Читать книгу "Первый еретик. Падение в Хаос - Аарон Дембски-Боуден"

В конце концов он снова взял лазерную винтовку, закрыл глаза и выстрелил в панель. В клавиатуре произошло короткое замыкание, она заискрилась, и дверь в сердце монастырской палубы открылась с усталым вздохом вырвавшегося воздуха. Порыв принес отвратительную вонь явно биологического происхождения — запах немытой плоти и смрад продуктов жизнедеятельности, скопившихся за время долгого заточения. Кроме запахов, воздух принес и голоса. Они что-то бубнили и бормотали, но без всякого смысла.

Исхак стоял, глядя внутрь, не в силах подобрать слова.

Сверкнула вспышка пиктера. Вот наконец снимок, который принесет ему славу.

Его брат был воином и полководцем, и с первого момента, как их оружие столкнулось, Коракс сражался, чтобы убить, а Лоргар — чтобы выжить. Сражение проходило слишком быстро для глаз смертных, и оба примарха напрягали все свои силы, как еще не напрягали никогда.

Коракс избегал ударов крозиуса, даже не парируя их. Он отклонялся в сторону, уходя из зоны поражения, или включал прыжковый ранец и поднимался выше тяжеловесных выпадов Лоргара. Зато у Лоргара, вынужденного блокировать атакующие удары брата, от напряжения пот заливал глаза. Огромное навершие Иллюминариума, отбивая когти повелителя Воронов, звенело словно церковный колокол.

— Что вы делаете?! — закричал Коракс в лицо брату, когда их оружие сцепилось. — Какое безумие в вас вселилось?

Лоргар отскочил, рванув Коракса так сильно, чтобы тот покачнулся. Повелитель Воронов моментально восстановил равновесие, его прыжковый ранец изрыгнул пламя и развернул его спиной к брату. Крылья-клинки сверкнули, но Лоргар был к этому готов. Он не стал обращать внимание на их скрежет, когда заостренные края оставили на броне глубокие царапины, а сосредоточился на том, чтобы отбить в сторону летящие в него когти Коракса. Получив несколько мгновений передышки, Лоргар наконец нанес настоящий удар. Крозиус угодил в нагрудник Коракса и отшвырнул его назад. Столкновение вызвало разряд силового поля, окружавшего булаву, и от сражающихся братьев разошлась ударная волна, от которой находившиеся поблизости Астартес попадали на землю.

Уже через мгновение Коракс снова был на ногах, и извергающий пламя ускоритель понес его навстречу Лоргару.

— Отвечай, предатель! — зарычал повелитель Воронов, прищурив глаза от мертвенного сияния, окружавшего Лоргара. — Ты… со своим психическим золотом… жалкое подобие нашего отца.

Лоргар почувствовал, что скользит по грязи под усиливающимся натиском брата. На этот раз ему не удалось расцепить оружие. Коракс когтями вцепился в древко Иллюминариума, обжигая рукоятку и руки Несущего Слово.

— Я несу истину человечеству, — задыхаясь, вымолвил Лоргар.

— Ты разрушаешь Империум! Ты предаешь свой собственный род!

В черных глазах повелителя Воронов бушевало такое бешенство, какого Лоргар до сих пор даже не мог себе представить. Коракс всегда казался ему неразговорчивым и бесстрастным. Воин, скрывавшийся под обликом альбиноса, вызвал у него настоящее потрясение.

Кончики когтей, окутанные искрами силового поля, были уже на расстоянии пальца от лица Лоргара.

— Я убью тебя, Лоргар.

— Я знаю. — Он говорил сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как силы покидают тело. — Но я видел будущее. Наш отец, превратившись в обескровленный труп на золотом троне, будет вечно кричать в бездну.

— Ложь. — Черные глаза повелителя Воронов прищурились, и его мышцы вздулись, усиливая давление. — Ты повергаешь империю в хаос. Уничтожаешь идеальный порядок.

Несмотря на колоссальное напряжение, серые глаза Лоргара сияли светом.

— Брат, противоположность хаоса не порядок. Это застой. Безжизненный и неизменный застой.

Лоргар захрипел, чувствуя, что силы его на исходе. Дрожащие руки уже не могли сдерживать оружие брата.

— Ну вот, — брызжа слюной в лицо брата, прошипел Коракс. — Вот смерть, которую ты воистину заслуживаешь.

Когти достали до лица брата. Обжигающе горячий металл медленно резал золотую кожу Лоргара. Дюйм за дюймом, опаляя сияющую плоть, рассекая ее до самых костей. Даже если он спасется, шрамы останутся до самой смерти. Он сознавал это, но ему было все равно.

Психическое пламя, реагируя на страдания Лоргара, вспыхнуло с новой силой и окутало их обоих. Коракс, опасаясь за свое зрение, прикрыл глаза, и это стоило ему быстрой победы. Лоргар снова оттолкнул повелителя Воронов. Иллюминариум взметнулся вверх, готовый нанести удар, пока повелитель Воронов не успел подняться с земли на столбе пламени и не набросился на Лоргара сверху. Несущий Слово отбил в сторону первую когтистую перчатку, ударив с такой силой, что разбил ее вдребезги. Но едва когти длиной с косу отлетели в самую гущу окружающей схватки, удар второй перчатки достиг цели.

Когти метровой длины вонзились в живот Лоргара, а их кончики блеснули по бокам, выйдя через спину. Этот удар не представлял особой опасности для примарха, но Лоргар качнулся, когда Коракс рванул когти вверх. Изогнутые клинки резали и жгли тело Несущего Слово.

Иллюминариум выпал из рук пронзенного примарха. Но эти же руки обхватили шею Коракса, несмотря на то что повелитель Воронов буквально рассекал своего брата пополам.

— За Императора! — выдохнул Коракс, почти не обратив внимания на сопротивление слабеющего брата.

Лоргар ударил лбом в лицо Коракса и разбил ему нос, но это не помогло ему вырваться. Повелитель Воронов не дрогнул даже после того, как за первым последовали второй, третий и четвертый удары, разбившие его красивое лицо.

— Но он обманывал нас, — произнес Лоргар, выплевывая вместе со словами сгустки крови. — Отец лгал.

Когти уперлись в усиленные кости Лоргара. Коракс отдернул руку, нанеся еще больше повреждений. Кровь, испаряясь на силовых клинках, зашипела и пошла пузырями.

— Отец лгал, — повторил Лоргар.

Он стоял на коленях, обхватив руками истерзанный живот.

Взгляд черных глаз Коракса оставался бесстрастным. Примарх Гвардии Ворона шагнул вперед и поднял единственную уцелевшую перчатку, чтобы покончить с братом.

— Давай, — бросил ему Лоргар.

Психический ветер, туманные поля — все исчезло. Он опять стал тем, кем был всегда: Лоргаром, семнадцатым сыном, копией своего отца, единственным из двадцати братьев, который никогда не хотел быть солдатом. И он умрет здесь, на поле боя.

Мрачная ирония этой ситуации тяготила его. Он не мог пошевелить ногами. В его теле не осталось ничего, кроме страдания. Он едва видел своего убийцу, потому что психические усилия вызвали дрожь, слабость и затуманивающую глаза головную боль. Перед его взором поднимался размытый силуэт с высоко поднятыми когтями.

— Давай! — закричал Лоргар своему брату.

Когти рухнули вниз и встретили металл.

Коракс поднял голову и увидел такие же черные глаза, как у него, смотревшие с такого же белого лица. Его когти встретили точно такое же оружие, и оба набора клинков заскрежетали друг о друга. Один коготь стремился опуститься и убить, второй не поддавался, обеспечивая защиту.