Читать книгу "Пепел Вавилона - Джеймс Кори"

– Килевая рельсовая, – ухмыльнулся Амос.

– …Которая криком кричит о компенсации за маленький-маленький членик, но может оказаться полезной. Командующий экспедицией затребовал вас и ваш корабль, а из вас никто, кроме мисс Нагаты, и шлепка не стоит, так что…

– Стоп, – вмешался Холден. – Командующий экспедицией? Не пойдет.

Лицо Авасаралы застыло гранитом.

– Не пойдет?

Холден и глазом не моргнул, встретив ее взгляд.

– «Росинант» не подчиняется никому, кроме нас. Я понимаю, что собрана большая сила и действовать надо совместно. Но «Роси» – не просто корабль, он наш дом. Хотите нас нанять – отлично. Мы беремся за работу, мы ее сделаем. Но поставить над нами командира и заставить подчиняться его приказам – нет.

– Капитан Холден… – начала Авасарала.

– Я не торгуюсь. Просто говорю как есть, – перебил Холден.

Трое самых могущественных в Солнечной системе людей, главы трех сил, поколениями боровшихся друг с другом, переглянулись. У Смита брови полезли на лоб, министр беспокойно озирался по сторонам. Фред склонился к Холдену, всем видом показывая, как в нем разочарован. Только в глазах Авасаралы блестела усмешка. Холден посмотрел на своих. Наоми скрестила руки на груди. Алекс вскинул голову и выпятил подбородок. Амос улыбался точь-в-точь как всегда. Единый фронт.

Бобби откашлялась.

– Это я.

– Что еще? – не понял Холден.

– Это я, – повторила Бобби, – командую экспедиционными силами. Но если вы действительно отказываетесь…

– О, – проговорил Холден. – Нет. Нет. Это другое дело.

Алекс протянул «ага», а Наоми развела руками. Бобби расслабилась.

– Что ж вы сразу не сказали, Крисси? – брякнул Амос.

– Отвали на хрен, Бартон. Я как раз собиралась.

– Ну, Бобби, – спросил Холден, – как ты собираешься за это взяться?

Глава 4

Салис

– топ-стоп-стоп, – орал Салис в микрофон скафандра.

Основание рельсовой пушки имело десять метров в поперечнике, форму неправильного шестиугольника и массу небольшого корабля. По его команде полдюжины строительных маневровых, выстроившихся вдоль этой громады, выстрелили в пустоту реактивной массой. Калиброметр на мехе открутился к нулю; невидимое глазу движение громадины прекратилось. Они вместе плыли в пустоте: нечеловечески огромное оружие, слабо мерцающая станция чужаков и Салис в растопырившемся, как паук, желтом строительном мехе.

– А ква, койо? – спросил в ухе мастер их участка Якульский.

– Считываю дрейф, – отозвался Салис, поводя лучом лазера по орудию и гнезду для него. Непростая работа: опоясать станцию чужаков тремя широкими полосами керамики, карбосиликатного кружева и стали. Сейчас все это выглядело огромным голубым шаром с тремя резиновыми ленточками, пересекающимися под нужными углами. На скрещениях топорщились башни рельсовых пушек. Просверлить чужую станцию не удалось. И сварка не подошла – ее поверхность не плавилась. Единственный способ что-то прикрепить к этой штуковине – это обвязать ее ленточкой.

– Кве мас кве? – спросил Якульский.

– Плюс одна минута десять секунд по z, минус восемь секунд по у.

– Савви[4], – подтвердил Якульский.

Маневровые пушки заплевались, ускоряя и тормозя. Небо вокруг испещрили врата – угрожающе правильный узор тринадцати сотен ярких пятнышек, пустых и голых. Кроме них, виднелась только станция Медина, причем так далеко, что Салис мог бы одним пальцем заслонить всю конструкцию: барабан, дюзы и командный отсек. Они до сих пор говорили: медленная зона. Противоестественное ограничение скорости отменилось, но имя есть имя, а в этом выражалось ощущение странности и обреченности. Салис большей частью работал внутри Медины. Выходить в вакуум приходилось нечасто, но все равно ему это не нравилось. Он то и дело отрывался от работы, оглядывался в черную пустоту. Только к концу первой недели Салис сообразил, что ищет глазами Млечный Путь и все оглядывается, не находя.

– Бист бьен? – спросил Якульский.

– Момент… – Салис еще раз прошелся измерительным лазером. Взглянул вдоль огромного ствола, пока мех цеплялся к его обшивке и гнезду. Те немногие рельсовые пушки, что довелось повидать Салису, делались из титана с керамикой. Эти новые материалы, присланные Дуарте из-за врат Лаконии, – то еще новшество. Дело было нс только в радужном отливе «кружевной» карбосиликатной обшивки. Сердечники и лишенный трения подающий механизм тоже были… странноваты.

Элегантное техническое решение, что и говорить. По ведь это просто магнитные направляющие, питаемые, как и корабль, ядерными реакторами. И свое дело они делали, но вот складывались как-то не так, словно их не столько произвели, сколько вырастили. Была в них неуклюжая красота, наводившая Салиса на мысль не о машинах, а о растениях. И не только в новых материалах дело. С тех пор как кольца врат взмыли с Венеры, новшества появлялись одно за другим. Причина в масштабах. И еще в чем-то.

Измерительный лазер выдал ответ.

– Бьен, – сказал Салис. – Ставьте бандуру на место.

Якульский промолчал, но маневровые заработали. Салис совмещал гнездо и основание, снимая замеры вручную. Обычно он оставлял такие дела системе меха, но с новыми материалами лазеру случалось ошибиться. А хотелось действовать наверняка. Станция с самого открытия врат вела себя тише камня, но это не значило, что она не отзовется на грохот гигантской машины.

Установка конструкции заняла большую часть смены, но в конце концов все встало на место. Башня погасила остаток инерции. Гнездо сомкнулось, неприятно напомнив медленно обхватывающие гигантскую соломину губы.

– Отхожу, – сообщил Салис.

– Клар а тест[5], ты?

– Минуту. – Салис оттолкнулся от станции, поплыл в пустоту, где ждали, пристегнутые к своим мехам, Робертс и Вандеркост. Маневрируя двигателями меха, он уравнял с ними скорости и обернулся посмотреть на свою работу. Робертс хмыкнула по общему каналу связи.

– Визе са бактер[6], – заметила она. И была права. Растопырившая пушки по всем трем осям станция в самом деле напоминала увиденную в микроскоп бактерию. Или макровирус. Или скромный стрептококк.

– На месте, – доложил Салис. – Клар а тест.

– Три, – отсчитал Якульский, – два, один….

Рельсовая пушка заворочалась в гнезде, словно просыпаясь. На миг почудилось, что она раскачивается, как тростник под эфирным ветром. А потом защелкала, переключаясь с позиции на позицию, мелькая в глазах, как ножки насекомого. Она прошлась по кругу, взяв на прицел каждые из врат в своем секторе. По их расчетам, все врата просматривались как минимум для двух пушек, а большая часть попадала в сектора обстрела трех. Салису доводилось видеть изображения старинных земных фортов над морем. Раньше эти плоские картинки ничего ему не говорили – но здесь было то же самое. Эти пушки будут вечно защищать станцию Медина от вторжения. Что-то шевельнулось в груди – он сам не знал, гордость или ужас.