Читать книгу "Когда зацветет сакура… - Алексей Воронков"

Выстрелы на какое-то время парализовали противника. Воспользовавшись этим, Жаков бросился в атаку. «Эх, Жору бы сюда!» – увидев перед собой здоровенного дядьку, одетого в синее драповое пальто, подумал он. На кулаках с таким драться бесполезно – разве что взять на прием. С трудом ему все же удалось сбить того с ног и повалить на пол.

– Вяжите его! – крикнул он спутникам. – А я пока вторым займусь.

Думал, без труда одолеет его, однако тот оказался опытным бойцом. Удары его были хлесткими, профессиональными, но капитан будто бы не чувствовал боли. А когда тот чуть зазевался, он, изловчившись, нанес ему сильный удар в челюсть. Тот всхлипнул и осел.

Теперь оставалось скрутить здоровяка. Дядька отчаянно сопротивлялся, рычал, что-то кричал на своем языке, но, когда Алексей приставил к его виску пистолет, сдался. Втроем им удалось связать его, затем связали и его сообщника.

«Ну вот и все… – сплевывая кровь, подумал капитан. – Спасибо Козыреву с Цоем, иначе бы мне хана».

Он с благодарностью посмотрел на товарищей. «Молодцы!» – улыбнулся он.

2

Громко ругаясь, подошел Бортник.

– Вот сволота! – прижимая руку к разбитому черепу, проговорил он. – Скорее всего, они и убили тех парней из четвертого купе.

– Разберемся, – глухо проговорил Алексей.

– Ну вот, теперь, надеюсь, все кончено, – как-то нервно улыбнулся старшой.

– Хотелось бы верить… – сказал Алексей и вдруг: – Спасибо вам, товарищ Козырев! Если бы не вы, лежать бы нам всем в братской могиле, – москвич недоуменно посмотрел на него. Дескать, о чем это ты, капитан? Алексей указал взглядом на лежащие поодаль окровавленные тела. – Это ж вы тех гадов шлепнули?

Козырев замотал головой.

– Нет, нет, я только одного… Ведь он, сволочь, нож из кармана достал – ну тут я выстрелил… А второго майор завалил, – в его голосе неожиданно появилась ирония: – Правда, не с первого раза.

– Да, у меня рука вдруг дрогнула, – признался Цой. – Как-никак первый раз в человека стрелял…

– Ну тогда все в порядке! – хлопнул его по плечу Козырев. – И вы, – это он уже Алексею, – товарищ Жаков, действовали молодцом. Так я и отмечу в рапорте, – он перевел взгляд на Жору. – А Бортник у нас обмишурился. И это неудивительно: силы-то все он на девку истратил.

Жора поморщился – не то от боли, не то от обиды.

– Да что вы, ей-богу, все девка да девка! – возмутился он. – При чем здесь она? Я ж не видел, как они ко мне, падлы, подкрались. Так что не надо, товарищ Козырев… Я и не в таких переделках бывал. Да вам и Жаков об этом скажет…

«Обиделся Жорка, – решил Алексей. – Ну разве не обидно, когда тебя вот этак прилюдно позорят? А стоит ли его винить? Ведь, будь на его месте другой, и ему б перепало. Видно, бандиты эти матерые. Но теперь все, теперь можно и перекурить это дело. А ведь могло бы и по-другому обернуться…»

– Товарищ Козырев, вы уж не сердитесь на капитана Бортника, – пытался защитить он товарища. – Да если бы не он… – Алексей махнул рукой. – В общем, хана бы пришла всем нашим героям корейского подполья. А так, как говорится, и волки сыты, и овцы целы.

Козырев достал из кармана брюк носовой платок и утер им вспотевшее лицо.

