Читать книгу "От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава - Александр Прасол"

Прическа взрослого горожанина

В современной Японии парикмахеров к осведомительству уже не привлекают, однако специфика их профессии не изменилась — они по-прежнему очень коммуникабельны. В 2010 году законодательное собрание города Тояма приняло решение использовать это качество на благо японского общества, несущего потери от депрессий и самоубийств. Правительство в 2010-х годах официально объявило борьбу с депрессией задачей государственной важности. В префектуре Тояма статистика самоубийств не выше средней по стране — 24 случая на 100 тысяч человек, но в последние годы этот показатель неуклонно растет. “Надо что-то делать”, — решили депутаты и пригласили работников 650 зарегистрированных в городе парикмахерских и косметических салонов принять участие в муниципальной программе. Для парикмахеров открыли специальные курсы, где дипломированные специалисты обучают их основам первой психологической помощи. Наблюдения показали, что именно в салонах и парикмахерских люди охотно рассказывают о своих проблемах. Всем участникам программы выдали брошюры, а их рабочие места отметили специальными знаками. Поговорив с клиентом по душам и убедившись, что тот готов внять совету, парикмахер деликатно рекомендует ему специалиста, который может помочь.

Цирюльники. Источник: НА

Пожары заметно влияли на столичный образ жизни. В густонаселенных кварталах с огнем боролись не так, как сегодня. Первое, что делали — это обрушивали дом с подветренной стороны, чтобы остановить огонь. Это, собственно, и был самый эффективный противопожарный прием. Однако строение непременно должно быть легким и не очень прочным. Поэтому при возведении домов, предназначенных под сдачу внаем, использовали 6о-миллиметровый брус (для опорных балок), а их стены буквально выплетали из расщепленного бамбука — прочного и вместе с тем легкого материала. В случае необходимости несколько мужчин с помощью багров могли развалить такое строение вполне оперативно. С учетом временного характера столичного жилья (от пожара до пожара) дешевизна бамбуковой постройки была совсем не лишней. Василий Головнин подтверждал: “Очень легко и удобно сломать японский дом, который весь состоит из нескольких небольших брусьев и тонких досок” [Головнин, 1816].

Пожары, случавшиеся чаще всего в холодное время года, приучили японских строителей невероятно быстро сооружать дома взамен сгоревших. Скорость их работы поражала иностранцев. Средний по эдоским меркам пожар, случившийся 29 ноября 1876 года, уничтожил 550 строений. Немецкий врач Эрвин фон Бельц (1849–1913), работавший тогда в столице, с изумлением записал в дневнике, что спустя всего 36 часов после пожара, когда пепелище еще не остыло, японцы соорудили несколько простеньких жилищ, в которых погорельцы могли хоть как-то укрыться от холода. По его словам, несколько сотен незатейливых домиков “выросло как по волшебству” [Оги, 1983].

Новостройка после пожара

Пожары, ставшие частью повседневной жизни, сформировали адекватное отношение горожан к этому бедствию. В XIX веке приехавшая в Японию с отцом американка Клара Уитни отмечала в дневнике, что среди тысяч людей, оставшихся без крова после очередного пожара, не было ни одного грустившего или плакавшего. В восстановительных работах принимали участие все, кто мог, включая полицейских. Уитни также не скрывала своего удивления темпами строительства.

О том, что легкость ориентированного на жаркое лето японского жилья позволяет чрезвычайно быстро его строить, говорят и цифры, не связанные с пожарами. В 1879 году в японской столице до 26 декабря не было крупных пожаров, но за тот год было возведено и заселено 2079 домов, то есть почти по шесть строений ежедневно, включая выходные и праздничные дни.

Основы строительного дела, заложенные в те годы, дают о себе знать и сегодня. Даже по современным меркам японцы строят очень быстро. Стройматериалы не складируют, чтобы не тратить время на погрузку и выгрузку, да и места для их хранения нет — от соседнего дома стройплощадку отделяют два-три метра. Из-за нехватки места подъемный кран устанавливают не снаружи, в внутри строящегося высотного здания. Десятиквартирный жилой дом на бетонном фундаменте обычно сдается под ключ за три-четыре месяца. А второй этаж небольшого частного дома, расположенного как раз напротив моего окна, возвели вообще за один день. Утром, идя на работу, я видел, как восемь рабочих и один автокран начинали ставить второй этаж площадью 40–45 м2. А к концу дня стены и окна второго этажа вместе с крышей были уже на месте. К внутренней отделке строители еще не приступили, но снаружи дом имел вполне завершенный вид. Не знающие японской истории иностранцы очень удивляются таким темпам строительства.

Случившееся в Японии 11 марта 2011 года землетрясение силой 8,9 балла и последовавшее цунами унесли более 28 тысяч жизней. Около 400 тысяч человек остались без крова. Уже через четыре дня, 15 марта, Министерство строительства и транспорта Японии начало размещать заказы на возведение временного жилья. По условиям тендера подрядчикам отводилось на строительство не более трех недель, независимо от числа построек. Исходили из опыта 1995 года, когда после сильного землетрясения в Западной Японии (Хансин дайсинсай) за два месяца было построено 30 тысяч домов. В 2011 году понадобилось уже 100 тысяч единиц жилья. Спустя 26 дней после объявления тендера, 10 апреля 2011 года, японские СМИ сообщили, что первые новоселы въехали в простенькие сооружения контейнерного типа, где, впрочем, было все необходимое для жизни: вода, электричество, газ, кухонное оборудование.

В 1995 году очередность вселения беженцев в новые дома определяли розыгрышем через лотерею, в результате чего поселения формировались случайно, с нарушением устоявшихся соседских связей. В последующие месяцы 235 одиноких переселенцев умерли, не получив помощи от незнакомых соседей. В 2011 году министерство учло этот опыт и решило формировать новые поселения, по возможности сохраняя прежние связи.

Бесконечные пожары в кварталах старого Эдо вызвали к жизни еще одно массовое увлечение столичных жителей — рытье погребов. Правда, это хобби было подкреплено соответствующим распоряжением Городского магистрата. Все владельцы собственного жилья при наличии доступа к открытому грунту непременно копали в доме погреб. В России этим и сейчас увлекаются, но с другой целью — используют погреб в качестве холодильника. Японцам эпохи Токугава погреба служили сейфами. Во время земляных работ в столице таких погребов сегодня находят много. Обычно они пустые, поскольку рыли их на случай форс-мажора и укрывали в них самое ценное только на время пожара. Люди состоятельные прятали деньги и ценности, ремесленники — редкие или дорогие инструменты, торговцы — лучший товар и гроссбухи. По данным энциклопедии быта эпохи Токугава, массовое рытье погребов началось в Эдо после пожара 1657 года[9]. За год до этого один предусмотрительный торговец мануфактурой выкопал подземное хранилище — а тут пожар. Его дом сгорел, а спрятанное под землей добро сохранилось. Этот пример воодушевил эдосцев, и после 1657 года погреба стали рыть повсеместно. Обустраивали их тщательно. На хорошо пригнанную крышку наклеивали несколько слоев плотной бумаги, пропитанной соком хурмы. На бумагу насыпали слой песка и утрамбовывали его. Песок накрывали толстой соломенной циновкой, а сверху ставили кадку с водой. Если при пожаре дом рушился, обломки разбивали кадку, и вода, заливавшая защитную “шубу”, затрудняла путь огню.