Читать книгу "Эта безумная Вселенная - Эрик Фрэнк Рассел"

— Дом, — эхом повторил Хейвард. — В ушах любого космического бродяги это слово звучит музыкой.

— Урана здесь хватит на миллион лет, — продолжал Бернере. — Стоит перебраться через вон тот холм, и, считай, каждый из нас уже на миллион кредитов богаче. Протяни руку и бери. И никаких тебе тупоголовых аборигенов, с которыми нужно сражаться за эти сокровища.

— Не суди сгоряча, — ответил Хейвард.

— Вот именно, — сообщил один из боксирующих, перестав лупить противника по животу. — Гляньте-ка туда.

Все взволнованно обступили появившегося карлика. Это был человек в малиновой шляпе и зеленой мантии с серебристой окантовкой.

— Мелкота, — прокомментировал появление чужака Хейвард. — Пигмеи-полуварвары. Я сужу по игрушечному городу, который мы заметили прямо перед приземлением. — Одарив гнома сердечной улыбкой, он ткнул себя пальцем в грудь и сказал: — Джеймс Хейвард.

Вперив в него пронзительный взгляд, чужак не отвечал. Заполняя паузу, остальные космонавты тоже представились, как и их капитан. Чужак не двигался, опираясь на сучковатый посох, поблескивая глазами и размышляя. Спустя некоторое время он сказал тонким, пронзительным голосом:

— Вальтскин.

— Ха! — воскликнул один из космонавтов. — Давайте звать его Вальтером! — Понятия не имея, насколько пророчески это звучит, он запел: — «Вальтер, Вальтер, веди меня к алтарю!»

— По крайней мере, он умеет говорить, — заметил Хейвард. — Нам не придется выворачивать пальцы, объясняя на них то, что мы хотим довести до его понимания. Нужно только выучить его язык или научить его нашему.

— Ни в том ни в другом нет нужды, — заявил чужак; произношение у него было прекрасное.

Все ошарашенно воззрились на него. Когда вдоволь нагляделись, Бернере прошептал на ухо Хейварду:

— Это облегчает дело. Так же просто, как утащить конфету с кухни.

— Ты все перепутал, — ответил Хейвард. — Ты имел в виду — так же просто, как забрать у ребенка испорченную рыбу. — Он усмехнулся и перевел взгляд на карлика, — Откуда ты знаешь наш язык?

— Я не знаю его. Я его фахнаю. Как людям общаться между собой, если они не в состоянии фахнать речь друг друга?

Для Хейварда это было слишком сложно.

— Не понимаю, о чем ты. Я много чего повидал, но это что-то новенькое. — Он устремил взгляд на далекий город, спрашивая себя, есть ли шанс слегка расслабиться, — Да, нам будет о чем рассказать, когда вернемся.

— Когда вы вернетесь куда? — спросил Вальтскин.

В солнечном свете блестел узор из четырех сердец на его серебряных пуговицах.

— Когда мы вернемся домой, — ответил Хейвард.

— О да, — сказал чужак и повторил фразу капитана, слегка сменив ударение. — Когда вы вернетесь домой.

Сбив концом посоха головку похожего на маргаритку цветка, он замер в ожидании, пока беседа свернет на тропу, ведущую к неизбежному концу. И когда это время пришло, он, мерцая глазами, увел свою первую жертву.

Копуши

Очередной вызов в Отдел заданий он воспринял спокойно и сейчас шел туда неторопливой, уверенной походкой. Это спокойствие и уверенность объяснялись долгими годами службы, большим опытом и высоким чином. Когда-то срочный вызов сюда заставлял его волноваться и краснеть. Теперь точно так же краснели и волновались другие мальчишки, недавно пришедшие в Военно-космический флот. Небеса милосердные, как давно это было. Очень давно. Он поседел, в уголках глаз поселились морщинки, а погоны украшали серебряные дубовые листья. Он многое повидал, многого наслышался и многое узнал, чтобы чему-то удивляться.

И все же Маркхэм приготовил ему сюрприз. Такая уж была у Маркхэма работа: рыться в куче обрывочных, запутанных, искаженных или экстравагантных донесений, выуживать наиболее проблемные и спускать их на того, кто оказывался под рукой и обладал необходимыми качествами для решения космических головоломок. Практика эта была довольно варварской. Жертвы Маркхэма могли возмущаться, приходить в ярость, топать ногами и стучать кулаками — словом, испытывать любые состояния, кроме скуки. Нестандартные проблемы подчас требовали фантастических решений.

Когда он поравнялся с дверью, она бесшумно распахнулась. В этом не было ничего волшебного: просто дверной анализатор уловил тепло его тела и подал сигнал запорному механизму. Вошедший сделал несколько шагов в глубь кабинета, сел на один из стульев и флегматично посмотрел на грузного человека, вызвавшего его сюда.

— A-а, коммодор Лей, — любезным тоном произнес Маркхэм.

Он пошелестел бумагами, сложил их стопкой и внимательно пробежал глазами самый верхний лист.

— Мне сообщили, что ремонт «Громовержца» закончен. Экипаж уже на борту, и корабль, надо полагать, готов к новым полетам.

— Совершенно верно.

— Вот и отлично. У меня есть для вас задание.

Эти слова он сопроводил своей обычной зловещей улыбкой. За годы копания в сообщениях разведчиков он утвердился во мнении, что все задания бывают интересными и увлекательными, если дело обходится без сражений, стрельбы и жертв.

— Итак, вы готовы к новому полету и, думаю, преисполнены энтузиазма.

— Я всегда готов, — ответил коммодор Лей.

Что касалось энтузиазма, с ним он расстался лет двадцать назад.

— У меня тут собраны самые последние донесения пилотов-разведчиков, — продолжал Маркхэм, недовольно морща лоб. — Вы знаете, что это за парни. Немногословные и малость повернутые. Могу по пальцам пересчитать те счастливые дни, когда мы получаем по-настоящему толковый и скрупулезный отчет.

— Чтобы составлять такие отчеты, надо быть ученым, — заметил коммодор Лей, — А разведчикам так же далеко до ученых, как их кораблям — до вашей базы. Согласен, странный они народ. Бродят себе по космическим дебрям. Месяцами словом перекинуться не с кем. Но им нравится бродяжничать. Такие люди полезны и необходимы. Попробуйте загнать ученого в одиночный разведывательный полет. А эти летят, смотрят и, как умеют, сообщают об увиденном. Скудость сведений — штука поправимая. Достаточно направить экспедицию.

— Именно так, — с подозрительной быстротой согласился Маркхэм. — В одну из таких экспедиций вы и полетите.

— Что на этот раз?

— Мы получили последнее сообщение от Бойделла. Он забрался в жуткую глушь, потому что его сообщение прошло через несколько промежуточных станций. — Маркхэм раздраженно забарабанил пальцами по бумаге. — Не знаю, почему за этим Бойделлом закрепилось прозвище Болтунишка. На самом деле из него слова не вытянешь. Он так экономит слова, будто каждое стоит ему не менее пятидесяти долларов.

— Надо понимать, его отчет недостаточно подробен? — улыбаясь, спросил Лей.

— Недостаточно? Да он вообще почти ничего не написал! — Маркхэм сердито фыркнул. — Представляете, побывал на восемнадцати планетах, и о каждой — по нескольку скупых слов. Эти планеты находятся в семи звездных системах, куда мы еще ни разу не залетали, а этому скупердяю хватило меньше полстранички, чтобы рассказать о них!