Читать книгу "Тысяча сынов. Все прах - Грэм Макнилл"

Все, кто в тот день видел величественного примарха, унесут его образ с собой в могилу, и воспоминание о битве против отвратительно раздувшейся машины навсегда останется в их душах неизгладимым шрамом. Перед вернувшимся с поля смертельного боя примархом все десять тысяч воинов почтительно склонили головы.

Но весь контингент Легио Асторум к тому времени был уничтожен, и Калофис, капитан Шестого братства, решил увековечить память об их жертве, вернув «Канис Вертекс» на Просперо и поставив его молчаливым стражем в храме Пирридов. Поклонники огня славились умением производить неизгладимое впечатление, но ничто не могло сравниться с гигантской боевой машиной, на броне которой играли оранжевые отблески неугасающего пламени.

Ариман давно был знаком с невероятно масштабными произведениями культа Механикум, но и ему не приходилось видеть ничего, что могло бы подготовить к встрече со стражами долины.

Все колоссы, стоявшие в конце долины, выглядели одинаково и превосходили ростом даже «Канис Вертекс». Как и Гора, откуда они появились, машины производили загадочное и незабываемое впечатление. Эти высоченные и грозные двуногие сооружения походили формой на очень худого человека. Материал их корпусов цвета слоновой кости напоминал мрамор или керамику, и могло показаться, что все они вырублены из цельного блока.

Их головы были выполнены в виде продолговатых воинских шлемов, усыпанных сверкающими драгоценными камнями, и из-за плеч, словно ангельские крылья, поднимались два плавно изогнутых гребня. Огромные стражи явно были готовы к войне. Одна рука каждой машины заканчивалась массивным кулаком, а вместо второй виднелось вытянутое на манер копья орудие, с тонкого дула которого свисали выгоревшие полотнища знамен.

— Милостивая мать Бездна! — воскликнул Фозис Т’Кар.

Ариман почувствовал, как при виде этих могущественных символов войны рушится его с трудом обретенное спокойствие. Рядом с такими грандиозными сооружениями все, кто находился в долине, казались ничтожными пигмеями. Но он не мог не отметить определенной красоты гигантских машин, так же как и гармоничности самой долины, которую они охраняли. Кто бы ни был создателем Горы, он обеспечил ее достойными стражами.

— Что это? — спросил Хатхор Маат.

— Не знаю, — признался Ариман. — Титаны ксеносов?

— Они отдаленно напоминают машины эльдар, — заметил Фозис Т’Кар.

Ариман согласился. Два десятилетия тому назад на окраине Аномалии Пардус Тысяча Сынов обнаружили флотилию кораблей эльдар. Встреча закончилась мирно, и обе флотилии проследовали своим путем, но Ариман не мог забыть изящества судов эльдар и той легкости, с которой они скользили среди звезд.

— Это, должно быть, боевые машины, — предположил Хатхор Маат. — Калофис умрет от зависти, когда узнает, что мы их видели.

Его слова были недалеки от истины. Как и большинство Пирридов, Калофис наслаждался жестокостью любого конфликта, и, если требовалось стереть с лица земли противника яростным огнем, можно было, не сомневаясь, обращаться именно к нему.

— Уверен, так и будет, — согласился Ариман, с трудом отрывая взгляд от колоссов.

Кроме машин, в долине собралось множество людей из племени агхору, и все они либо держали в руках зажженные факелы, либо в кровь разбивали ладони о барабаны.

Фозис Т’Кар еще держал болт-пистолет в опущенной руке, и Ариман видел, как ему не терпится пустить оружие в ход. Хатхор Маат уже взял на изготовку хеку. Воины, переступившие ступень Доминус Лиминис и достигшие ранга адепта, могли при помощи посоха извлечь из эфира поток сокрушительной энергии, но в этом месте хека оставалась лишь символом высокого звания.

— Придерживайтесь Исчислений, — прошептал Ариман. — Никаких убийств без моего приказа.

Около тысячи людей в плащах с капюшонами и зеркальных масках, собравшиеся в долине, окружали базальтовый алтарь, возведенный у зияющего входа в пещеру. По обе стороны от него стояли огромные стражи.

Ариман сразу же понял, что пещера не была искусственно пробитым входом в Гору. Вероятно, она образовалась в результате землетрясения, и темнота в пещере казалась гуще, чем темнота самого космоса.

— Что здесь происходит? — сердито спросил Фозис Т’Кар.

— Я не знаю, — ответил Ариман.

Он медленно прошел между рядами расступившихся агхору и в их блестящих масках увидел отражение темно-красной брони Сехмет. Пение стало затихать, бой барабанов постепенно прекратился, и в долине воцарилась полная тишина.

— Куда они смотрят? — прошипел Хатхор Маат. — Почему не двигаются?

— Они ждут наших действий, — пояснил Ариман.

Маски не позволяли разглядеть выражение лиц агхору, но он не ожидал от собравшихся здесь людей враждебных поступков. Люди в зеркальных масках просто смотрели, как он ведет Сехмет к базальтовому алтарю. Гладкая поверхность жертвенника поблескивала в последних отблесках заходящего солнца, подобно глади темного пруда.

На алтаре было сложено множество приношений: браслеты, серьги, куклы из пучков водорослей, ожерелья — дары сотен людей. А от алтаря к темной расщелине в скале тянулись цепочки следов. Тот, кто их оставил, проделывал путь туда и обратно не один раз.

Ариман опустился на колени, разглядывая следы, а Фозис Т’Кар и Хатхор Маат задержались у алтаря.

— Что бы это могло означать? — удивился Фозис Т’Кар.

— Пожертвования? — попытался угадать Хатхор Маат.

Он поднял с алтаря ожерелье из меди и оникса и с недовольным видом его осматривал.

— Кому? — снова спросил Фозис Т’Кар. — В описании планеты не упоминается о подобной практике среди агхору.

— Верно, но как иначе это можно объяснить?

— Ятири говорил, что Гора принадлежит мертвым, — сказал Ариман, обводя контур следа, оставленного кем-то более массивным, чем любой смертный или даже Астартес.

— Может, это какой-то обряд поминовения, — предположил Фозис Т’Кар.

— Возможно, — согласился Хатхор Маат. — Но где же мертвецы?

— Они внутри Горы, — сказал Ариман и попятился от пещеры, снова заслышав бой барабанов.

Он присоединился к своим воинам и воткнул рукоять хеки в пыльную землю.

Маски всех агхору тотчас повернулись в сторону края долины, снова послышалось протяжное пение, и люди стали короткими шажками двигаться вперед, ударяя рукоятками фаларик о землю в такт бою барабанов.

— Мандала![21]— приказал Ариман, и Сехмет тотчас образовали кольцо вокруг алтаря.

Раздались щелчки автозагрузчиков снарядов и треск активированных силовых кулаков.