Читать книгу "Основание. От самых начал до эпохи Тюдоров - Питер Акройд"

По деталям из частной жизни, отмеченным в переписке Пастонов, можно предположить, что природа человеческой жизни не слишком-то изменилась. Беременная Маргарет Пастон пишет мужу: «Молю тебя прислать мне фиников и корицы так быстро, как только сможешь… Твоя стонущая женушка». В предыдущем письме она написала: «Молю тебя отвечать мне побыстрее; я была бы так рада получать от тебя по письму каждый день». «Простите меня, — написал один мужчина, — я пишу, чтобы развеселить вас».

Письма часто начинались словами: «Шлю вам приветствие». Обычно последние фразы носили религиозный характер: «Да окажет вам покровительство Святая Троица» или «Пусть Господь хранит и оберегает вас!».

Как бы то ни было, одно из достоинств переписки Пастонов состоит в том, как она демонстрирует жизнь тех далеких дней. События, записанные в истории, могут быть занятными или угнетающими — в зависимости от восприятия читателя, — но благодаря происшествиям, отмеченным в анналах и хрониках, можно услышать живое биение пульса человеческого существования. Настоящая жизнь и дух времени скрываются в бесчисленных замечаниях и встречах с людьми, которые занимаются своим делом на рынке и в городе, в деревне и в поле. Те, кто следует по своему жизненному пути, — это миллионы людей, неприметно творящих историю и традиции страны; они формируют язык и сохраняют стабильность государства.

Итак, в период войны и волнений внутри Англии ее экономика росла очень быстро. Сокращение численности населения во время Черной смерти в 1348 году означало, что теперь на меньшее количество людей приходилось больше земли и больше работы. Уже это само по себе создало обстановку, в которой стал возможен относительно новый опыт процветания. Все отмечали, что английский сельскохозяйственный работник питается и живет лучше, чем французский крестьянин. В 1497 году венецианский дипломат отметил, что Англия — страна, где не хватает населения, но «богатств в Англии больше, чем в любой другой европейской стране, о чем я могу судить по разговорам с самыми старыми и опытными купцами, а также из того, что я сам видел. Этой стране принадлежит первое место по плодородности почвы, что означает: ее жителям, чтобы прокормиться, не приходится ничего импортировать из-за границы, за исключением вина… Любой, кто приедет на этот остров, скоро оценит его великое богатство».

Приходские церкви этого периода, которые все еще можно заметить на английских просторах, — самые заметные признаки изобилия. Приходы соревновались друг с другом своими храмами; художественная ковка и резные украшения кровли были высочайшего качества. Это была великая эпоха церковных башен, начиная с Фулхэма в Лондоне и заканчивая церковью Сент-Мауган-ин-Пайдар в Сент-Маугане, в Корнуолле. В XV веке большинство каменных мостов в стране было улучшено и перестроено; даже Лондонский мост реконструировали и расширили. В первой половине века можно отметить моду строить библиотеки в соборах, а также в колледжах двух университетов. Прекрасные примеры этого можно найти в Мертон-колледже и в Новом колледже в Оксфорде, а также в соборах Йорка, Линкольна, Уэльса, Кентербери и соборе Всех Святых в Бристоле. Здание факультета богословия в Оксфорде начало возводиться в 1424 году, а в 1466-м его покрыли крышей.

По всему королевству строились школы, странноприимные дома и больницы. Наступила эпоха крупных и никак не укрепленных деревенских резиденций графов, где постепенно все больше использовались кирпичи, а не каменная кладка. Стена, сооруженная вокруг города Гулля во второй половине XIV века, была первым городским укреплением, построенным целиком из кирпичей. Здания общественных институтов больших и малых городов перестраивались или строились заново; к примеру, между 1411 и 1440 годами было воздвигнуто то здание ратуши, которое сегодня стоит в Лондоне. Ратуша Йорка была построена в 1450-е годы. Мы уже упомянули неустанные заботы Генриха о строительстве Итонского колледжа и Королевского колледжа в Кембридже; первый камень необыкновенной часовни Королевского колледжа был заложен королем летом 1446 года. Архитектура могла наиболее полно выразить дух страны, запечатленный в камне. Она как бы уравновешивает исторические описания, почти всегда неизбежно изобилующие насилием и ненадежностью. Бо́льшая часть тех строений, которые сейчас считаются «средневековыми», появилась в XV веке и позднее, и мы можем с уверенностью сказать, что они остаются нам близкими физически. Церкви и библиотеки, ратуши и мосты все еще используются.

Периоды высокой экономической активности сменяли периоды застоя, так что уже знакомый нам круговорот чрезмерной уверенности и тревоги всегда находился в движении, тем не менее тот показатель, который мы сейчас называем валовым национальным продуктом страны, существенно вырос. Корабль из Дьепа, вставший на якорь в гавани Уинчелси в 1490 году, был гружен атласом и бочками с вином, клинками и дамасскими кинжалами, иглами и мантиями из шкур леопардов, пятью гроссами (12 дюжин) игральных карт и восемью гроссами пластинок с изображением Агнца Божьего. Процветала торговля обезьянами из Венеции, которых описывали как «мартышки, попрыгунчики и хвостатые прыгунки». Опись предметов повседневного спроса сэра Джона Фастольфа показывает, что он купил ткани из Зеландии (часть современных Нидерландов), серебряные кубки из Парижа, кольчуги из Милана, горшки с патокой из Генуи, ткани из Арраса и корсеты из Германии. В старинном стихотворении говорится:

Хмель и пиво, карпы, вино Прибывают в Англию очень давно[52].

На самом деле к концу XV века пиво экспортировали из Англии. Когда-то оно ввозилось из Пруссии, но английские купцы вскоре стали поставлять лондонское пиво во Фландрию.

Экономическая деятельность развивалась во множестве различных сфер. В Ромси, в Гемпшире, появилось небольшое местное производство росписи по стеклу, а также мастерские, изготавливающие ковры. Крупные торговцы теперь соперничали со своими конкурентами в Генуе и Венеции. В 1461 году Уильям Каннингс из Бристоля владел десятью кораблями и нанимал 800 моряков и 100 ремесленников. Купеческие корабли часто использовали в королевских военно-морских силах, чтобы патрулировать морские просторы и защищать берега. Большие и малые города, участвовавшие в морской торговле, такие как Бристоль и Саутгемптон, естественным образом процветали. Джон Кэбот в поисках новых торговых рынков отплыл из Бристоля в Новый Свет в 1497 году. Коммерческие интересы приносили успех и в другом смысле: самые богатые купцы города теперь могли бывать в парламенте и требовать исключительных прав в торговле, которая не обязательно была честной.

Железо из Уилда в Кенте и леса из Дина в Глостершире пользовались большим спросом; разрабатывались и другие лесные массивы — древесина использовалась для получения древесного угля, необходимого для плавки руды. Только в лесу Дин стояло семьдесят два горна. В церкви Всех Святых в деревне Ньюленд на западном краю леса имеется медная гравюра шахтера. Его кожаные бриджи перевязаны под коленями, а на плече он держит деревянный ящик для переноски железной руды; в правой руке у него мотыга или небольшое кайло, а в зубах он держит подсвечник. Разумеется, за пределами шахты он работал и одевался как мелкий фермер. Серебряные шахты Корнуолла и Девона, Дорсета и Сомерсета расширялись. В то время говорили, что «королевство располагается больше под землей, чем на ее поверхности». Росло производство на корабельных верфях, в оружейных и колокольных мастерских.