Читать книгу "Жнец-3. Итоги - Нил Шустерман"

– И это означает, что в аудиенции участвуем лишь я и Жнец Анастасия, – сказал Грейсон.

Мендоза повернулся к нему, глаза его были испуганны.

– Мне кажется, это неправильно, – сказал он. – Возьмите с собой в качестве охраны хотя бы Жнеца Моррисона.

Но Моррисон вдруг поднял руки, словно сдаваясь.

– Избавьте меня от этого, – сказал он. – Я не стану сражаться со Жнецом Анастасией.

Камеры Гипероблака зажужжали, и Грейсон мог поклясться, что слышит в их шуме смех.

– Пригласите наших гостей в пещеру, – обратился он к Мендозе, – и приготовьте что-нибудь поесть. Они наверняка умирают с голода.

И, повернувшись к тоновикам, которые во все глаза смотрели на это странное воссоединение таких разных людей, проговорил:

– Все в порядке.

Обратившись же к Анастасии, предложил:

– Не откажите мне в любезности! Давайте прогуляемся!

И они вошли под сень густых деревьев.

– Любезность! Прогуляемся, – сказала, усмехнувшись, Анастасия, когда они отошли на расстояние, откуда их было не услышать. – Не слишком ли претенциозно?

– Это часть спектакля, – ответил Грейсон.

– Так вы признаете, что это спектакль?

– В том, что касается моей роли пророка, – да, – признался Грейсон. – Но все остальное вполне реально. Я – не фрик, и я – единственный из людей, с кем говорит Гипероблако.

Он усмехнулся и продолжил:

– Не исключено, что это – награда за то, что я бросился под вашу машину и таким образом спас вашу жизнь.

– Это была не моя машина, – сказала Анастасия. – Она принадлежала Жнецу Кюри. Я просто училась водить.

– И хорошо, что так вышло. Если бы вы были опытным водителем и объехали меня, мы бы все сгорели.

Помолчав, он задал вопрос:

– Так, выходит, Жнец Кюри тоже жива?

Сердце Анастасии сжалось – ей придется вслух сказать горькую правду. Непонятно, что легче – держать ее в себе или с кем-нибудь поделиться.

– Мари умерла, спасая меня. Она устроила так, чтобы меня могли восстановить.

– Восстановить, – задумчиво произнес Грейсон. – Вот почему вы выглядите так же, как и три года назад. Ничуть не изменились.

Анастасия внимательно посмотрела на Грейсона. А вот он изменился, и не только потому, что носил этот странный наряд. Черты лица его стали строже, походка более уверенной, а взгляд – проницательным. Он отлично научился играть свою роль – так же, как она – свою.

– Последнее, что я слышала, – так это то, что вы отказались от убежища, которое я вам приготовила в Амазонии, – проговорила Анастасия. – И вместо этого ушли к тоновикам.

Во вгляде Грейсона она увидела глубину, которой в нем раньше не было. Это был взгляд Гипероблака – не меньше.

– Спрятаться у тоновиков – в этом была ваша идея. Или вы забыли? – спросил он.

– Нет, я помню, – ответила Анастасия. – Но я не думала, что вы останетесь с ними так надолго. Да еще и станете их пророком.

Она еще раз осмотрела его одеяние.

– Не могу понять, как все-таки вы выглядите – нелепо или царственно?

– И так, и так, – ответил Грейсон. – Фокус в том, что, одеваясь странно, вы убеждаете людей в своей неординарности. Но вы это знаете лучше меня.

Анастасия должна была признать правоту Грейсона. Мир относится к вам не так, как к обычным людям, и определяет вас не так, как обычных людей, когда вы носите мантию или иные знаки отличия.

– Но это все до той поры, пока ты сам не начинаешь верить в свою неординарность, – усмехнулась Анастасия.

– Когда я снимаю этот наряд, я вновь становлюсь Грейсоном Толливером, – проговорил он.

– А я, когда сбрасываю мантию, – Ситрой Терранова.

Грейсон широко улыбнулся.

– Никогда не слышал вашего настоящего имени. Ситра. Мне оно нравится.

Услышав свое имя из уст Грейсона, Ситра почувствовала неожиданный прилив ностальгии. Тоску по прошлым временам, когда все было так просто и определенно.

– Осталось очень немного людей, которые меня так зовут, – сказала она.

Грейсон внимательно посмотрел на Анастасию.

– Странно, – сказал он. – Но раньше мне было очень трудно с вами говорить. А сейчас – проще, чем с кем бы то ни было. Наверное, это потому, что мы стали во многом очень похожи.

Анастасия рассмеялась словам Грейсона. Не потому, что они были смешными, а потому, что в них была правда. Весь мир видел в них фигуры символические. Неосязаемый свет, способный вывести человечество из мрака. Она поняла, почему древние люди превращали имена своих героев в имена созвездий.

– Вы не сказали мне, зачем вам нужна аудиенция у Набата, – сказал Грейсон.

– Жнец Поссуэло думает, что вы знаете безопасное место, где Годдарду нас не найти, – ответила Анастасия.

– Если Гипероблако и знает подобные места, мне оно про них не говорит. Но оно о многом мне не говорит.

– Ничего страшного, – сказала Анастасия. – Это Поссуэло хочет меня обезопасить. Но я прятаться совсем не хочу.

– А что вы хотите?

Что она хочет? Ситра Терранова хочет сбросить свою мантию, вернуться домой и поболтать с младшим братом, поспорить с ним о каких-нибудь вещах, не имеющих значения. Но у Жнеца Анастасии иные желания и иные цели.

– Я хочу разоблачить и низложить Годдарда, – сказала она. – Мне удалось обнаружить, что он был на Марсе во время тамошней катастрофы. Но то, что он там был, не есть доказательство того, что он был ее причиной.

– Он выжил на Марсе, и он же выжил в Стое, – кивнул Грейсон. – И это подозрительно. Хотя подозрения не могут быть основанием для обвинения. Нужны доказательства.

– Именно, – согласилась Анастасия. – А потому мне нужно найти кое-что еще. Вы слышали о Жнеце Алигьери?

Поссуэло вынужден был покинуть их и возвратиться в Амазонию.

– Тарсила дала мне почти полную свободу действий, особенно после того, как мы нашли и спасли вас, – сказал он Анастасии. – Но когда распространились слухи, что я привез в Мидафрику нашего друга, художника, Тарсила потребовала, чтобы я вернулся домой, чтобы нас не обвинили в союзе с тоновиками.

Он вздохнул и продолжал:

– Мы у себя в Амазонии достаточно терпимы. Но после нападения на дворец Тенкаменина даже самые толерантные регионы остыли к тоновикам. Так что наше Высокое Лезвие хочет избежать дурных разговоров.

Несколько тоновиков прошли в пещеру вслед за ними. Тоновики низко поклонились, произнеся слова «ваша честь», при этом голоса их звучали несколько глуховато, поскольку эти люди еще не привыкли к своим новым языкам. Трудно было поверить, что это были те самые жестокие убийцы, которые сокрушили дворец Тенкаменина. Грейсон, то есть Набат, обратил их и спас от полного обесчеловечивания. Простить их Анастасия не могла, но она нашла в себе способность сосуществования с ними.