Читать книгу "Сын города - Том Поллок"

– Выглядишь мертвой, – в голосе слышался ист-эндский выговор. – Но пахнешь не как мертвая и, если то, что я слышу, – сердцебиение, тогда и звучишь не как мертвая.

Рука проскользнула под ее плечи, другая придерживала голову, и ее подняли.

– Давай, вставай на свои спички, – парень помог ей восстановить равновесие и, отступив назад, нахмурился, опершись на прут.

Он выглядел лет на шестнадцать, но сказать наверняка было трудно: глаза сидели в глубоких впадинах, а скулы были острыми до крайности, словно его морили голодом. Кожа, натянутая на ребрах, была пестро-серой, как будто он промокнул городскую копоть и нефть, навсегда оставшись пятнистым. Он выглядел уличным мальчишкой из старых книг, но более диким, более грубым и отчасти взрослым.

Бет в замешательстве уставилась на него широко открытыми глазами, огляделась, не видя никаких признаков поезда-зверя.

– Куда он делся? – задыхаясь, спросила она. Этот вопрос казался более срочным, чем напрашивавшийся следующий: «Кто, черт побери, ты такой?»

– Рельсовая химера? – переспросил он. – Я заземлил ее, увел заряд в почву. – Он печально пожал плечами. – Мог бы и раньше докумекать, полагаю, но когда что-то такое большое и сердитое бросается на тебя из темноты, первое, что приходит в голову, так это пригвоздить его чем-нибудь острым, понимаешь, о чем я толкую?

Он серьезно покосился на нее, а когда девушка еще сильнее распахнула глаза, рассмеялся:

– Долго думаешь, значит не понимаешь. Чего, во имя Темзы, ты хотела добиться, вот так на нее крича? Урезонить? Думаешь, Железнодорожные духи умеют говорить?

Бет беспомощно развела руками.

Капельки пота бензинового оттенка выступили на причудливо окрашенной коже парня, прочерчивая дорожки вокруг резко выделяющихся мускулов, сухожилий и костей.

– Ты странная, – заявил он. Порассматривал ее еще несколько секунд, словно Бет была особенно причудливым музейным экспонатом, а потом фыркнул и потопал мимо нее к краю путепровода.

– Подожди! – окликнула девушка. – Подожди, куда ты идешь?

Парень не обратил на ее внимания, и Бет пришлось пробежаться, чтобы его догнать, внезапно и болезненно обнаружив ушибы, покрывающие ноги и спину.

– Ты не можешь просто уйти — эй, я с тобой разговариваю! – она схватила его за руку. – Я спасла тебе жизнь… – она запнулась, когда он резко обернулся.

Его зубы обнажились, как у шипящей дикой кошки:

– Да? – рявкнул он. – Что ж, я спас твою первым, и, полагаю, судя по тому, как все складывается, моего достижения хватит намного дольше, чем твоего.

Рассвет только-только начал заниматься на краю неба, и в полутьме Бет разглядела напряжение вокруг глаз парня. Он нахмурился, стараясь выглядеть сильным, и ее страх улетучился: впервые он был не потусторонним самоуверенным существом улиц, но напуганным до смерти подростком.

– И что это значит? – мягко спросила она. – Чего ты так боишься?

– Я не боюсь.

Бет просто продолжала смотреть на него.

– Не понимаю, какое тебе до этого дело, – ответил он после долгой паузы, – но эта Рельсовая химера была отправлена… отправлена за мной. Кто-то пытается убить меня. Кто-то, кто… – он прервался и нервно посмотрел на горизонт, линию которого нарушал купол Святого Павла. Подъемные краны вцепились в нее, словно безжалостные металлические пальцы.

– Поверь, – пробормотал он, – если бы он хотел тебя убить, тебя бы тоже прокирпичили. – Он замолчал, подозрительно скосившись на голубя, пролетающего над головой.

– И? – спросила Бет.

– Что «и»? – он перевел на нее угрюмый взгляд.

– Кто пытается убить тебя?

– Какое тебе дело?

– Какое мне дело? — вопрос озадачил Бет. – Я… я просто…

Он воткнул свой прут между рельсами и скрестил руки на груди. Страх, который она заметила, исчез, заслоненный фасадом бравады:

– Что?

– Послушай, – Бет стиснула зубы. Он, может, и спас ее от того, чтобы быть раздавленной, сожженной и убитой электрическим током, но его высокомерное отношение откровенно бесило. – Я спасла твою чертову жизнь, так? – парень было заспорил, но она подняла руку. – Не перебивай меня. Признаешь ты это или нет, я спасла твою жизнь. Знай я, что ты собираешься пойти и дать себя убить, то и не беспокоилась бы. Зря, получается, напрягалась.

Лицо парня приобрело еще более грязный оттенок серого.

– Я тоже спас твою жизнь, – огрызнулся он.

– Да, – согласилась Бет, – дважды. И к чему ты клонишь? Из-за того, что ты спас мою жизнь, я не должна печься о том, что кто-то пытается отнять твою?

– Что? – теперь парень выглядел смущенным.

– Ты спросил, какое мне дело, – Бет говорила с преувеличенной настойчивостью. – А почему мне не должно быть дела? Зачем ты вообще рассказал мне, если не ждешь от меня помощи? «Ох, кто-то пытается убить меня!» – она с притворным ужасом обхватила ладонями щеки. – Я должна была впечатлиться?

Парень моргнул и наморщил лоб:

– А разве ты не впечатлилась? – тихо поинтересовался он.

– ДА! – заорала Бет. – ЧЕРТОВСКИ ВПЕЧАТЛИЛАСЬ! ПОТОМУ И СПРАШИВАЮ! – и она тяжело опустилась на гравий.

Парень с робким и окончательно потерянным видом сел подле нее.

– Спасибо, – пробормотал он. – Спасибо, что спасла меня.

Бет тяжело вздохнула:

– И тебе тоже, – кивнула она, протягивая руку. – Я Бет. – Он пожал ее, но ничего не сказал в ответ. – А тебя как зовут?

Он только покачал головой.

– Отлично, будь чертовски таинственным, – девушка вздохнула. – Но если бы это произошло в моей школе и ты бы не представился, они бы сами тебя как-нибудь прозвали, понимаешь, о чем я? И поверь мне, кликуха бы тебе не понравилась.

«Вероятно, тебя бы прозвали Оборванцем, – подумала Бет. – Так и буду теперь тебя звать. Тем более, что ты выглядишь, как стоп-кадр программы “Помоги лондонскому ребенку” пять лет спустя».

Мгновение они сидели в тишине. Он потирал запястья, и Бет впервые заметила на них метку – татуировку, шиферно-серую на фоне более светлой кожи. Она напоминала полукруг домов-башен, формирующих спицы короны.

– Так кто пытается тебя убить? – начала было она, но он резко оборвал ее:

– Не надо. Не задавай вопросов. Не пытайся. Этой ночью ты видела чудовищ. – Он болезненно усмехнулся. – И я, вероятно, худшее из них, так что просто забудь меня. Вы, люди, можете забыть все, что угодно, если хорошенько постараетесь.

– Да ладно, – возразила Бет, – кто бы это ни был, он не может быть таким уж плохим. То, как ты сделал тот поезд…

– Он хуже, – отрезал парень.