Читать книгу "Живая кукла - Хеди Уилфер"

— Я наполовину итальянец, дорогая, — напомнил он ей мягко. — А когда дело касается моей женщины, я больше итальянец, чем американец, много больше…

— Но я не твоя женщина, — возразила, Лавиния; ничего другого ей не пришло на ум.

— Не моя, согласен. Ты принадлежишь любому, кто может позволить купить тебя. Разве не так? Однако…

Он запнулся, услышав резкий протестующий возглас Лавинии, лицо которой поначалу покрылось пунцовыми пятнами, но тут же стало белым как мел.

— Ты не имеешь права так говорить обо мне!

— Не имею права? Будучи твоим женихом? Не смеши меня, — с издевкой протянул Витторио и, прежде чем она смогла остановить его, провел пальцем по ее щеке, вытирая катящиеся слезы унижения. — Слезы? — насмешливо спросил он. — Дорогая, ты даже больше актриса, чем я думал.

Они уже были возле бара, и Лавинии пришлось взять себя в руки. Витторио открыл дверь и подтолкнул свою спутницу внутрь.

— Мне ничего не хочется. Я не голодна, — сказала она равнодушно, когда они сели за столик.

— Как хочешь. Я не могу заставить тебя есть, если ты не желаешь, но это не испортит мне аппетита. Кроме того, нам надо кое-что обсудить, — добавил он деловым тоном, просматривая меню. — Я многое знаю о тебе из личного дела. Но чтобы убедить моих родных, и особенно деда, что мы любовники, нам следует знать друг о друге все.

Любовники… Лавиния содрогнулась при этом слове, но ничем не выдала себя. В конце концов, если она поддалась шантажу, то должна научиться играть по правилам шантажиста, иначе он попросту уничтожит ее.

— Любовники. — Она слабо улыбнулась. — Я думала, в итальянских семьях не одобряют добрачного секса.

— Если это касается дочерей, — согласился он. — Но ты не итальянка, и поскольку я наполовину американец, то уверен, что мой дед с пониманием отнесется к этому.

— А если бы речь шла о твоей кузине? — настаивала Лавиния, сама не понимая, зачем это делает и почему мысль о его троюродной сестре вызывает в ней такую боль и враждебность.

— Мариетта — вдова. Она была замужем, и поэтому, естественно, что мой дед… — Витторио сделал паузу и сухо добавил: Кроме того, Мариетта не позволит деду вмешиваться в ее жизнь. Она самостоятельная женщина.

Вдова? Почему-то Лавинии казалось, что его кузина — молоденькая девушка. Ей и в голову не приходило, что та уже побывала замужем.

— Да, вдова, — подтвердил Витторио. — С двумя довольно взрослыми детьми.

— Взрослыми?

— Она вышла замуж, когда ей только-только исполнилось двадцать два года, — сказал Витторио. — Это было двадцать с лишним лет назад.

Глаза Лавинии округлились от удивления, когда она произвела нехитрые подсчеты, Мариетта явно была старше Витторио. Одинокая и легко ранимая женщина, которую принуждают ко второму браку, а она его, возможно, не хочет, сочувственно подумала Лавиния.

— Тебе нечего беспокоиться по поводу Мариетты, ибо я сомневаюсь, что вы с ней увидитесь. Она в постоянных разъездах — у нее дома в Риме, Лондоне и Нью-Йорке, да еще много времени отнимает управление пароходной компанией, доставшейся ей по наследству.

Пароходная компания и сеть отелей. Неудивительно, что дед Витторио так добивается их брака. Лавиния не понимала, однако, почему Витторио не испытывает восторга от перспектив брачного союза с Мариеттой. Она знала, с каким трудом достались ему эти отели на западном побережье залива Мэн.

Как будто догадавшись, о чем она думает, Витторио наклонился вперед и насмешливо произнес:

— В отличие от тебя я не продаюсь.

— А разве я… — начала было Лавиния, но затем замолчала, увидев приближающегося официанта с двумя тарелками аппетитно пахнущих блюд.

— Я ничего не заказывала, — сказала она, когда официант поставил одну тарелку перед ней, а другую — перед Витторио.

— Это я заказал для тебя. Не люблю есть под голодным взглядом женщины. И потом, итальянец может даже избить свою жену, но никогда не позволит ей умереть с голоду.

— Избить… — Лавиния не договорила, увидев озорной блеск в его глазах и поняв, что он лишь подшучивает над ней.

— Я подозреваю, Винни, что ты из тех женщин, которые сначала пробуждают в мужчине желание, а потом мечтают, чтобы он нашел достаточно сил сдержать себя.

Лавиния вздрогнула: сквозившее в его интонациях сладострастие было сродни мощному электрическому разряду. Ну почему она так нервно реагирует на его реплики? Что в нем такого, чтобы заставлять столь неистово трепетать ее сердце?

Она опустила глаза и принялась за еду, но не потому, что была голодна, а чтобы отвлечься от нахлынувших мыслей. Витторио же не спускал с нее своих поразительно проницательных глаз. Если бы не вчерашний вечер, он мог бы поклясться, что перед ним неискушенная девственница. Даже слабый намек на секс приводил ее в смущение, заставлял отводить взгляд. Конечно, все это игра, иначе… Иначе бы он перешел от слов к делу. О, как бы дрожала она от страсти в его объятиях!

Для того чтобы прогнать непрошеные мысли, Витторио заговорил с ней деловым, сухим голосом.

— Тебе следует знать некоторые подробности из жизни моих родственников, чтобы убедить деда, что мы действительно близки.

И он стал давать характеристики каждому из них, не забыв упомянуть и о болезни деда.

— Это не значит, конечно, что он выбыл из игры. Старик меньше внимания уделяет делам, но в устройстве моей личной жизни принимает самое непосредственное участие. По словам моей матери, он боится умереть, не дождавшись от меня правнука. Если это не шантаж, то я, право, не знаю, что же тогда.

— Это одержимость, обычная для многих семей, — заметила Лавиния, в ответ на что он бросил на нее такой благодарный и нежный взгляд, что она затрепетала до кончиков пальцев.

— Мы, конечно, потом расторгнем нашу помолвку, — непонятно к чему сказал Витторио. — Совместное пребывание на острове выявит расхождения в наших характерах, и по возвращении в Бостон мы расстанемся. Но, по крайней мере, это позволит мне выиграть время. Мариетта, возможно, примет предложение одного из многочисленных претендентов на ее руку, о которых говорил дед.

— А если не примет?

— Ну, тогда отложим разрыв помолвки до тех пор, пока я не смогу убедить деда удовлетвориться правнуками от одной из моих сестер.

— А у тебя никогда не возникало желания жениться?

— Так получилось, что раньше мне не посчастливилось встретить девушку, с которой захотелось бы связать судьбу. А сейчас, в тридцать пять, это тем более маловероятно. Влюбленность — удел молодых.

— Мой отец влюбился в мою мать, когда ему было всего семнадцать, — не удержалась от воспоминаний Лавиния. — Но они быстро разбежались. — Ее глаза затуманились слезами. — Родители разлюбили друг друга еще до того, как я родилась. Будь отец постарше, у него хотя бы было чувство ответственности за существо, к появлению на свет которого он имел прямое отношение. Но отец сам был еще почти ребенок.