Читать книгу "Меч ненависти - Джеймс Салливан"

— Для чего служат те большие парусники?

— Мы использовали их, чтобы перевозить припасы, которые доставляют из Китовой бухты в Розенберг, по большой ледяной равнине. Впрочем, в последние годы большая часть наших торговых операций осуществлялась через Земли Ветров и мы использовали караваны яков, принадлежащие кентаврам. Корабли давно уже не применяют. А почему ты спрашиваешь, сын человеческий?

— А ты не дашь мне три таких парусника?

Ландоран раздраженно нахмурился.

— Не знаю, какой тебе от них прок. Бери корабли, пожалуйста, но я не могу предоставить тебе певца ветров. В данный момент они мне необходимы. А без одного из этих волшебников ты не сумеешь вывести ни один корабль на равнину. Они окажутся беспомощны перед капризами ветра.

— А ты смог бы выделить мне несколько человек, которые научат моих воинов обращаться с кораблями? — настаивал Альфадас.

Теперь взгляд Ландорана стал ледяным.

— Не вижу смысла в том, чтобы учиться обращению с ледяными парусниками, которые не покинут эту гавань.

— Пришли мне людей, и я расскажу тебе на военном совете, который созовет через два часа Олловейн, о тактических хитростях в сражении с превосходящими силами противника, который готовится к осаде, — холодно ответил Альфадас.

«Проклятый ублюдок, — подумал герцог. — С тобой мы еще натерпимся».

Ландоран глубоко вздохнул, но тут же взял себя в руки. На краткий миг можно было подумать, что он теряет терпение, но теперь, похоже, князь снова овладел собой.

— Что это еще такое? Какой, военный совет?

Альфадас ответил прежде, чем Олловейн успел вмешаться.

— Если я правильно информирован, Филанганом командует Линдвин, несмотря на то что она не оказала нам чести встретить нас. Она передала Олловейну право командования в военных вопросах. И, как ты наверняка понимаешь, необходимо собрать военачальников союза на военный совет.

Альфадасу было известно о напряженных отношениях между мастером меча и его отцом. Он бросил на Олловейна полный мольбы взгляд, надеясь, что тот поддержит интригу. Было очень важно с самого начала определить, кто командует в Филангане.

— Вы, которые не можете своими силами защититься от холода, по законам моего народа являетесь детьми, — пренебрежительно заявил Ландоран. — Никто из взрослых нормирга не будет повиноваться вашим прихотям.

— Не думаешь ли ты настаивать на всех законах нашего народа, когда бок о бок предстоит сражаться трем народам, отец? — спросил Олловейн. — Как ты думаешь, сколько продержится союз, если имеет вес слово только взрослого нормирга?

— Военный совет соберется через два часа в Жемчужном зале, — резко произнес Ландоран. — Здесь не место для споров. Только дети не могут держать себя в руках и ссорятся при всех.

Князь мягко хлопнул жеребца по шее, а затем поскакал к беженцам. За ним последовала Люсилла, одарив Олловейна и Альфадаса самодовольной улыбкой.

— Старый надутый бурдюк, — проворчал Оримедес. — Кто, по его мнению, станет защищать крепость, если мы, детки, решим уйти?

— В одном он прав, друг мой, — ответил Альфадас. — Спорить будем, когда начнется заседание. Моральный дух войск пострадает, если солдаты увидят, насколько мы сплоченные.

— Герцог? — Граф Фенрил спешился и подошел к ним. — Я очень обязан тебе, сын человеческий. Благодаря тебе мои жена и ребенок, да и, что говорить, весь мой род — среди живых. У нас тоже есть певцы ветра. Я передам их под твое командование, равно как и оба грузовых корабля, которые ходят под знаменем Розенберга.

Альфадас отмахнулся.

— Ты ничего нам не должен. И я не допущу, чтобы из-за меня ты ссорился со своим князем.

Но Фенрил и слышать ничего не хотел.

— Я верю в твои способности полководца. Однажды тролли уже прогнали нормирга. Я убежден, что для моего народа будет лучше, если на этот раз командовать будет не эльф из этого племени. У тебя ведь есть план, не так ли? Скажи, что тебе нужно, и я позабочусь о том, чтобы ты это получил.

Герцог на миг задумался, не стоит ли подождать с принятием решений до военного совета. Но дорог был каждый час. Подхода основных войск троллей можно ожидать в любой момент.

— Приведи мне всех певцов ветра, каких сможешь найти. Также мне нужны плотники и кузнецы, которые изготавливали полозья для ледяных парусников. И, кроме того, люди, которые не боятся выйти против врага, стократно превосходящего нас по численности.

О фабре и смерти

Шахондин наблюдал за тем, как длинная колонна исчезла в недрах скалы. Не здесь ли королева? Его привлекло сотрясение троп альвов, когда войско людей двигалось через Ничто. Обнаружив Олловейна, он понял, что находится на верном пути. Где мастер меча, там и Эмерелль. Нужно просто следовать за Олловейном. Рано или поздно он приведет его к ней.

Бестия внутри Шахондина требовала корма. Князь потянулся. Его тело почти полностью было скрыто в сугробе. Только крупная голова торчала наружу. Эльф раздраженно осознал в очередной раз, что у него больше нет тела. Ко всему остальному он привык, но это призрачное существование было обременительно. От бестии в нем не осталось почти ничего. Похожие на слабую поблескивающую искорку в много часов тому назад потухшем костре, таились в нем крохи остатков сознания этого странного существа. Два дня покорялся ему Шахондин, чтобы научиться всему. А затем все равно что уничтожил. Что себе мнила эта грязная шаманка троллей? Что он, Шахондин, князь Аркадии, позволит покорить себя примитивной твари? Он был старше некоторых лесов Альвенмарка. Эта троллиха сумела победить его только потому, что владела камнем альвов. Если бы не его скрытая сила, князь покончил бы с пускающей слюни идиоткой. Он смог бы вмиг стереть ее разум, коснувшись его своим. Но проклятый камень был словно непреодолимый щит. Поэтому пришлось подчиниться Сканге.

Бестия внутри него взвыла от голода. Какое глупое создание! Бестелесному существу не нужна пища. Оно не насыщается, когда отнимает свет жизни у какого-либо создания из плоти и крови. Это просто для удовольствия. Он дважды поддался этому инстинкту. Уложил тролля, которого послали следить за людьми. А второй раз это были эльфийская баба и трое ее детей. Посреди снежной метели, когда тролли напали на эльфийский караван, он прыгнул на их сани и убил. Убивать детей было особенно приятно. Их свет был чище.

А людей он опасался. У каждого из них было железо, пусть всего лишь нож или наконечник копья. Они обрабатывали металл как-то совершенно неестественно. Обработка нарушала течение магии. Шахондин коснулся одного такого клинка, который остался на последнем поле битвы. Осторожно… вытянув лапу… И поплатился жгучей болью, словно сердце охватило голубое пламя. Металл забрал часть сущности, из которой состояло его магическое тело. Железо людей может убить. Нужно опасаться их! К счастью, он чуял людей издалека. Они оставляли в мире дисгармонию. Все в Альвенмарке было пронизано магией. Ее невидимый узор нарушался, когда по нему проходил человек с железным оружием. Шахондин дивился, что эльфы не замечают этого. Может быть, его чувства обострились в том теле, которое вынудила его занять Сканга. Сейчас он был созданием магии и гораздо сильнее связан с магической частью мира, чем в бытность эльфом. Он мог уберечься от оружия людей, пока сдерживал бестию внутри себя. Он догадывался, что тварь в своей жадности может забыть о всяческой осторожности.