Читать книгу "Яд любви. Отель двух миров - Эрик-Эмманюэль Шмитт"

Дневник Анушки

Да, я не права, но ничего не могу с собой поделать: я атакую мать по всем фронтам.

Ни одного дня у нас не проходит без отвратительных сцен.

Она упрекнула меня, что я виделась с другом отца. Я тут же пошла в наступление:

– Он мой отец и всегда им будет. Мне не безразлична его жизнь.

– Неправда. Ты просто хочешь оставаться его любимой доченькой, дорогая.

– А почему ты не попыталась остаться его любимой женушкой?

– Именно потому, Анушка, что, как ты могла бы заметить, тот, к кому ушел твой отец, – это мужчина. Есть соперники, с которыми бесполезно бороться.

– Неправда! Ты могла бы остаться его любимой женушкой, может, даже еще более любимой, чем раньше.

– Как ты себе это представляешь? Любовь втроем?

– Я представляю, что тебе не обязательно было портить ему жизнь, вынуждая искать счастье на стороне. В последние годы отец стал похож на живого мертвеца. Если бы ты была со мной там, ты бы увидела, как он расслабился, помолодел, он выглядит прекрасно, как никогда.

– Ничего больше не говори, Анушка, или я тебя задушу.

– Он сияет, потому что влюблен, ты меня слышишь, потому что влюблен! Посмотри на себя, да, посмотри на себя: кто угодно поймет, что ты вот не влюблена!

Вместо того чтобы меня убить, она ушла вся в слезах и закрылась в комнате. Когда я увидела лицо брата, то поняла, что переборщила, но что сделано, то сделано.

Я должна была бы говорить спокойно, объяснить ей, что я думаю. Мы, подростки, понимаем благодаря взрослым, что чувства тускнеют, теряют силу. Посмотришь на мою мать, и кажется, что когда отношения заканчиваются, то любовь умирает, остается только разочарование с привкусом ненависти. Папа, наоборот, показывает своим примером, что, когда страсть умирает, рождается другая страсть; он заставляет меня верить в любовь, даже если она видоизменяется и перерождается. Я тут же рассказала ему об этом по телефону, а он на меня наорал:

– Анушка, ты судишь со своей точки зрения. Ты делаешь слишком эгоистичные выводы из нашей истории, вместо того чтобы понять, как больно твоей маме.

– Она страдает от самолюбия, а не от любви. Она бесится, что ей не удалось сохранить лицо.

– Да что ты в этом понимаешь?

– А ты?

Из-за того, что папа бросил нас и при этом счастлив, у него выросло такое чувство вины, что теперь он склонен играть в благородство: берет всю вину на себя, превознося маму и наделяя ее всеми добродетелями.

Я сказала об этом подругам: как же это нелепо – развод! Тот, кто уходит, признает положительные качества у того, кто заставил его бежать, а тот, кто не хотел расставаться, рассказывает всему миру, с каким монстром он жил все это время.

Дневник Рафаэль

Никто не видит моих крыльев, но они у меня есть – два крыла отросли на спине, благодаря им теперь я порхаю над всеми смертными.

Теренс не оставляет меня.

Каждый день – да что я говорю, по нескольку раз в день – мы пишем друг другу. Париж – Лондон. Лондон – Париж.

Моя недавняя дилемма решена: Теренс умолял меня не говорить о нашей переписке Джулии.

Я так и сделала. Тем лучше, ведь Джулия снова мило общается со мной.

Пока что между мной и Теренсом зарождается дружба, дружба чистая, без двусмысленностей, но все же я не переступлю порога нежной привязанности, не потребовав объяснений по поводу отношений с Джулией. Я не краду чужих женихов.

P. S. Ужасная подробность. Теренс потребовал от меня «мою красивую фотку». Катастрофа! Красивая фотка у меня есть, но ведь нужен снимок, где я красивая? Пришлось поинтриговать, и мы с девчонками, вместо того чтобы четыре часа кряду смаковать шоколад в «Балморале», устроили вечеринку – показ моделей. Шмотки, макияж, мы оторвались по полной, каждая сначала в роли модели, а потом – фотографа. Итак, ужасная подробность. Лучшую фотографию меня сделала Джулия. Когда я ее отправила Теренсу, я получила пятнадцать строчек комплиментов, радоваться этому – извращение какое-то. Ладно…

Дневник Коломбы

«Если ты перестанешь быть моим другом, значит ты никогда им не был».

Неплохо, старина Аристотель! В IV веке до нашей эры у греков не было Интернета, но они умело пользовались своими извилинами.

Я была горда своим открытием и предложила девочкам подумать над этой цитатой. Они незамедлительно применили ее к любви.

«Если ты перестанешь быть моей любовью, значит ты никогда ею не был».

Мы тут же провели инспекцию в наших семьях, перебрали всех: родителей, бабушек и дедушек, всех родственников, чтобы найти нетленную любовь. Негусто!

В поколении родителей далеко ходить не пришлось: дольше всех продержались родители Анушки, но и они только что расстались.

В предыдущем поколении немножко сложнее. Много вдов, несколько разводов. Только у Рафаэль бабушка и дедушка по-прежнему вместе, но бабушка страдает болезнью Альцгеймера, никого не узнает, не говорит ни слова, а дедушка полностью посвящает себя ей.

– Невероятно! – воскликнула Анушка.

– Ага, – отозвалась Рафаэль, – давайте теперь их запишем как долгосрочную семейную пару. Она ничего не помнит, чувств не выражает, у нее так, обрывки сознания.

– Не решалась это произнести, – подхватила Джулия, – но твоя бабушка уже не здесь. А кто поручится, что твой дедушка не покинул бы ее, если бы не был обязан заботиться о ней?

– Большинство мужчин в таких случаях сбегают, – сказала я, вспомнив, как уходили мужья от маминых подруг, у которых обнаруживался рак груди.

– Мой дедушка остался с ней, вы правы, – подтвердила Рафаэль. – Но любовь это или долг? В их времена брак означал полную моральную ответственность.

Короче, мы не смогли найти ни одной пары, чьи любовь и постоянство были бы бесспорны.

Мытье посуды убивает любовь.

Мы были в полной растерянности. Джулия из этого заключила, что пора впадать в пессимизм, а я сказала, что не откажусь пережить несколько любовных историй, Рафаэль, покраснев, прыснула: «Ну ты ходок!»; одна только Анушка отказывается отчаиваться: она торжественно заявила нам, что она преуспеет в том, в чем ее родители потерпели крах.

Кто из нас четверых познает счастье?

Чтобы больше не думать об этом, мы поднялись на чердак, где у Рафаэль был оборудован кинотеатр.

Мы выбрали немудрящую сентиментальную комедию, которую уже смотрели раз шесть, взяли упаковку бумажных платочков и вдоволь нарыдались. Мы знаем, что этот фильм всего лишь нагромождение лжи, но именно это нам и нравится…

Дневник Рафаэль

Я умоляла Теренса прояснить, какие у него отношения с Джулией.