Читать книгу "Тайны мозга. Почему мы во все верим - Майкл Шермер"

Простой смертный, который утверждал бы то, что говорил Иисус, был бы не великим учителем нравственности, а либо сумасшедшим вроде тех, кто считает себя Наполеоном или чайником, либо самим дьяволом. Другой альтернативы быть не может: либо этот человек – Сын Божий, либо сумасшедший или что-то еще похуже. И вы должны сделать выбор: можете отвернуться от Него как от ненормального и не обращать на Него никакого внимания; можете убить Его как дьявола; иначе вам остается пасть перед Ним и признать Его Господом и Богом. (Пер. И. Череватой)

Интеллектуальные доводы в пользу божественности Христа и против нее, которые так успешно сбивали Коллинза с толку во время его духовных исканий, рухнули однажды днем в процессе общения с природой:

Льюис был прав. Я должен сделать выбор. Прошел целый год с того момента, как я решил поверить в некоего Бога, и теперь я призван к ответу. Однажды прекрасным осенним днем, когда я бродил пешком по Каскадным горам, совершая свой первый поход к западу от Миссисипи, величие и красота творения Божиего сломили мое сопротивление. Увидев за поворотом тропы прекрасный застывший водопад высотой в сотни футов, который я никак не ожидал увидеть, я понял, что мои поиски окончены. На рассвете следующим утром я опустился на колени в росистую траву и вверил себя Иисусу.

* * *

Мне захотелось подробнее узнать об этом опыте, и я сумел перехватить Коллинза во время продолжительной поездки к родным, когда в машине его не отвлекали заботы, неизбежные для главы Национальных институтов здоровья.[13] Он приятно (что показательно) удивил меня открытым отношением к своим убеждениям и пути к ним и начал с событий, которые завершились зрелищем замерзшего водопада. Коллинз был штатным врачом, работавшим по сто часов в неделю. «Я перетруждался и недосыпал, и в то же время пытался быть хорошим мужем и отцом, в итоге времени для глубоких размышлений у меня почти не оставалось. Так что если тот момент в горах и был чем-то примечателен, то возможностью отрешиться от всех отвлекающих моментов и позволить себе задуматься над насущными вопросами». Коллинз объяснил, что в этом состоянии готовности он «свернул за поворот тропы и увидел сверкающий в лучах солнца замерзший водопад. Он не столько выглядел чудесным знамением от Бога, сколько вызывал чувство, что я должен принять решение. Помню, я еще подумал, что было бы круто, если бы над головой в ту минуту пролетел белоголовый орлан, но ничего подобного не произошло. Однако я испытал ощущение умиротворенности и готовности, я нашел подходящее место, чтобы принять решение. Меня охватило безмятежное чувство «я здесь, у меня получилось».

Как укрепиться в вере

После «медового месяца продолжительностью почти год», во время которого Коллинз «ощущал безмерную радость и облегчение и побеседовал о своем обращении в веру со множеством людей», сомнения начали закрадываться в его душу, заставляя гадать, «не иллюзия ли все это». Однажды в воскресенье, когда сомнения особенно усилились, Коллинз «подошел к алтарю и некоторое время стоял возле него в сильном смятении, со слезами на глазах беззвучно молясь о помощи». И тут он почувствовал, как кто-то положил руку ему на плечо. «Я обернулся и увидел человека, который, как оказалось, в тот день начал посещать эту церковь. Он спросил, что гнетет меня. Я объяснил, он пригласил меня пообедать, мы разговорились и стали хорошими друзьями. Выяснилось, что мой новый знакомый – физик, который проделал почти тот же путь, как я. Он помог мне понять, что сомнения – неотъемлемая часть пути веры». Успокоенный коллегой-ученым Коллинз «смог мысленно вернуться назад, восстановить в памяти события, которые первоначально привели меня к вере, и сделать вывод, что мои религиозные убеждения подлинные, а не поддельные».

Помогло ли то, что ваш новый знакомый тоже был ученым?

Конечно! Побеседовав со множеством верующих людей, я обнаружил, что придаю своим убеждениям интеллектуальный характер в гораздо большей степени, чем делает большинство людей, поэтому мне было особенно полезно поделиться своими сомнениями с коллегой.

Наличие сомнений не помешало укреплению вашей веры?

Нет, сомнения дали ей возможность развиваться и впредь.

Как позиция «Бог существует, сомнения – нормальная составляющая веры» отличается от позиции «Бога нет, сомнения разумны и приемлемы»?

Существует целый спектр убеждений: от абсолютной уверенности в существовании Бога до абсолютной уверенности в том, что Бога нет. Убеждения каждого из нас занимают некое положение на этой шкале. Мои находятся ближе к тому концу, на котором вера, но это ни в коем случае не означает, что они занимают конечную точку шкалы. Кроме того, мне известно, что значит жить, придерживаясь диаметрально противоположных убеждений, поскольку так я и жил в свои двадцать с небольшим лет. Если взглянуть на этот спектр исключительно с рациональной точки зрения, ни тот, ни другой его конец не являются оправданными, хотя по причинам, перечисленным в моей книге, я пришел к выводу, что «верующая» сторона спектра более разумна, чем «неверующая».

* * *

«Доказательство Бога» – искренняя и по-настоящему примирительная попытка навести мост через пропасть между наукой и религией. Я часто ссылаюсь на нее в спорах с креационистами, так как Коллинз, обладатель высокого научного статуса в своем религиозном лагере, тем не менее доступно объясняет, почему такое направление креационизма, как разумный замысел, – чепуха. А его глава, посвященная генетическим свидетельствам эволюции человека, – одно из самых убедительных резюме, какое когда-либо было написано по данному вопросу. Не помешает кратко пересказать ее здесь, так как эта глава прекрасно отражает принципиальное отношение Коллинза к фактам и создает парадоксальную ситуацию, которую ему (и всем нам) приходится обходить, когда затрагиваются основные вопросы природы.

Коллинз начинает с описания «древних повторяющихся элементов» (ARE) в ДНК. Эти элементы – результат «прыгающих» или «мобильных» генов, способных воспроизводиться и встраиваться в другие участки генома, как правило, не выполняя никаких функций. «В отношении генома в целом теория Дарвина предсказывает следующее. Мутации, не влияющие на функционирование организма (т. е. локализованные в «мусорных» ДНК), должны накапливаться с постоянной скоростью, – объясняет Коллинз. – Те же, которые затрагивают кодирующие участки, должны встречаться реже, поскольку, как правило, они вредны для организмов: полезное изменение, дающее организму преимущество при отборе и сохраняющееся в процессе дальнейшей эволюции, – исключительный случай. Так и происходит». В сущности, геномы млекопитающих замусорены элементами ARE, геном человека состоит из них примерно на 45 %. Если сравнить отдельные участки геномов, скажем, человека и мыши, окажется, что идентичные гены и многие ARE занимают одинаковые положения. Коллинз завершает эти выводы язвительным замечанием: «Если не предполагать, что Бог специально разместил эти усеченные ARE так, чтобы сбить нас с толку и ввести в заблуждение, мы практически неизбежно приходим к выводу о существовании у человека и мыши общего предка».