Читать книгу "Бюро волшебных случайностей - Татьяна Рябинина"

- Ну, что ты еще утаила, можно поинтересоваться? – спросил Антон, когда мы выехали на Английскую набережную.

- Ничего, - надулась я.

- Послушай, я еще раз тебя спрашиваю. Последний раз! Ты хочешь, чтобы я тебя защищал в суде или нет?

- Хочу, конечно.

- Тогда прекрати свои фокусы! – Антон разозлился не на шутку. – Я тебе уже все сказал, кажется. Ты доиграешься, что окажешься за решеткой. Лет на восемь. В лучшем случае. Не забывай, тебя отпустили на подписку, и в любую минуту ты можешь вернуться обратно. Так что или вешайся, или освобождай табурет. Ну вот, начинается! Перестань, сделай милость!

Но я уже разливалась фонтаном, хлюпая носом и роняя черные капли на бледно-розовую юбку. Антон бросил мне на колени носовой платок.

- Сколько тебя знаю, ты всегда забываешь положить в сумку платок. Вытри нос и успокойся. Буду я тебя защищать, буду. Только не вой! И, пожалуйста, не скрывай от меня ничего.

Я кивнула. И для начала скрыла то обстоятельство, что отправила Пашу на поиски злодея.

Вовка жил в «господской» части дома, окна его квартиры выходят на улицу. Но 6-линия с недавних пор сделалась пешеходной, и, чтобы заехать во двор, надо сделать немалый крюк, пробираясь через несколько проходных дворов, один гаже другого. Как водится, парадный вход на лестницу наглухо закрыт, милости просим по черной.

Моя девочка сиротливо стояла у мусорных баков. Удивительно, но и колеса, и даже «дворники» были на месте.

Во времена моего детства у нас был ледащий голубенький «Москвич». Мне безумно хотелось поскорее научиться ездить. Папа обещал. Но к тому времени, когда я достаточно подросла, чтобы начать обучение, коняга почил от старости. С тех пор я хронически мечтала о своем авто. И как только у меня появились деньги, даже сомнений не было, на что их потратить. Было, правда, колебание между подержанной иномаркой и новенькими «Жигулями». Меня убеждали, что даже сильно «поюзанная» иномарка все равно лучше новой «Лады». Но я поступила, как ревнивый и не уверенный в себе мужчина, который мечтает во что бы то ни стало жениться на девственнице. Серебристо-зеленая «девяточка» была только моя – и больше ничья. Никогда чужие потные лапы не касались руля в кожаной оплетке и рычага переключения передач. Никто, кроме меня, никогда не приветствовал ее издали, выключая сигнализацию.

До сих пор.

- Бедная ты моя, - бормотала я, забираясь вовнутрь. – Что же с тобой сделали? Скучала без меня?

Магнитофон остался на месте, а вот кассеты из «бардачка» исчезли. Равно как и другие полезные мелочи. Но самым «приятным» сюрпризом было то, что в баке не осталось ни капли бензина, хотя, собираясь ехать к Брянцеву, я заехала на заправку. Вот ведь мародеры, не постеснялись бензин слить, благо ключи были.

- Антон! – жалобно завопила я. – Сушняк! Полный. Выручай!

Насколько мне известно, после того, как однажды Антон застрял на шоссе и опоздал на процесс, он всегда возит в багажнике полную канистру.

Пока он переливал бензин мне в бак, я стояла и озиралась вокруг. Из Вовкиного подъезда вышел мужчина с маленькой лохматой собачкой, которого я встретила и в тот раз. Мужчина покосился на меня с подозрением, а собачка тявкнула фальцетом.

- Смотришь? – пряча в багажник канистру, усмехнулся Антон. – Смотри, смотри. Между прочим, тебя действительно запомнили. А вот никакую другую женщину никто и в глаза не видел. Постороннюю, я имею в виду. Свои-то ходили.

- А может, это своя и была? – предположила я. – Почему нет?

- Все может быть, все может статься, машина может поломаться…

- Не каркай! – взмолилась я и плюхнулась на горячее кожаное сидение.

5.

Я ходила по ночному городу и прятала улики. Несмотря на поздний час, на улицах почему-то было полно народу. И все смотрели на меня. Только на меня. Как будто каждый знал: я убила человека. Какие-то свертки, кульки с окровавленными тряпками… Запах, тошнотворно сладкий запах крови… Один из свертков я бросила в канал Грибоедова, другой в Неву. Куда делись остальные? А ведь был еще один. Он лежал у меня дома. В самом дальнем уголке морозилки. Завернутая в большой носовой платок отрубленная кисть.

Как она оказалась у меня в руках? Не знаю. Но я должна была от нее избавиться. В воду? Однако набережные полны людей. Я заходила в темные дворы, но в помойках рылись бомжи, которые недовольно смотрели на меня. Наконец я нашла пустой дворик, где-то на Невском, бросила сверток в мусорный контейнер, вздохнула с облегчением и уже хотела уйти, когда кто-то тронул меня за плечо…

Я вскочила с криком, обливаясь холодным потом. Сердце колотилось где-то в горле. Маленькая пузатая бутылка коньяка закатилась под кровать. Часы показывали половину второго.

Вчера я уснула, как в омут упала, едва успев коснуться головой подушки. Но сегодня сразу поняла, что вряд ли сон придет добровольно. Поэтому и прибегла к коньячному наркозу. Вообще-то я пью мало, поэтому пара рюмок для меня – что для других бутылка. Наркоз получился что надо – с кошмаром.

Квартира вдруг стала неприятно большой и пустой. Я ходила и включала везде свет.

- Михрютка, это ты? – спросила я, услышав шорох, который заставил меня вздрогнуть.

Тишина.

- Михрютка!

Мелькнуло что-то за кухонным столом и пропало. Посуда от завтрака хоть и вымыта, но кое-как, тарелки не поставлены в сушилку, а грудой свалены на стол, полотенце валяется на полу.

Я открыла холодильник. Михрютка ест, что найдет, но специально для него я покупаю ананасовый компот шайбами и копченый рулет в сеточке. Вот и сегодня принесла ему подарочек. Только есть он не стал. Рулет так и остался нетронутым. Компот хоть и открыт, но к нему даже не прикоснулись.

Я не заплакала. Я взвыла. И побежала звонить Антону.

- Сейчас приеду, - вздохнул он.

Открыв дверной замок, – плевать на все! – я пошла в ванную и пустила воду. Залезла, погрузившись в пенные сугробы по самые ноздри. Но вместо спокойствия и приятной расслабленности, которые всегда приходили в теплой воде, навалилась тоска. Тупая и тяжелая, она, казалось, разъединяла кости и выкручивала суставы. Я протянула руку, нашарила на раковине бутылку, глотнула раз, другой…

- Черт тебя подери, Лиза!

Голос гремел где-то в другой Вселенной, в другом измерении, и в то же самое время находился прямо в моем черепе, в самой его середине. Я приподняла веки, тяжелые и огромные, как у Вия.

- Выйди! Я сейчас, - слова, такие же тяжелые, прошелестели прошлогодними листьями.

- Не видел я тебя голую!

Он рывком вытащил меня из ванны, не обращая внимания на потоки воды, закутал в махровую простыню и потащил в спальню.

- Какой же дурой надо быть, чтобы нажраться прямо в ванне! Ты соображаешь, что делаешь?