Читать книгу "Европа в Средние века. Быт, религия, культура - Марджори Роулинг"

Рис. 16. Вьючная лошадь (Германия)

Один из итальянских купцов средней руки Франческо Датини оставил потомкам массу писем и отчетов, которые проливают свет на его жизнь и деятельность. Хотя он унаследовал большое поместье от семьи жены, ему доставляло удовольствие покупать участки земли возле своей родины Прато. На главной ферме трудилось два работника, имелась конюшня с лошадьми и осликами, рига и башня с голубятней. Датини построил для своих работников новые дома, против чего резко возражали его друзья: «Если они будут жить в домах, годящихся для ремесленников, то умрут от духоты». Тем не менее и один из тех же друзей продемонстрировал гуманное отношение к своим работникам. В письме к Датини он говорит:

«Я держал у себя Мокко (моего работника) много лет, хотя его сыновья подросли и Господь забрал их к себе, так что он у меня всегда был один. И он такой искусный пахарь и винодел, что я даже не знал, кем смогу заменить его… Но я нашел большую семью, которую хочу поселить на своей ферме. Моя трусливая и сострадательная душа не знает, как сказать Мокко: «Поищи себе другое место»… Сообщи мне в течение восьми – десяти дней, если ты возьмешь его».

Но не все итальянцы так беспокоились о своих крестьянах. К примеру, один итальянец в XIV веке в письме к другу-землевладельцу советовал ему как можно реже посещать свои земли и никогда не делать этого в праздничные дни, когда все работники собираются на молотильне: «Поскольку тогда они разгорячены вином и вооружены и с ними невозможно договориться. Каждый мнит себя королем и желает говорить, поскольку всю неделю им не с кем общаться, кроме скотины. Лучше ездить на их поля, когда они работают, – плуг, тяпка и лопата делают их робкими и униженными».

Двумя веками ранее некий Орфредо – юрист писал:

«Если рыцарь наедине с крестьянином – пусть даже он угрожает выколоть тому глаза, крестьянин не ответит; но если этих несчастных несколько, то они начнут кричать на него и даже попытаются стащить его с лошади. Когда они вместе, то готовы на любое преступление, но когда поодиночке – они покорнее кур».

Утомительная работа – все дни, за исключением церковных праздников, – и положение крепостного были не самым большим злом для крестьян. До XII века весьма распространенным явлением был голод, и один хронист пишет, что в самые страшные годы на базаре продавали даже человечье мясо. В XIV веке крестьяне Франции и Италии больше всего страдали от бесконечных войн. В обеих странах хозяйничали банды наемников, наводившие ужас на мирных жителей. Самой «знаменитой» из них был «Белый отряд» сэра Джона Хоквуда. Узнав о приближении солдат, крестьяне собирали все, что можно было унести из своего и хозяйского добра, брали запас еды, сажали в повозки маленьких детей и, гоня перед собой скот, бежали в ближайший город, обнесенный крепостной стеной. Иногда, правда, бывало, что, пока крестьяне работали в поле, разбойники поджигали их дома и уводили их жен и детей. Хозяйство Датини в Иль-Пако оказалось под угрозой такого нападения в 1337 году. Купец писал из Флоренции своей жене:

«Проследи вместе с Барцалоне и Николо, чтобы все вещи из Иль-Пако были перевезены в Прато и чтобы ничего там не осталось, даже куска железа, потому что сейчас все в опасности. Сегодня вечером солдаты приблизились сюда на 12 миль. И еще привези как можно больше соломы и спрячь ее, где сочтешь нужным. Когда у скота не будет овса, он сможет продержаться на соломе».

