Читать книгу "Слуга праха - Энн Райс"

«Да. Как думаешь, это возможно?»

«Уверен, что да, — кивнул я. — Я сам видел, как ее душа поднялась к чистому свету».

«Так или иначе, ты непременно будешь с ней рядом», — хотел добавить я, но промолчал.

Я не знал, верила ли она в то, что все мы лишь язычки пламени, которые рано или поздно сольются с Божественным огнем, или в существование рая, где все мы обретем любовь и блаженство. Что до меня, то я предпочитал считать, что где-то там, на небесах, действительно есть рай, тем более что в глубине памяти сохранил смутное воспоминание о том, как однажды взлетел очень высоко и встретил множество добрых душ, которые, однако, что-то от меня скрывали.

Я лег на спину. Если до тех пор главным моим желанием было умереть, то теперь теплившийся в ней огонь жизни казался мне самым ценным, что только есть на земле.

Я решил, что попытаюсь исцелить Рашель, и начал пристально всматриваться в ее тело, стараясь увидеть, как работают органы, оплетенные золотыми нитями сосудов.

Возложив на нее руки и склонив голову, так что волосы мои касались ее лица, я мысленно вознес молитвы ко всем богам.

Рашель пошевелилась.

«Ты что-то сказал, Азриэль?»

Она произнесла еще несколько слов. Поначалу я не разобрал, но потом понял, что она обращалась ко мне на идише.

«Ты говорил на древнееврейском?» — спросила она.

«Я просто молился, любовь моя, — ответил я. — Не обращай внимания».

Она глубоко вздохнула и положила руку мне на грудь. Казалось, даже этот жест стоил ей неимоверных усилий. Я накрыл ее руку своей и, почувствовав, как холодны ее тонкие, изящные пальцы, окутал теплом нас обоих.

«Ты и правда останешься со мной?» — прошептала она.

«Да. А почему тебя это удивляет?»

«Не знаю, — так же шепотом сказала она. — Люди предпочитают держаться подальше от умирающих. В те ночи, когда мне было особенно плохо, меня не навестил ни один доктор. Даже сиделки куда-то подевались. И Грегори не приходил. Но как только кризис оставался позади, они вновь появлялись в моей комнате. А ты все время рядом. Ты заметил, какой чудесный аромат витает в воздухе? И этот свет… Свет звезд, льющийся с ночного неба…»

«Да, он красив, словно освещает преддверие рая».

«Я готова и к тому, что превращусь в ничто», — усмехнулась она.

Я не нашелся с ответом.

Послышался настойчивый звонок. На душе стало тревожно. Я сел и повернулся к саду, где краснели крупные, похожие на воронки цветы. Только сейчас я заметил на лепестках слабые отблески электрического света. Звонок повторился.

«Не отвечай», — сказала Рашель.

Она обливалась потом.

«Пойми, — продолжала она, — если ты сумеешь его остановить, это будет концом и его церкви. Таких, как он, называют харизматическими лидерами. Он порочен и несет только зло. А его лаборатории… Мне все это не нравится. Такие культы убивают людей, даже своих сторонников».

«Знаю, — кивнул я. — Так было всегда. Во все времена».

«Но Натан! Ведь он ни в чем не повинен. — Рашель вздохнула. — Когда я услышала его голос, он показался мне очень приятным. Я вспомнила слова Эстер, что Натан был для нее олицетворением того человека, каким мог стать Грегори. Его голос…»

«Я найду Натана и позабочусь о его безопасности, — пообещал я. — Постараюсь выяснить, что он знает».

«А старик? Неужели он так ужасен?» — спросила она.

Я пожал плечами.

«Он стар и благочестив».

Рашель негромко рассмеялась, и ее довольный смех доставил мне несравненное удовольствие. Я наклонился и поцеловал ее в губы. Они показались мне очень сухими. Приподняв ее, я дал ей воды и снова опустил на подушки.

Постепенно до меня начало доходить, что спокойное выражение лица Рашели ни в коей мере не соответствовало ее состоянию. Это была маска, скрывавшая нестерпимые муки. Действие обезболивающих, которые Рашель принимала в Нью-Йорке, давно закончилось. Сердце ее билось совсем слабо.

Я взял ее ладони в свои.

Снова раздался звонок, и одновременно с ним послышался шум мотора, доносившийся из шахты лифта.

«Не обращай внимания. Они не смогут войти», — сказала Рашель, однако откинула в сторону покрывало и попыталась встать.

«Что ты хочешь?» — спросил я.

«Помоги мне подняться, — попросила она. — И подай атласный халат».

Я исполнил ее просьбу.

Она надела халат и встала, всем телом дрожа под тяжестью своего великолепного наряда.

Шум за дверью резко усилился.

«Ты уверена, что они не смогут войти?» — с тревогой спросил я.

Рашель посмотрела на меня испытующе.

«Надеюсь, ты не боишься?»

«Нисколько, — ответил я. — Но я не хочу, чтобы они…»

«Испортили мне последние минуты», — договорила она за меня.

«Да, именно так, — кивнул я, вглядываясь в ее белое как мел лицо. — Ты вот-вот упадешь».

«Знаю. Но я предпочитаю упасть там, где сама пожелаю, — ответила она и попросила: — Помоги мне выйти. Я хочу взглянуть на океан».

Я подхватил ее на руки и вынес на террасу. Терраса смотрела строго на восток, и с нее открывался вид не на залив, а на открытое море. Я догадался, что этот, как она его называла, океан омывает и берега Европы, а значит, волны его докатываются и до руин греческих городов, и до песков Александрии.

За нашими спинами вновь послышался шум. Кто-то поднимался на лифте, но двери в квартиру оставались запертыми.

По широкой террасе гулял морской ветерок, плиты пола под ногами казались очень холодными. Рашель была в восторге. Положив руку мне на плечо, она внимательно вглядывалась в темную морскую даль. У самого горизонта светились огни большого корабля, а высоко в небе проносились, то и дело меняя форму, облака.

Я крепко обнял ее, прижал к себе и хотел снова взять на руки, но она не позволила.

«Нет, я хочу постоять», — попросила она.

Мягко высвободившись из моих объятий, она оперлась на высокий каменный парапет и посмотрела вниз, туда, где раскинулся чудесный, ярко освещенный сад. Ветер заставлял трепетать листву, колыхал огромные веерообразные листья незнакомых растений, раскачивал цветы кувшинок.

«Он ведь пуст?» — спросила Рашель.

«О чем ты?» — не понял я.

«О саде. Он такой уединенный, таинственный. Только цветы и море вдалеке».

«Да, действительно», — согласился я.

С грохотом открылись двери лифта.

«Помни мои слова, — сказала она. — Ты сделаешь доброе дело, если убьешь его. Я хочу этого. Он попытается привлечь тебя на свою сторону, или воспользоваться тобой, или уничтожить. Могу поклясться, он уже обдумывает, как извлечь из тебя максимальную пользу».