Читать книгу "Я жду тебя - Рангея Рагхав"

— Я приду… я приду… — в бреду бормотала она.

Сукхрам окликнул ее.

Чанда вздрогнула.

— Кто здесь? Ты, отец! — она широко раскрыла глаза, но не улыбнулась, как бывало раньше. Она перестала улыбаться в тот самый день, когда Сукхрам запретил ей встречаться с Нарешем. Сукхрам был сам не свой. Он-то знал, как она мучается.

— Что с тобой, доченька? Отчего ты проснулась? — спросил он.

— Просто так, дада, просто так, — грустно ответила Чанда.

— Доченька моя, ты думаешь, я тебе враг? Нет, моя девочка, поверь мне. Но что могу я поделать? Мир неподвластен мне. Если я на все это решился, то лишь для того, чтобы спасти тебя.

— Я ведь не упрекаю тебя, отец.

— Но ты перестала улыбаться, ты постоянно о чем-то думаешь. Я вижу. Доченька, постарайся забыть о своих горестях, у тебя еще вся жизнь впереди.

— Мне приснился удивительный сон, отец. Очень странный сон, — проговорила она задумчиво. — Будто я была в старой крепости.

Сукхрам вздрогнул.

— Не веришь? Я так и знала. Своди меня в крепость, отец! Мне приснилось, что она зовет меня.

Сукхрам испуганно взглянул на дочь.

— Нет, Чанда, сны — сплошной обман и больше ничего, — проговорил он. — Там одни развалины…

— Знаю, отец, — ответила Чанда.

— Мир велик, доченька! Ты еще ничего не видела, ничего не знаешь, поэтому и мечтаешь о чуде.

— Но, отец, я смогу пойти к Нарешу, только если стану тхакурани.

— Доченька, послушай отца, не упрямься, — сказал Сукхрам, не обращая внимания на ее слова.

— Я все равно пойду, — серьезно проговорила Чанда. Сегодня она была настроена особенно решительно. Ее настойчивость насторожила Сукхрама.

— Куда пойдешь? — с тревогой в голосе спросил он, все еще надеясь, что дочь одумается.

— Я уже сказала, — ответила Чанда. — Туда! Вот она, прямо. — Чанда показала пальцем на старую крепость.

Сукхрама охватило недоброе предчувствие. Чанда, этот нежный цветок, и вдруг пойдет в крепость, в царство злых и коварных духов!

— Нет, Чанда, тебе нельзя туда ходить!

— Почему?

— Там змеи, скорпионы, пантеры. Там опасно! — почти крикнул Сукхрам.

— Тогда и ты иди со мной, — настаивала Чанда.

Сукхрам понял, что не сможет отговорить ее. Теперь она зовет его с собой. Вдруг он услышал шепот дочери:

— Дада, правда, я — тхакурани?

Тхакурани!!!

— Нет, ты Чанда, — стараясь быть спокойным, ответил Сукхрам. — Ты моя Чанда, всего лишь Чанда, моя любимая дочь. Кто тебе внушил, что ты тхакурани?

Чанда, усмехнувшись, покачала головой. Сукхрам растерялся, не зная, что сказать.

— О, шел дождь? — спросила она, выглянув из шатра.

— Да, доченька. На улице страшно холодно, — обрадовался Сукхрам.

— Ну и что же? Зато потом нам будет тепло, — сказала Чанда.

— Когда потом? — не понимая, спросил Сукхрам.

— Когда мы с тобой вернемся оттуда, — ответила Чанда.

— Откуда? И почему нам станет тепло?

— Из крепости. Тогда у нас будет богатство, дада! Все люди станут угождать нам, станут нам низко кланяться. Дада, ведь богатство очень почитается в нашем мире, правда? Если б я была дочерью знатного человека, я была бы…

Сукхрам вытер выступившие на глазах слезы.

— Ты плачешь, дада?

— Ничего, ничего, не обращай внимания.

— Ты думаешь, мне грустно, что я твоя дочь? Нет, дада. Ты очень хороший.

— Я плохой, Чанда. Очень плохой. А ты поистине настоящая рани. Но судьба и к тебе была немилостива… — с трудом проговорил Сукхрам и замолчал. Слезы душили его.

— Ты пойдешь со мной, дада?

Сукхрам невольно вспомнил Каджри. Перед ним вдруг возникло ее улыбающееся лицо.

— Нет, Чанда. Забудь о крепости, забудь о ней! — твердо сказал Сукхрам, прогоняя видение.

— Слушай, дада… Я видела там кошку… — нерешительно проговорила Чанда.

Сукхрам похолодел от страха.

— То гуджри, Чанда… — еле выговорил он.

— Если она всего лишь гуджри, чего ее бояться, — рассмеялась Чанда. — А я тхакурани! Крепость моя! Я показала жене Мангу портрет из твоей шкатулки и расспросила ее обо всем. Дада, ты ведь тоже тхакур…

— Нет, нет, доченька. Я не тхакур, я карнат, низкий карнат. Забудь об этом, забудь! — испуганно запричитал Сукхрам. Ему вдруг показалось, что он слышит безумный смех своей матери: «Берегись, огонь уже подобрался к тебе. Он испепелит твою душу!»

— Отец, почему ты скрывал это от меня?

— Нет, я ничего не скрывал.

— Тогда почему ты не рассказал мне, что ты из рода тхакурани? Я же твоя дочь… Я тоже принадлежу к ее роду?

Сукхрам хотел бы обо всем рассказать Чанде. Но как он мог поведать ей, что она — плод греха? Какой предстанет она тогда перед Нарешем? Достаточно, что ее называют натни! В глазах людей натни и потаскуха — одно и то же. Люди никогда не поверят, что он сохранил Чанду в чистоте, что он не позволил даже тени всего того, что сам ненавидел, упасть на нее. Когда Каджри и Пьяри были молодыми, натов можно было в любое время обвинить в каком угодно преступлении и арестовать. Теперь многое изменилось. Потому-то он и смог уберечь от полиции ее девичью честь. Чанда не жила даже с Нилу, хотя и стала его женой. Она до сих пор на что-то надеялась, берегла себя для Нареша. Как же он мог сказать ей, что она незаконнорожденная?

— Отец! — снова заговорила Чанда.

— Да, доченька?

— Я ясно видела…

— Что?

— Груды золота и брильянтов, которые охраняла змея. Увидев меня, она опустила голову и уползла…

Слова Чанды взволновали Сукхрама.

«Кто знает, может быть, девочка говорит правду? — подумал он. — Если нам удастся завладеть сокровищами, Чанда станет богатой и знатной. Она же внучка раджи и дочь рани. Она потомок тех, кто правил Индией. Когда-то англичане были хозяевами тхакуров. Перед ними тхакуры в три погибели сгибались. А теперь попади золото нам в руки, Чанда будет жить во дворце, она сможет купить даже своего Нареша».

Ему показалось, что каждый день его горемычной жизни, каждый камень старой крепости взывает к нему: «Проснись, Сукхрам! Проснись во имя счастья своей дочери!»

Перед ним вновь предстал образ отца в день его гибели. В тот день в присутствии матери отец крикнул ему: «Ты не нат! Ты — тхакур!» И вот сегодня тхакурани явилась к нему в облике Чанды, чтобы осуществить свою давнюю мечту — завладеть крепостью. Она вспомнила о своих сокровищах.