, ослепшего, во время самых первых, неуклюжих попыток освоить магию, было реальным. Акива ощущал безбрежность того, что существовало внутри него, беспредельность; он смиренно склонялся перед этой силой, но… здесь было другое.

Это тревожило его все больше: подозрение, что когда он достигает сиритара – то есть того состояния, которое решил называть сиритаром, потому что не знал других слов для обозначения абсолютной ясности сознания, – он достигает силы не внутри себя, а снаружи. Вне. И то, что отзывалось – источник силы, – предназначено не для него. И ему не принадлежит.

Тогда… что это такое?

76

Ожидание магии

Их ждали.

Оставшимся пришлось бессменно держать караул, чтобы не пропустить возвращения войска, и к тому времени, когда отряд приземлился – осторожно, на случай, если в их отсутствие что-нибудь пошло не так, – все собрались в зале у входа в пещеру. Хорошо. Словно домой вернулся.

Кэроу влетела прямо в объятия Иссы и оставалась там достаточно долго, так, что змеи, которых нага призвала «за компанию» – слепые пещерные змеи из сырых нижних коридоров, – обвили и ее тоже бледной мерцающей лентой, прижав женщин друг к другу.

– Милая девочка, – шепнула Исса, – все хорошо?

– И даже более того, – ответила Кэроу. Она раскраснелась от нахлынувших чувств, зная, что скоро могут сбыться ее самые невозможные, самые сладкие мечты.

Приветствия. Рассказ о последних событиях. Вопросы, восклицания, обмен впечатлениями, споры – все это тянулось бы и тянулось, но Исса перехватила взгляд между Кэроу и Акивой.

Жаркий, напряженный, рассыпающий искры взгляд. Губы Иссы сложились в улыбку. Двое не заметили, что у их взгляда есть свидетели, – они вообще ничего не замечали. Когда она сказала: «Ну, я думаю, наши путешественники устали» – и начала разгонять собравшихся, Акива и Кэроу не поняли, что это ради них.

Кажется, даже Незаконнорожденные ощутили, что вернулись домой. Встречающие и прибывшие смешались. Дойдя до главного зала, откуда коридор вел в деревню, где несколько дней назад химеры разбили лагерь, они не ушли, а принялись вместе с ангелами готовить еду.

Кэроу есть не хотела. Привезенные из лагеря пайки Доминиона не хотела точно.

Утро после Рождества, вот как она себя сейчас чувствовала. Прямо сказать, в ее жизни таких случаев было не так много. Один раз вместе с Эстер – тогда это было похоже на театральную постановку, блестящую и нарочитую. Постановку, в которой Кэроу была всего лишь зрителем. Два раза она отмечала Рождество с семьей Зузаны. Там она чувствовала себя гораздо уютнее. Уже не дети, они с Зузаной старались получить как можно больше удовольствия. Праздничные традиции в семье Новаков были неизменны, и даже старший брат подруги, который изо всех сил старался произвести на Кэроу впечатление истинного кавалера и рыцаря, утром после Рождества несся вниз по лестнице посмотреть, что Санта-Клаус оставил ему в подарок.

Вот и сейчас у нее было похожее чувство. Ожидание подошло к концу.

Кэроу ждала волшебства. И ей казалось, что волшебство тоже с нетерпением ждет, когда наступит пора для чуда. Он почти пришел, тот миг, когда кончики пальцев коснутся своего отражения в зеркале.

Она не могла отвести от Акивы глаз. Их взгляды находили друг друга, притягивались, жаркие, полные огня – живые. В губах прятался смех: уже совсем скоро, ты же видишь. Все позади, остался совсем пустяк – что их, тех препятствий. Теперь последний кусочек ожидания стал игрой, он дразнил, вился вокруг них и танцевал вместе с ними. Их тела – два посреди множества других – тянулись друг к другу как под воздействием магнита, и кто мог вклиниться между ними?

Кожа Кэроу обрела новую чувствительность, словно проснулись все дремавшие прежде нервные окончания. Тот поцелуй в небе – точнее, миг, когда губы Акивы прикоснулись к точке за ухом, – что-то переключил. Тело пронзило множество острых иголочек, и кожа покрылась мурашками, по ней прокатилась волна жара. Руки ходили ходуном. Еще со школы она помнила, что любовь вызывает в теле химические реакции: адреналин, нейрогормоны и все такое. В какой-то книге встретилось название «коктейль любовного экстаза», и они с Зузаной хихикали и не могли остановиться. Ну, так сейчас этот экстаз переполнял ее до краев. Покрасневшая, трепещущая, бабочки в животе не просто порхают, а носятся как безумные. Пульс сошел с ума, дыхание мелкое и неровное. Кэроу хотела сделать глубокий вдох и успокоиться – тщетно. Ее трясло от страха и радости.

Она сгорала от предвкушения.

Акива снова перехватил ее взгляд. Искра, разряд молнии. В нем было сияние света и полыхание жара. Она больше не смеялась.

Руки Акивы задрожали. Он стиснул кулаки. Разжал. Пальцы тянулись прикоснуться к Кэроу. Все его тело было напряжено, как струна. И ее. Пара скрипичных струн, готовых запеть.

Вопрос в его глазах, в наклоне головы, в развороте плеч. Весь он – один сплошной вопрос.

И ответить оказалось так просто. Кэроу кивнула; невидимый переключатель замкнулся. Кожа горела.

Скоро. Скоро.

Она повернулась, собираясь скользнуть по коридору, который вел к купальне. К купальне? Отличная мысль.

Она повернулась. И поймала взгляд Лираз.

Лираз стояла чуть в стороне: высокая, спокойная, невероятно прямая, как если бы кто-то – может быть, Эллаи? – зацепил ее на крюк и не давал расслабиться. На застывшем лице – мука неизвестности. И новый переключатель Кэроу дал сбой, заскрежетал. Предохранитель выбило, ток упал до нуля, температура тела пришла в норму, любовный экстаз пропал. Никакого трепета. Ровное дыхание, четкий пульс. Холодный разум.