Читать книгу "Три дня на расплату - Татьяна Исмайлова"

— Как бы эти документы забрать у Коленьки? Видимо, уже никак. У меня была возможность проверить, чем он занимался в командировке в августе. Эти сведения точные. Он вывез доллары и пристроил их по сейфам. А ведь это деньги сама знаешь чьи. Если Веселый и вся эта компания не захотят ждать ноября, скучно нам, Анечка, не будет.

Она стянула с себя плащ, свернула его аккуратно на коленях.

— Коленька знает, очень даже хорошо знает, что могут сделать с нами бандиты. За свои кровные они с нас три шкуры спустят. Поэтому резерв, — Стася слабо улыбнулась, — я зарезервуировала. В случае чего будет чем отбиться.

Сестра приехала утренним поездом, она даже не успела принять душ и выспаться. В восемь утра раздался стук в дверь… С тех пор Анна ее не видела.

Киря точно рассчитал, где ее можно было поймать. Три дня, с тех пор как арестовали Анастасию, Анна с утра до вечера добивалась свидания с сестрой. Она не ходила в банк, там нечего было надеяться на помощь, и не верила ни одному слову Ращинского, считала, что, раз он и Клавдия на свободе, а ее сестра томится в камере предварительного заключения, оба ей не союзники. Они не станут выручать Стасю. Они сделают все, чтобы окончательно утопить ее. Спасти сестру может только она, Анна. И, слава богу, есть для этого деньги. Она отдаст все эти миллионы, лишь бы выручить Стасеньку.

Киря подловил ее у здания прокуратуры. Улыбаясь, предложил подвезти домой. Был полон сочувствия к судьбе Анастасии, намекнул, что мог бы помочь. И Анна, поверив, села в его машину.

Он привез ее в спортклуб, где в вонючем, пропахшем потом зале ее били, насиловали, мучили четверо здоровых мужиков в течение долгой октябрьской ночи. Они требовали денег.

Анна помнила о резервных деньгах, их бы хватило, чтобы рассчитаться с Кирей, Бессарабом, Веселым и Воронцом. Но она помнила и о том, что ей надо выручать Стасю, хотя и понимала, что сделать это вряд ли уже сможет. От боли и истязаний она несколько раз теряла сознание. Каждый раз, когда на нее обрушивались удары, она думала, что все, сейчас наступит конец ее мукам. И уже не просто ждала, а мечтала как о великой милости, чтобы свет померк навсегда.

Сашка, школьная любовь, вечная ему память, ее, Анны, жизнь спас, а своя оказалась такой короткой…

Она докурила сигарету и снова принялась листать газеты. В самом последнем сентябрьском номере нашла небольшую информацию о том, что банк «Гарант» приостановил свою деятельность, а председатель совета директоров Анастасия Терехина взята под стражу. Первые несколько номеров в октябре рассказывали о состоявшихся в области выборах губернатора. Минеев лидировал с явным преимуществом. Один из первых приказов нового губернатора касался кадровых перемен: своим замом он назначил Николая Ращинского.

Анастасии Терехиной грозил срок в четыре года. Всю вину она взяла на себя, еще раз поверив любимому Коленьке, пообещавшему обязательно вытянуть ее из тюрьмы. Однако на суде Ращинский и Семенова выступили свидетелями на стороне не защиты, а обвинения. По их показаниям, именно Терехина настояла на реструктуризации банка, не приняв во внимание мнение остальных членов совета директоров.

От свидания с Ращинским Анастасия отказалась. В тот самый черный день история с банком, тягостный суд, суматошная и глупая любовь с милым Коленькой — все это казалось таким нелепым, неглавным, пустым, малозначительным, ненужным! Во время суда Стасе передали записку, в которой коротко сообщалось, что Анечка, ее любимая сестренка, единственная на свете родная душа, умерла от побоев и истязаний.

До самой ночи Анастасия просидела в камере, уставившись в одну точку. Она мысленно представляла, что сделали с Анечкой эти изуверы. Содрогаясь от собственной вины, просила прощения у бога и молила, чтобы быстрее наступила ночь. Петлю она ждала как избавление. Ей нестерпимо было оставаться в этой жизни.

* * *

Ольга вернулась в свой кабинет, когда Анна уже просмотрела газеты. Больше о «Гаранте» не было ни строчки. Только в февральском номере 1997 года опубликовано сообщение, что губернатор участвовал в собрании вкладчиков «Гаранта» и принял решение частично возместить потери обманутых людей. Не всех — только ветеранов войны, инвалидов и пенсионеров, чей возраст не менее 70 лет. Подписанное Минеевым постановление обязывало департамент финансов выделить на эти цели деньги из бюджетных средств.

— Нашла, что тебе было нужно? — Ольга спрашивала, просматривая только что отпечатанный завтрашний номер газеты.

— Кое-что. Оля, а почему вы так мало писали о банкротстве банка «Гарант»? Дело-то было громкое.

Аристова отвлеклась от чтения:

— А почему тебя это интересует?

Анна на секунду смешалась.

— И тебя бы заинтересовало, если бы ты была в курсе, что на средства «Гаранта» практически была организована предвыборная кампания Минеева.

Ольга поправила бумаги на столе.

— Об этом говорили многие. Но доказательств никаких. Директор банка повесилась в тюрьме — все концы в воду. Кстати, директрису эту мало кто жалел, больше разговоров было по поводу ее сестрицы. Одни говорили, что ее убили, а тело сбросили в канализационный люк. Другие уверяли, что сестричка миллионы прикарманила и сбежала за границу. А у тебя-то какой интерес к этому «Гаранту»?

— Да какой у меня может быть интерес? Политика — не моя тема. Я думаю, интерес должен быть у тебя, раз ваша газета в оппозиции к губернатору. На чьи деньги Минеев собирается проводить новые выборы?

Анна приказала себе: о «Гаранте» больше ни слова, но Ольга, удобно усевшись в кресле, продолжила тему сама:

— Не писали мы про все эти дела с «Гарантом», потому что был негласный запрет. Особенно когда женой губернатора стала сотрудница этого банка. Бывший наш главный редактор нарушить запрет побоялся. Потом еще пару раз слабину дал — кто ж с таким будет считаться? После очередного вызова на ковер вошел наш Сан Саныч в этот вот кабинет бледный, как полотно, повздыхал-повздыхал, а ночью и умер от обширного инфаркта. С тех пор Минеев четыре раза судился с газетой. И только один раз мы проиграли — не сумели доказать документально очередную губернаторскую аферу. Теперь он и все его окружение очень осторожны — до новых выборов осталось всего четыре месяца. Для них сейчас главная задача — не засветиться, не вляпаться в скандал.

Ольга прошлась тряпкой по столу, придирчиво осмотрела свое хозяйство.

— Слушай, а что бы нам кофейку не попить, пока Валентина моя переделывает макет разворота? Правда, здесь у меня только растворимый, но совсем неплохой. И даже пачка печеньица вкусного есть. Давай?

Вот и хорошо, подумала Анна. В гостях у Аристовой, если получится, она побывает в другой раз. А сейчас, до встречи с Люсьен, у нее есть чем заняться.

— Давай. И сразу договоримся: в гости к тебе я напрошусь в другой раз. Тебе статью еще писать, а я даже толком с родственниками не пообщалась, обидятся, если заявлюсь поздно.

Ольга, разливая кипяток по чашкам, согласно кивнула.