Читать книгу "Покров для архиепископа - Питер Тримейн"

Марин снова рассеянно кивнул, как если бы знал заранее, что именно таков будет ответ на его подразумеваемый вопрос.

— Скажите, сестра, а почему вдруг ирландка и сакс решили посетить службу по блаженному Айдану?

— Потому что Айдан из Линдисфарна был ирландский монах, который обратил в веру Христа королевство Нортумбрию, и по этой причине его равно чтут и саксы, и ирландцы.

— В каком часу началась служба?

— Ровно в полночь.

— А перед этим, сестра, где были вы и брат Эадульф? — Марин внезапно подался вперед, неотрывно глядя на нее в упор, словно пытаясь прочитать что-то в ее лице.

Фидельма моргнула и ответила:

— Мы с братом Эадульфом и еще несколькими паломниками ходили смотреть Колизей — место мученической кончины многих христиан во времена языческих императоров. Мы осмотрели несколько святых усыпальниц, а потом пошли в церковь, где начиналась служба. Всего нас было двенадцать человек. Трое монахов из Нортумбрии, включая брата Эадульфа, две сестры и еще четверо братьев из Колумбанского монастыря в Боббио. Еще с нами было двое провожатых с постоялого двора при капелле Святой Евпраксии, где я живу.

Марин нетерпеливо кивал.

— И все это время до полуночи вы были с братом Эадульфом?

— Я об этом уже сказала, супериста.

— Знакомы ли вы с ирландским монахом по имени Ронан Рагаллах?

Фидельма покачала головой.

— Это имя мне не знакомо. А почему вы спрашиваете? Теперь, может быть, вы все же расскажете мне, что же случилось и почему меня привели сюда?

Марин глубоко вздохнул и помолчал, собираясь с мыслями.

— Вигхард, архиепископ-дезигнат Кентерберийский, которому предстояло получить власть надо всеми настоятелями и епископами саксонских королевств, был обнаружен мертвым сегодня в полночь декурионом королевской стражи. Кроме того, из его покоев были украдены бесценные сокровища, которые он собирался принести в дар Его Святейшеству на официальной аудиенции, назначенной на сегодня.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Вы подозреваете, что я имею какое-то отношение к убийству Вигхарда Кентерберийского? — холодно осведомилась Фидельма, когда наконец осознала всю серьезность случившегося.

Марин был явно расстроен и развел руками, словно хотел извиниться.

— Я должен был допросить вас. Многие могли желать смерти Вигхарда. Особенно те, кто был против решения Кентербери подчинить земли саксов уставу Рима.

— Но тогда мы говорим о тысячах людей. Очень многие остались недовольны тем, что мнение Кентербери победило на соборе в Витби, — ледяным голосом отозвалась Фидельма.

— Но только немногие из них сейчас в Риме и имели возможность осуществить свое желание, — многозначительно сказал Марин.

— Вы хотите сказать, что Вигхарда убил кто-то из тех, кто недоволен успехом Кентербери на соборе в монастыре Хильды?

— Ну, для такого вывода все же пока недостаточно оснований.

— В таком случае, зачем я здесь?

— Чтобы помочь нам, сестра Фидельма, — раздался другой голос. — Если, конечно, вы согласитесь.

Фидельма оглянулась и увидела высокую худую фигуру епископа Геласия, который шаркающей походкой отошел от двери, задрапированной занавесом. Очевидно, на протяжении всего допроса он стоял там и слушал.

Фидельма неуверенно поднялась в знак почтения.

Геласий протянул вперед левую руку. На этот раз Фидельма даже не пожала ее, а лишь поприветствовала его коротким поклоном, сложив ладони перед собой. Тонкая линия ее плотно сжатых губ не дрогнула. Если эти римляне пытаются обвинить ее в причастности к смерти Вигхарда, она уже не обязана изображать почтительную покорность. Геласий вздохнул и расположился на стуле, который освободил Марин. Комендант Латеранского дворца стоял рядом, немного позади стула.

— Приведите монаха, Марин, — распорядился Геласий. — А вы присаживайтесь, Фидельма из Кильдара.

Фидельма снова опустилась на стул, несколько ошарашенная. Казалось, Геласий обеспокоен не меньше, чем Марин: его сухое лицо выражало тревогу.

Марин сделал несколько шагов к двери и дал кому-то знак подойти.

Последовала пауза. Геласий сидел и молча глядел в огонь, а затем повернулся к двери, где стоял и терпеливо ждал человек.

Фидельма обернулась, и ее глаза расширились в изумлении.

— Брат Эадульф!

С немного усталой улыбкой Эадульф прошагал мимо коменданта и нерешительно остановился перед епископом.

— Садитесь, брат Эадульф, — сказал Геласий и указал на еще два деревянных стула, которые принес Марин.

Фидельма повернулась к Геласию с вопросом во взгляде.

Епископ развел руками и примирительно улыбнулся.

— Вы лишь подтвердили то, о чем рассказал нам брат Эадульф…

— И что же?.. — начала Фидельма, не скрывая недоумения.

— Эта история с убийством Вигхарда — дело серьезное. Пока подозреваемых нет. Вы по своей воле признали, что принадлежали к числу делегатов, которые на соборе в монастыре Хильды выступили против Кентербери. Соответственно, вы могли пожелать отомстить Вигхарду, который, будучи архиепископом-дезигнатом Кентербери, вышел из этого спора победителем.

Фидельма задохнулась от негодования. Епископ поспешно продолжил:

— Однако брат Эадульф рассказал нам об одной исключительной услуге, которую вы оказали на соборе в Витби, раскрыв тайну убийства настоятельницы Этайн.

Фидельма взглянула на Эадульфа. Тот сидел, опустив глаза, его лицо было непроницаемо.

— Это расследование я провела в сотрудничестве с братом Эадульфом. Без него едва ли удалось бы чего-либо добиться, — холодно ответила она.

— Верно, — согласился Геласий. — Но, несмотря на самые лестные отзывы, которые дал о вас брат Эадульф, нам все же было нужно удостовериться…

— В чем удостовериться? Для чего весь этот допрос?

— Сестра Фидельма, когда мы виделись с вами на днях, вы упомянули, что являетесь защитником в суде вашей страны. Брат Эадульф подтвердил это. У вас определенно есть уникальный талант разгадывать тайны.

Фидельму выводило из себя его многословие и манера начинать издалека. Почему он никак не может наконец перейти к делу и сказать то, что хотел сказать?

Епископ осторожно продолжал:

— Вы обладаете талантом, в котором остро нуждается сейчас Дворец. Мы бы хотели, чтобы вы, сестра Фидельма, вместе с братом Эадульфом провели расследование гибели Вигхарда, а также выяснили, кто похитил привезенные им с собою дары.

Воцарилось молчание; Фидельма размышляла.

— Неужели в Латеранском дворце нет своего специалиста по законам, который расследовал бы это дело? — внезапно спросила она, многозначительно посмотрев на военного коменданта.