Читать книгу "Поклонник - Анна Джейн"

В его душе – настоящая буря. И мне кажется, как воет где-то вдалеке волк.

Габриэль неспешно обходит нас, встает за моей спиной и кладет руки на мои дрожащие плечи. Я хочу сбросить их с себя, как сбрасывают мусор, но не могу. И терплю.

– Ты меня приятно удивила, моя нежная Лилия. Ты действительно непорочная. По крайней мере, была, пока этот пес не тронул тебя, за что тоже поплатится. – Габриэль шепчет мне прямо на ухо, обжигая дыханием кожу. – Конечно же, ты не убивала своих родителей, как думает моя крошка Роза. Конечно же, нет. Разве бы ты смогла? Мне пришлось обмануть мою ласковую сестренку, чтобы она не обижалась. Ведь она очень любила своих родителей. И тебя. Легче управлять теми, кто ненавидит, а не теми, кто хранит в своем сердце искру любви. Твой друг это знает, Лиля. Он приручал тебя к себе постепенно, умело используя ненависть и любовь. Я сам научил его этому.

Мне противно, но я молчу, считая пульс, – он будто бьется прямо в горле.

– Ты хочешь услышать, что было дальше? – спрашивает меня Габриэль. – Кто убил твоих родителей?

– Да. – Мой голос похож на писк загнанной мыши.

– Громче, сестра.

– Да, хочу.

– Но я должен знать, что ты любишь меня, иначе какой смысл делиться с тобой секретами?

Я до крови кусаю губу.

– Скажи, – требует Габриэль.

– Я… я люблю тебя, – шепчу я.

Это ведь просто слова, правда? Слова ничего не значат.

– Я люблю тебя, Габриэль, – поправляет он меня.

– Я люблю… тебя… Г-габриэль, – с трудом выдавливаю я.

– Сильно?

– Д-да.

– Как это мило. Что ж, продолжим.

И он, заплетая мне волосы в косу, рассказывает дальше.

Глава 11

– В день рождения мамы, пока взрослые были заняты подготовкой к празднику, я убежал в наше с Розой тайное место. Она пришла следом – такая красивая и невинная, словно ангел. Как и всегда, ей было любопытно, какую игру я подготовил на этот раз. В тот день я принес щенка – решил, что уже пора. Сказал, что он болеет и мы должны его вылечить. Роза очень обрадовалась. Я сказал ей, что для того, чтобы его вылечить, нужно бить камнем по голове. К сожалению, Роза ударила только один раз и не сильно, щенок только скулил, а она, испугавшись, заплакала. Но я взял дело в свои руки и показал своей сестренке, что такое смерть. Тогда я был горд собой, однако не знал, что за нами подглядывает эта маленькая негодница Лиля. – Водянистые глаза Габриэля обращаются на меня. – Ты пошла следом за Розой и подсмотрела, что мы делаем со щенком. Убежала и рассказала обо всем отцу. Он тотчас пришел в наше тайное место и увидел, как мы хороним щенка, – я заметил тебя в последний момент и сообразил, что ты сдашь нас. А потому притворился, что мы с Розой нашли щеночка и теперь хотим его похоронить. Мы оба плакали, особенно Роза, потому что ей было жаль песика. А еще ей было страшно. Я сказал ей: если отец узнает, что мы неправильно лечили щенка и из-за этого он умер, нас обоих очень накажут. Возможно, даже отправят в приют. В приют Роза не хотела, а потому молчала. Просто громко ревела.

Отец нам поверил. Помог выкопать ямку в саду, и мы похоронили щенка. Времени было мало – вот-вот должны были приехать гости, которые были приглашены на день рождения мамы. Помните, тогда еще праздники справляли дома, не в ресторанах или клубах, – продолжает Габриэль с ноткой ностальгии в голосе. – Я очень любил эти семейные посиделки, признаюсь, это одно из самых лучших моих воспоминаний. Это был довольно веселый вечер. Мы с другими детьми сидели за детским столом все вместе, ели торт, пили детское шампанское, смеялись. Только ты и Роза были грустными из-за щенка. Меня это порядком злило, но я улыбался.

Когда нас отправили спать – а мама всегда придерживалась строгого режима, – гости еще веселились в саду. Ты, должно быть, дрожала под одеялом в ожидании подкроватного монстра, но я пришел к Розе, а не к тебе. Она все еще была грустна из-за щенка, и я стал ее веселить.

В конце концов я предложил ей поиграть в смерть, нарядил в самое красивое платье, притащил из кухни нож. Я хотел, чтобы сестренка поняла, что смерть это не страшно, что не стоит переживать из-за щенка, что мы сделали ему только лучше, а она все плакала и плакала. Я разозлился и порезал руку, но неудачно, глубоко, крови было слишком много, и я испачкал ее нарядное платье. Розе безумно шла кровь – так, что мне захотелось нарисовать ее такой. Я испачкал ее руки для красоты, поставил напротив, положил нож около ног и заставил улыбаться. А она все плакала и плакала.

«Стой спокойно, – сказал я ей строго. – Я нарисую тебя, а потом вымою твои руки и постираю платье. Но если ты будешь плакать, я расскажу папе, что из-за тебя умер щенок».

Габриэль улыбается воспоминаниям. А я понимаю, что, должно быть, в детстве для меня эта картина была слишком травмирующей, а потому мой мозг пару раз в год посылает мне сон, в котором я вижу Розу в окровавленном платье, с ножом под ногами и жуткой улыбкой на лице.

Мне казалось, что это я. Но это была она.

– Роза меня послушалась – моя наивная славная девочка. Она слушалась меня с самого детства, в отличие от тебя, Лиля. Роза послушно стояла, улыбалась, а я рисовал ее – неумело, но с любовью. И забыл обо всем на свете. Только ты в ту ночь не спала. То ли ты осмелела, то ли тебе стало совсем страшно, но ты пришла в комнату Розы и увидела ее, испачканную в крови. Я был так поглощен процессом, что на этот раз не заметил тебя. А ты не стала выдавать себя, стала хитрее и снова пошла к отцу.

Когда он открыл дверь спальни, увидел Розу в крови и меня с кистями и красками. Отец ударил меня по лицу и схватил Розу, которая стала плакать. Он все понял. Понял, что я убивал щенков, что я пугал тебя еще и маску в моей комнате нашел. Только он не понял, что я умнее его.

Отец был зол, как сотня псов. А я тоже был зол он не дал мне закончить портрет Розы и разорвал его.

«Ты убивал щенков?» – спросил он меня. А я вместо того, чтобы прикинуться слабым, гордо ему сказал: «Да. И убью еще тысячу. И тебя я тоже убью».

Я хотел, чтобы отец считал меня сильным. Но он назвал меня ненормальным и едва сдержался, чтобы вновь не ударить. Он запер меня в своей комнате и ушел к гостям, чтобы поскорее их выпроводить. Когда мама пришла ко мне, ее глаза были заплаканными и испуганными. Я никогда не видел ее такой.

«Это правда делал ты?» – спросила она меня. «Нет, мама, это не я», – заплакал я, думая, что она обнимет меня, как обычно делала, когда у меня появлялись слезы, но она молча развернулась и ушла. И я разозлился на нее тоже.

Я слушаю его, вспоминая сон со щенком, которого мне было безумно жаль. Выходит, я видела и себя, и Розу? Неужели она действительно моя сестра? Неужели меня звали Лилией? Неужели у нас были родители? Неужели Матвей жил по соседству?

Я ничего не помню. Мне кажется, будто Габриэль рассказывает сказку.