– Ну, волки, допустим, сытыми у нас не остались, – усмехнулся он. – Вон они, голубчики, лежат и не дрыгаются… Кстати, надо привести Сона… Интересно, опознает он их или нет? Если опознает, то, можно считать, дело сделано. Короче…

Но он не успел договорить, потому что в этот момент двери одного из купе с шумом открылись, и в коридоре появился Ен Ген. Глянув на трупы, он тут же бросился в соседнее купе, где находился Чен со своей семьей. А вскоре он снова появился, ведя под руку Чена. Тот был бледен и казался растерянным.

– А ну отошли назад! – неожиданно прокричал Ен Ген, и тут же все, кто находился в коридоре, увидели в его руке небольшого размера клинок. Картина была настолько странной, что не хотелось верить в ее реальность.

– Что случилось, Ен Ген? – первым пришел в себя Жаков. – Послушай, не дури… отпусти товарища Чена.

Ен Ген усмехнулся.

– Что, уже празднуете победу?.. Решили, что вам удалось спасти вот этих идиотов? – он кивнул на Чена. – А вот и просчитались!..

– Ты кто?.. – пытаясь не выдать волнения, спросил его Козырев. Жаков что-то шепнул ему на ухо. Он кивнул. – Скажи, это ты сообщил нашим врагам об операции? – снова обращается он к Ен Гену. – Я думаю, ты понимаешь, о чем я говорю…

Тот ухмыльнулся и зло посмотрел на него.

– Ну, допустим, я… Что, не ожидали такого сюрприза? – произнес он, прижимая лезвие клинка к горлу Чена.

– Ну а кто сказал этим людям, – Козырев указывает в ту сторону, где на полу спина к спине сидели связанные бандиты, – что они убили не тех, кого надо? Наверное, тоже ты?

– Естественно, кто же еще? – смеялся ему в лицо молодой кореец. – Жаль, конечно, тех парней, ни за что пострадали, однако на войне всякое бывает…

– Ты считаешь, что война не закончилась? – спросил его Алексей.

– Конечно, нет! – ответил тот. – По-хорошему, она только начинается… И вы ее обязательно проиграете.

По-русски Ен Ген говорил почти без акцента. «И где только научился?» – удивился Жаков. Видно, прошел хорошую подготовку.

– Как же я не признал в тебе врага! – покосившись на клинок, подал голос Чен. – Ты же был верным бойцом революции… Значит, ты все это время притворялся? – в ответ Ен Ген хмыкнул и еще сильнее прижал клинок к его горлу. – Но ведь ты сам к нам пришел! – лицо Чена побледнело, голос его слегка дрожал. – Видим, грамотный человек, Маркса читал, Ленина… На тебя мы возлагали большие надежды, а ты предал нас!

Ен Ген усмехнулся.

– Я никого никогда не предавал! – жестко проговорил он. – Я ваш враг. Был им и остаюсь.

– Значит, тебя к нам подослали?

Однако Ен Ген и не собирался объясняться. А ведь он мог многое о себе рассказать.

Его настоящее имя было О Бом Сок. Он был приемным сыном одного из богатейших людей Японии, в доме которого часто появлялись важные персоны, в том числе представители правящей династии. Там-то парень и познакомился с одним из влиятельнейших деятелей могущественного Общества Черного Дракона господином Какабаси, ну а тот, в свою очередь, свел его со знаменитым разведчиком Пак Чен Хи, который мечтал о великой корейской империи. Этой мечтой тот заразил и молодого Бом Сока.

Знать бы ему, что его родителей убили японцы во время карательной экспедиции в горах, где они искали партизан, тогда, быть может, он изменил бы свое мнение о них. Но ему сказали, что и отец его, и мать были ярыми антикоммунистами, за что и поплатились своими жизнями. С этой мыслью он и рос. А привез мальчишку в Японию начальник советского сектора генерального штаба японской армии полковник Кавамада, которого вместе с начальником оперативного сектора генштаба полковником Усуи вызвали тогда в Токио. Это был его подарок старинному другу, у которого не было своих детей.