Читать книгу "Адмиралы мятежных флотов. Морская коллекция - Николай Черкашин"

И вот, во избежание чего-либо подобного, всем чинам таинственного Черного кабинета, как весьма метко окрестили шпитгамнскую группу те, кто по своим прямым обязанностям знал о ее существовании, было приказано написать своим родным, что, получив особое назначение, где находятся в полной безопасности и ни в чем не нуждаются, они до самого конца войны не могут посылать им писем. Письма же на их имя должны адресоваться в службу связи, откуда они будут им доставляться. Последняя будет также сама извещать их родных в случае нужды.

Характерный для красочного языка Непенина эпизод рассказывал один из членов этой группы: «При организации Черного кабинета приехали на Шпитгамн специалисты по расшифровке. Вылощенные и корректные, как в их министерстве и полагалось. Осмотрели с ужасом станцию и спрашивают: «А жен можно привезти?» Доложили Адриану, а он говорит: «Что? Жен? Никаких жен. Чешитесь о сосны»1».

С той же целью засекречения работы Шпитгамна самое имя станции никогда ни по радио, ни в письменных сношениях и донесениях о движениях неприятеля не упоминалось, заменяясь таинственным источником -«Агентура Х».

Отсюда возникла легенда о существовании и работе какой-то непенинской группы агентов разведки, проникавших даже в тыл германских армий. И в безудержной фантазии одного из бывших летчиков воздушной дивизии Балтийского моря, получившей оформление в газетных фельетонах, возник даже и особый авиационный отряд, якобы состоявший под его командой и бывший в личном распоряжении Непенина, и некий агент, которого он якобы доставлял в тыл германского фронта и подбирал оттуда с добытыми им сведениями.

На самом деле все это подлинное чудо разведки было всецело результатом блестящей организаторской работы самого создателя Шпитгамна и усердного труда его сотрудников, безвестно творивших свое большое дело в этом затерянном в глуши соснового леса «скиту» службы связи.

И как только работа этой «Агентуры Х» достигает своего изумительного успеха, сама служба связи становится уже не только простым наблюдательным органом штаба командующего флотом. Все чаще и чаще оперативная часть штаба и сам командующий направляют исполнителей своих оперативных планов к ее начальнику - Непенину - как для получения информации о последней обстановке, так и для инструктирования им по выполнению данной задачи в соответствии с условиями момента.

Нередко случалось, что уже по выходе в море последний на основании последующих данных самостоятельно срочно слал исполнителю операции позднейшие сведения, радикально менявшие весь первоначальный ее план.

Но обратимся к практике расшифровки немецких радио.

Работа, начатая Ренгартеном, по существу своему являлась тем, что представляет собою популярная в Америке игра «спешиал кросс пазл», в которой требуется составить целое из разрезанной на всевозможной формы мелкие куски картины. Только в данном случае приходилось иметь дело с перемешанными в общую кучу частицами не одной, а нескольких различных картин, что во много раз усложняло дело. И вот, с момента получения захваченных на «Магдебурге» книг, журналов и прочих документов этой могущей привести в отчаяние своей безнадежностью игрой Ренгартен занимался целый месяц с изумительной настойчивостью. И в результате - первый успех: частично разобранные в сентябре 1914 года радио «Аугсбурга».

С этим скудным ключом всего лишь одной частичной расшифровки и с помощью найденных на «Магдебурге» документов Черный кабинет начал все быстрее и шире проникать за, казалось бы, непроницаемую стену, охранявшую боевые секреты немецких морских сил.

И, как ни кажется парадоксальным, главным козырем в игре «Агентуры Х» явилось именно то свойство немецкого ума - систематичность, которым этот деловой народ всегда наиболее и справедливо гордился.

В русском флоте корабли для радиотелеграфирования разделялись на группы в зависимости от степени вероятия их захвата врагом, возможности выяснения судьбы пропавшего без вести судна и руководящей роли в совместных, групповых операциях.

Первая группа - подводные лодки, при исчезновении одной из коих почти невозможно было бы установить, погибла она или захвачена, - имела лишь один присвоенный ей код. В таком случае код этот - то есть сама книга свода - подлежал замене на новый, в котором вся его внутренняя конструкция изменялась коренным образом.

Вторая группа - транспорты - имела свой код и, в случае нужды, снабжалась кодом той группы, совместно с которой оперировала.

Третья категория - легкие боевые силы - кроме присвоенного ей кода, имела и коды двух первых. И только линейные корабли и крейсера снабжались всеми четырьмя кодами.

Обычно всякое радио давалось по одному коду, то есть не репетовалось по другим, за исключением необходимости для связи с судами первых двух категорий.

Каждый код имел две отдельные книги - наборную, в алфавите главного слова распоряжения или информации, и разборную, в алфавите основного шифра, который еще перешифровывался по шифру дня.

Расшифровать не знающему всю систему шифровки было чрезвычайно трудно.

У немцев было то же разделение флота на группы, но каждая из них имела только свой собственный код. Поэтому радио, касающееся двух или более групп, всегда репетовалось по всем их кодам.

Найденная на «Магдебурге» книга явилась главным и самым полным из них и потому особенно ценна.

Достаточно было расшифровать радио по этому делу, чтобы иметь возможность получить данные для раскрытия соответствующих мест (слов или фраз) во всех остальных.

А данных этих германский флот давал очень много.

Во-первых, радиосвязью немцы слишком злоупотребляли. Благодаря этому не только все время накапливался новый материал для работы Черного кабинета, но с помощью радиопеленгования удавалось определять номера квадратов моря, в которых телеграфирующие суда находились. А так как нередко они при этом и сами давали свое место или место рандеву (квадрат моря), то это позволяло, при наличии карт квадратов, найденных на «Магдебурге», раскрывать и соответствующие места шифров.

Второй существенной ошибкой немцев была чрезмерная систематичность в ежедневной отдаче рутинных распоряжений частям и даже отдельным судам по радио.

Так, например, немедленно вслед за изменением в полночь перешифровального ключа, передвигавшего вертикально столбцы буквенных сочетаний, отдавались идентичные приказания дежурным судам вроде следующего: «В 0 часов 5 минут подлодке (следуют ее позывные) выйти из Неуфарватер (это у Данцига), обойти красный буй у Хела и возвратиться».

Подобных радио в первый час суток бывало более десяти различного содержания. И часто к 0.30 и почти всегда к 1.30 ключ нового шифра был у нас или у англичан в кармане.

Даже когда в 1916 году на германском флоте была введена совершенно новая сигнальная книга, в которую вошли и новые слова и целые фразы, самый код был оставлен в старом, алфавитном порядке, что позволило интерполировать неизвестные места и таким образом составить самостоятельно новую германскую кодовую книгу, не имея ее в руках.