Рис. 17. В битве при Креси альпийские лучники помогли победить тяжелую кавалерию и арбалетчиков французов

Чума и другие болезни были еще одним бичом крестьян, да и всего средневекового общества. С другой стороны, в середине XIV века «черная смерть», вызвав острейшую нехватку рабочих рук, помогла крестьянам выторговать для себя у феодалов лучшие условия работы и жизни. К этому времени феодалы и рыцари уже не играли такой важной роли в вооруженных силах. Их место заняли лучники и пехотинцы, которые не принадлежали к сословию землевладельцев и рыцарей, но которые доказали свое превосходство над ними на поле брани. Тем не менее класс феодалов и класс крепостных продолжали существовать. Даже в XVIII веке во Франции и Пруссии еще были крепостные. В целом, однако, положение работников значительно улучшилось. Средневековый поэт так выразил врожденную любовь человека к свободе:

Свобода – это благородство.

Свободен будь и будь любим.

Глава 3Горожане и торговцы

Одним из факторов, способствовавших разрушению устоев феодального общества, было активное развитие торговли и, как результат, возрождение и расцвет городов в Западной Европе. Еще задолго до падения Рима торговля и города Римской империи переживали период упадка. Богатые патриции удалились в свои роскошные поместья, дававшие им все необходимое для жизни, в то время как в городах царил хаос и нищета. Население городов резко сократилось. В загородных усадьбах цивилизация и культура еще сохранились, но это положение было очень шатким. Нашествия варваров довершили уничтожение центров городской цивилизации.

К концу VI века различные племена варваров осели – франки и бургундцы заняли территорию нынешней Франции и долины Рейна, вестготы – Испанию, вандалы расселились на северном побережье Африки (рис. 18), а ломбардцы – в Северной Италии. Там еще сохранялись ранее великие города, и некоторые из них даже процветали благодаря уцелевшим торговым связям. В Северной Европе города, которые стали центрами крупных епископств, тоже демонстрировали вполне стабильное существование.

Рис. 18. Вандал, покидающий свой дом в Африке

В эпоху правления Константина Великого (323–353) епископ, действуя как главный магистрат, отправлявший правосудие и улаживающий конфликты, при помощи местного духовенства управлял своей епархией по образу и подобию Римской империи. Хотя короли династии Меровингов не были большими любителями городского образа жизни, обратившись в христианство, они посещали важные религиозные мероприятия в столицах различных епархий. Эти празднества, проводимые с большим размахом и пышностью, привлекали в города тысячи людей и тем способствовали их выживанию. Этому также помогало основание ранних монастырей за стенами многих городов. Когда умирали их благочестивые основатели, христиане отправлялись в паломничества к местам их захоронения. Такие города, как Тур, Реймс и некоторые другие, богатели, заботясь о нуждах верующих, которые приходили искать помощи или исцеления у мощей святого Мартина, святого Реми или святого Юлиана.

Несмотря на тревожные времена, некоторые города сумели сохранить и развивать древние ремесла. В Кельне сирийская община продолжала традиции производства стекла, и вообще, во многом благодаря именно предприимчивости восточных купцов и ремесленников, в Западной Европе все-таки не совсем заглохла торговля. Во внутренних провинциях Франции и Германии монополия на торговлю, судя по всему, была у евреев. Когда король Гунтрам вошел в Орлеан, приветственные крики на сирийском и еврейском языках чуть ли не заглушили добрую старую латынь. В период правления Меровингов и Каролингов именно выходцы с Востока занимали должности негоциантов – официально назначенных агентов, закупавших товары для короля и его двора. Еврей Соломон был одним из купцов короля Дагобера, а Приск (тоже еврей) выполнял те же обязанности при короле Хильперике. При дворе Карла Великого тоже было много сирийцев и греков; с их помощью появилась на свет исправленная версия четырех Евангелий. При Людовике Святом – сыне Карла Великого – официальные поставщики двора пользовались огромным доверием. Многие из них были евреями, и епископ Агобард упрекал короля за то, что тот благоволит к ним, говоря, что они были насильно обращены в христианство. Тем не менее именно они закупали для короля и его дворян предметы роскоши – специи, шелка и кружево с Востока – и более распространенные товары для мастерских и присутственных мест – бумагу, индиго, масло и т. д. После завоевания Африки, Испании и островов мусульманами французская морская торговля практически остановилась и воск, масло, пергамент и другие товары были заменены их аналогами с Востока.