Читать книгу "Слепое знамя дураков - Мара Брюер"

– Но расскажи, любимый, как с тобой такое приключилось?

– Двадцать лет назад я был живым, как ты. Я был успешен и вхож в благородное общество, пока мой дядя не задолжал купцу приличной суммы денег. Я одолжил ему, а после пожалел. Он разорился, на меня опять повесив долг. Обманут тем купцом был дядя… Я был готов расстаться с жизнью: безбожно пил и посещал распутных женщин, играл и воровал в гостях. Был изгнан я из общества и из своего поместья, а всё имущество продали с молотка. И я скитался… Однажды ночью я забрёл на кладбище – мне негде было спать. Я спрятался в старинном склепе, мрачном и холодном. Я начал засыпать, и тут явился он… Всё дальше как в тумане. Я стал вампиром, сильным и несчастным. Скитался по Европе, пока не оказался здесь… Тут встретил я тебя, и всё перевернулось. Я снова начал жить, хотя я неживой… Скажи, ты всё ещё согласна со мною провести остаток жизни?

– Жизни?

– Вечность!

– О да, Витторио, согласна!

– Тогда запомни: для мужа притворись больной. Ты будешь умирать неделю, может меньше, слабеть, а после…

– Меня он похоронит, и я восстану?

– Да, Клавдия.

– И буду ждать гонца…

– Да…

– Тогда скорей бы это время пролетело! Похоронить меня мой муж скорее пожелает на стеклодувов острове… – задумчиво произнесла Клавдия. – Шли гонца туда!

– Любовь моя, я обещаю! Теперь поспи. И помни вот ещё: не выходи на солнце. Убить тебя оно пока не сможет, но может навредить. А после похорон и вовсе появляйся только ночью. И осторожной будь!

– Я буду! Ради нашей встречи! Ради нашей вечной жизни!

Витторио покинул любовницу, вылетев в окно.

* * *

– Джованни!

– Ха-ха-ха, приятель! Я вернулся раньше, чем задумал! Смотри: горы товара! Ещё в порту корабль!

– Джованни, у меня плохая новость…

– Что может омрачить моё веселье? Иль умер кто?

– Твоя жена больна…

– Клавдия? Что с ней?

– Чахнет с ночи. Бредит. Вся горит…

– А врач?

– Он у её постели… с рассвета…

– Моя девочка… Луиджи! Займись-ка всем здесь!

– Слушаю, синьор.

Луиджи остался командовать разгрузкой, а Джованни поспешил домой.

– Моя прелестная жена! Я так мечтал о нашей встрече! Но ты меня расстроила и омрачила радость возвращенья. Я так обеспокоен…

– Не утруждай себя, мой муж. Недолго мне осталось…

– Я для тебя привёз подарков три гондолы!

– Раздай их сразу неимущим… Мне вряд ли их придётся даже посмотреть…

– Нет, нет, жена моя! Не для того тебя я выбрал, столь юную, не знающую жизни…

– Ты стар, мой муж, но как судьба коварна: уйду я раньше в мир иной, чем ты. Предстану перед Богом не старухой…

– Я заплачу любые деньги, чтоб излечить тебя, чтоб победить болезнь!

– Увы, она смертельна! И вскоре я тебя покину…

Клавдия потеряла сознание и пришла в себя только после наступления темноты. У изголовья её кровати сидел Джованни.

– Я вижу, тебе лучше…

– Нет, вовсе нет… Моя душа уже почти живёт отдельно… Подай воды… Нет, красного вина… Который час?

– Уж скоро полночь… Ты вся горишь, любовь моя…

– Нет, я лечу! Парю меж облаками…

– Ты бредишь! Доктора, Луиджи!

– Не нужен врач… Не отдаляй конец мой, он близок – чувствую его я поступь.

– Не говори так! Твой удел – в счастливой, долгой жизни. Несправедливо будет мне вдовцом остаться. Ты моё счастье… Я дважды был вдовцом, не вынести мне в третий раз такого горя…

– В тот день, когда твоей я стала, я умерла уже тогда. Моя душа ушла… А скоро и тело моё тебя покинет. Навеки… Навеки, муж мой! Ха-ха-ха!

– Ты говоришь так, словно ненавистен я тебе, моя супруга. Но разве был тебе плохим я мужем? Разве не в роскоши купалась ты? Не была любима мною беспредельно?

– Мне всё это противно! Я жажду смерти, Джованни, потому лишь, что от тебя она меня избавит.

– О, Клавдия, ты, верно, бредишь… Где врач, Луиджи? Где ты сам, Луиджи?

– Ты его за врачом отправил… – тяжело вздохнув, напомнила Клавдия мужу.

– Ты будешь жить! Уж лучше пусть Господь меня возьмёт! Я видел всё, и жизни я вкусил довольно, чтобы с тобою поменяться… Луиджи, где ты, чёрт в кальсонах?

– За доктором послал его ты…

– Верно…

– Я вина просила…

– Я подам бокал…

– А яду нет ли, чтоб сократить мои мученья?

– Ах, что ты, милая супруга! Не жажди смерти…

– В ней спасенье…

– В ней горе!

– Не моё – твоё лишь…

– Сейчас придёт синьор Гильерме, тебе он пустит кровь, и ты уснёшь.

– Навечно…

– Нет, до утра. А завтра станешь ты здорова…

Луиджи вернулся с доктором Гильерме. Тот осмотрел Клавдию и сделал неутешительные выводы.

– Она обречена, Джованни. Мне жаль, но я не силах разжечь в ней жизнь. Она потухнет вскоре, истлеет, как поленья в твоём камине.

– О, нет! За что такое горе?

– Тебе скажу я, муж мой… За сделку меж тобою и отцом моим… Ты приобрёл товар, а он гниёт так скоро… Расплатишься ты за мои страданья, за моё несчастье, что испытала я за десять лет с тобою… Ты взял меня девчонкой неразумной, всего семнадцать было мне, и жизни я не знала, покорной я была из страха. Но знай: тебя я ни секунды не любила! Скорей, наоборот. И теперь я рада, что полечу в объятья смерти!

– Мне больно это слышать… Я был счастлив эти годы и не мог представить, что ты несчастна…

– Твоей заботой была торговля, твой кошелёк…

– Всё только для тебя!

– Я была игрушкой. Красивой куклой, но не боле… Даже наши дети не посмели жить…

– Мои малютки, – Джованни заплакал, – их могло быть трое…

– И ты останешься один!

– За что такое горе?! – взмолился купец и покинул покои умирающей жены.

Клавдия сидела на могильной плите, под которой, как считал её муж и вся знать Венеции, были её останки.

– О, как прекрасна ночь! Какое чудо – вновь луну увидеть! Я бы вдохнула свежести, но больше нет дыханья. Я бы укуталась, но холод больше мне не страшен…

– Витторио! Я жду гонца уже не первый месяц, но ты его за мной не посылаешь… Что же мешает? Иль, может, разлюбил меня ты, мой чёрный рыцарь? Тогда к чему меня лишил ты солнечного света и на скитания в ночи обрёк? Мне без тебя не мил подлунный мир…