Читать книгу "Битвы божьих коровок - Виктория Платова"

Или в данном конкретном случае Кирилл Лангер был всего лишьтенью Мицуко, видел ее глазами и просто следовал за ней?..

Мысли о Мицуко все еще причиняли ему боль, и поэтому Пацюкрешительно перескочил на совершенно нейтральных бизнесменов.

О несчастье, произошедшем с Давыдовым и Газаряном, он толькослышал. Оно и понятно, люди подобного калибра никогда не уходят бесследно, онихлопают дверью напоследок.

А вот с Николаем Семеновичем Кабриным он столкнулсявплотную. Проще говоря, Пацюк лично проводил беседу с очевидцами трагедии.

Мать и жена Кабрина в голос утверждали, что из окна тотвывалился сам по неосторожности. То же самое касалось и двух других: несчастныйслучай и обязательно — свидетели этого несчастного случая.

Любая другая версия исключалась. Любой другой версии простобыть не могло.

Но почему покойный юноша так живо заинтересовался этимделом? Не потому ли, что в нем была замешана Мицуко?

И он что-то подозревал. Во всяком случае, начал подозревать.Отсюда и “СЕДЬМОЙ ГОРАЗДО БЛИЖЕ К НЕБУ, ЧЕМ К ЗЕМЛЕ”. “ЭТО ПОХОЖЕ НА КАБРИНА”…

Идиот Лангер уделил слишком много внимания своим чувствам кдевушке (еще один выпавший из гнезда здравого смысла), но совершеннонаплевательски относился к обстоятельствам дела. Интересно, где он работал?

— Где он работал? — спросил у Насти Пацюк.

— В детективном агентстве “Валмет”. Вы слышали о таком?

Час от часу не легче! Мальчик решил поиграть в детектива идорого за это поплатился.

— Нет. Не слышал.

— Там работают высококлассные специалисты. Это онипроявили пленку. И рассказали мне, что она может означать…

— И что она может означать?

Настя почти дословно пересказала Пацюку версию Метелицы. Итот вынужден был с ней согласиться. Не с самой версией, конечно. А с тойсвоеобразной железобетонной логикой, которую она в себе несла.

Но в любом случае Мицуко выглядела неприглядно. Или ангелоказался с карающим мечом, а других ангелов просто не бывает?.. А какизменилась Анастасия Киачели!.. Ведь еще совсем недавно… Блажен тот мир, вкотором ангелы заступают на караул, сменяя друг друга…

Фраза, целиком занимающая предпоследнюю страницу, позабавилаПацюка своим психиатрическим пафосом:

"Я ПОНЯЛ ЗАЧЕМ ОНИ УБИВАЮТ НО НЕ ЗНАЮ КАК МОЖЕТ БЫТЬКТО-ТО НАЙДЕТ И ПОЙМЕТ ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ ТОЛЬКО БЫ НЕ ОНИ БЫЛИ ПЕРВЫМИ ПРЯЧУДНЕВНИК”.

Для начала Пацюк расставил точки и запятые. Получилось: “Японял, зачем они убивают, но не знаю как. Может быть, кто-то найдет и пойметвсе остальное. Только бы не они были первыми. Прячу дневник”.

Никакой логики. Получается, что самоубийца Лангер обвинял вубийстве жертв несчастного случая. Или намекал, что несчастный случай вовсе неявляется таковым. Даже если все свидетели, взявшись за руки, будутскандировать: “Никто, никто не виноват, рок сзади лыс, а спереди космат!”

По Кириллу Лангеру, несчастный случай является убийством.

— Откуда у вас этот дневник? — спросил он у Насти.

— Долго объяснять. — Кажется, ей вовсе не хотелосьразговаривать на эту тему. — Как-нибудь потом…

Покончив с дневником, который вызвал у него головную боль(почти такую же, о которой через строчку ныл сам Лангер в своих последнихзаписях), Пацюк углубился в изучение ящика. Он копался в нем несколько часов,снова переходил к дневнику, потом к фотографиям, обнюхивал сатанинскую (!)брошюрку издательства (!!) “Бельтан” (!!!), снова копался в мелочах. Никакой видимой(во всяком случае, предосудительной) связи между самоубийством Кирилла игибелью трех крупных бизнесменов не было.

Так что “ОНИ УБИВАЮТ” можно смело отнести к тараканам,заведшимся в голове Лангера на почве неразделенной любви…

И все-таки совершенно неясная, эфемерная связь междуЛангером и одним из троих (а именно Кабриным, делом которого они занимались)существовала. Пацюк просто не мог ее нащупать, только и всего.

Только к концу третьего часа он понял что.

Вернее, вспомнил.

Но того, что он вспомнил, явно не хватало длязакономерности.

— Я заберу ящик, — торжественно объявил НастеПацюк. — Весь ящик с вещами. Вы не будете возражать?

— Нет.

— Очень хорошо. А теперь расскажите мне об этомагентстве. Вы были там?

— Да… Я туда устроилась… Временно.

— Вы? — у Пацюка округлились глаза. — Кем?

— Делопроизводителем. — Господи, ну почему она таккраснеет? Даже загар не может спасти.

— Понятно. Я могу посмотреть ему в глаза?

— Кому?

— Агентству.

— Да, наверное… А когда?

— Прямо сейчас.

— Конечно. Едемте.

— А коробку я беру.

— Я же сказала… Да.

…В небольшой однокомнатной квартире, назвать которую“агентством” можно было лишь с большого бодуна, никого не оказалось. Настяоткрыла дверь своим ключом и провела Пацюка в комнату. В углу маячила фанернаяперегородка (Настя с придыханием представила клетушку за перегородкой как“кабинет начальника”, умора); левую часть комнаты занимали совершеннобесполезные шкафы, бесполезный компьютер с набором игр (тоже мне, работнички!),бесполезная конторка и бесполезный стол с бесполезным стулом.

Пацюку даже не потребовалось особых усилий, чтобыпредставить себе сотрудников. Наверняка свора неудачников числом до четырехмаксимум (больше здесь и не поместится). И все — уволенные по сокращению штатовтруженики пригородного тепличного хозяйства, либо — луна-парка, либо почившегов бозе НИИ. Но зато в квартире есть горячая вода (у несчастного аскета Бородыее ни с того ни с сего отключили вчера вечером).

— А телефон? — спросил Пацюк. Телефон был емужизненно необходим.

— Телефон отключен за неуплату. Но у нас есть сотовый…

— Отлично. Вы не возражаете, если я здесь заночую? Мненужно поработать.

Возвращаться в липкий ароматический фимиам поклонникадаосизма Пацюку явно не хотелось, а здесь можно было хотя бы вымыться.

— Я не знаю, — заколебалась Настя.

— Это ради вашего брата, — напомнил ей Пацюк.

— Хорошо… В основном все приходят к десяти.

— Все понял.

— Вот, возьмите ключ.

— А вы? — с робкой надеждой спросил Пацюк.

— Я поеду домой.

…Проводив Настю до дверей и оставшись один, Пацюк принялсятерзать телефон.

Он сделал бесчисленное количество звонков ужеподрастерявшимся университетским друзьям, и друзьям друзей, и друзьям друзейдрузей. Он выслушал бесчисленное количество бородатых милицейских анекдотов исовсем свеженьких историй о свежих трупах и даже посмеялся паре удачных реприз.Но, как бы там ни было, к концу второго часа он выудил все, что ему было нужно.И это “все” замкнуло круг.