Читать книгу "Завещание бедной красавицы - Светлана Алешина"

— Окно на первом этаже наверняка в комнате бородавчатого, — сказал Валера. — А то, что на втором, Чубатого и Анжелки. Больше в доме, похоже, никого нет.

— Надо бы еще сзади заехать посмотреть, — сказал Костя, — может быть, там есть освещенные окна.

— Да как тут заедешь, — Пацевич пожал плечами, — там дороги нет, пустырь.

— А это что? — вдруг спросила я, посмотрев вперед.

Впереди нас виднелся склон холма, поросший лесом. От того места, где мы остановились, до леса вела узкая ухабистая улочка, большие особняки и крохотные деревянные домики располагались по обеим сторонам ее. Ночь была ясная, небо темное, усыпанное звездами. И на том же месте, где и вчера, светился серебряным светом крохотный серпик месяца. На фоне черного звездного неба наше внимание привлек тянущийся к небу столб белесого дыма. Он начинался где-то на склоне холма среди деревьев и терялся в бездонной бесконечности неба.

— Это что такое? — повторила я свой вопрос, не отрывая взгляда от этого столба.

— Поехали посмотрим, — ответил Пацевич, заводя машину.

Разбитый асфальт улочки превратился в щебенчатую грунтовку как раз возле строящегося особняка. В свете фар «Волги» виднелись стены первого этажа. За проволочным забором возле ворот стоял вагончик сторожа, в крохотном окошке его горел свет. Мы проехали мимо, не останавливаясь. Дорога, из щебенчатой превратившись в лесную, стала круто взбираться наверх. Попав в колею недавно проехавшей здесь машины, «Волга» начала буксовать, отчаянно завывая мотором, и Пацевич за рулем морщился.

— Еще застрянешь здесь на хрен, процедил он сквозь зубы.

— Ничего, — успокоил его Костя. — Вытащим, нас трое. Потом, здесь под углом.

В лесу среди деревьев еще белел снег. В лесопарке на вершине холма он лежал очень долго, иногда до апреля. Заснеженной вскоре оказалась и узкая лесная дорога. Внезапно за поворотом мы увидели то место, от которого поднимался столб дыма. В свете фар был различим обуглившийся остов автомобиля, несомненно, угнанных «Жигулей». Тлеющая, испускающая зловонный дым обшивка даже при свете фар светилась красными огоньками, так что остов автомобиля, казалось, был усеян светлячками.

— Готов поклясться, что эта машина была оранжевого цвета, — сказал Валера Гурьев.

— Ой, ребята, смотрите, вон еще одна! — воскликнула я, указывая вперед. Там среди деревьев виднелся остов еще одного автомобиля, похоже, что «девятки». Также сожженный, он был еще опрокинут и перевернут: лежал на своей крыше, с ободами, устремленными к небу и оставшимися без резины колес.

— Готов поклясться, — снова заговорил Валера, — что та машина прежде была серебристо-серой «девяткой».

С ним никто не спорил.

— Смотрите-ка, — сказал Пацевич, — «девятку» они перевернули, прежде чем поджечь. А эту так подпалили.

— Они застряли здесь, — сказал Костя. И тут мы все увидели, что заднее колесо «жигуля», продолжавшее интенсивно дымиться, глубоко ушло в снег, покрывавший дорожку в этом месте.

— Ладно, поехали отсюда, — сказал Валера. — Нечего тут больше смотреть.

Зловонный дым от горящей резины пробивался даже сквозь наглухо закрытые окна «Волги». В самом деле, не на что тут было больше смотреть.

Обернувшись назад, Пацевич стал осторожно, задом спускаться по крутой лесной дороге. Потом, найдя развилку, ухитрился развернуться, не застряв в колее. Дальше мы поехали нормально, лицом вперед. Вновь показался недостроенный особняк. Однако на этот раз у его ворот в компании двух огромных овчарок стоял сторож. Пацевич притормозил.

— Я смотрю, чужие тут ездят, — услышали мы его добродушный, веселый голос.

Костя Шилов опустил стекло, выглянул наружу.

— Не знаете, — спросил он у сторожа, что там, в лесу, горит?

Тот в ответ засмеялся.

— Да Мишка Бородавка опять машину спалил, — ответил сторож. — Привратник вон того, в самом низу, особняка. Представляете, за четыре дня вторую машину сжигает. Хозяин-то его в автобизнесе. Не нужны они ему, значит, лишние, вот и жжет. Я ему уж говорил: ты бы мне одну оставил покататься. Чего их в расход-то пускать…

Сторож, казалось, был рад поболтать. Так бывает со многими людьми, подолгу сидящими в одиночестве. Однако «Волга» сама не спеша покатилась под уклон.

— Ну, ребята, — спросил Костя Шилов, — у кого-нибудь еще остались сомнения, что муж нашей Иринки сидит в этом особняке?

Сомнений, судя по всему, ни у кого не осталось.

Мы опять остановились возле неприступной виллы Чубатого.

— Ну, — спросил Пацевич, — что теперь?

— Может быть, все-таки позвоним Белоглазову? — предложила я. — Пусть он приедет, поговорит со сторожем, посмотрит на машины.

— Так ему сторож все и расскажет, — усмехнулся Валера. — Он Чубатого больше боится, чем ФСБ, МВД и прокуратуру, вместе взятых.

— Нет, и Белоглазов не приедет, — печально, но однозначно констатировал Пацевич. — Сначала он попросит объяснить, в чем дело, а потом, узнав, что вы хотите проникнуть в особняк Чубатого, откажется наотрез.

— Но почему? — удивилась я. — Разве у милиции нет прав заходить в любую квартиру, разговаривать, задавать вопросы кому угодно?

— Заходить с обыском можно только по санкции прокурора. А на все вопросы Чубатый ответит, что знать ничего не знает. Потребует присутствия своего адвоката. В подвал Белоглазова впустить откажется. Так что в любом случае из этого ничего не выйдет. Дом, — Пацевич кивнул на высившийся перед нами особняк, — все равно что крепость. Не то что нам с вами — милиции туда не проникнуть.

«Но должен же быть способ!» — хотелось крикнуть мне, но я смолчала, почувствовав вдруг огромную навалившуюся усталость. Разве не идиотская это ситуация знать, что твой муж похищен бандитами, знать, что он лежит, может быть, связанный, быть может, на холодном бетонном полу, в десяти метрах от тебя в подвале шикарного, принадлежащего бандиту особняка, и тем не менее ничего не в состоянии предпринять. Должен же существовать какой-то способ проникнуть в этот особняк!

Я постаралась успокоиться, немного подумать. Иногда это лучше сделать вслух, когда есть кому тебя слушать.

— Итак, — сказала я, — милицию вызывать бесполезно.

— Конечно, — согласился Пацевич, они ей попросту не откроют. Чубатый выйдет к воротам и будет говорить через ворота.

— He откроют, — кивнула я. — А кому, собственно, могут открыть? Друзьям, например, своим откроют?

— Где мы найдем этих друзей Чубатого? — спросил Валера. — Знаешь, Ирина, тебе лучше немного поспать.

— А если «Скорая помощь» придет? не унималась я. — Если у них заболел кто-нибудь.

— Но у них все здоровы, — возразил он спокойно. — И врачам «Скорой помощи» они скажут, что не вызывали ее. А в диспетчерской «Скорой помощи» есть определитель номера, и за ложный вызов полагается штраф.