Читать книгу "С мамой нас будет трое - Лиз Филдинг"

— Боже мой, это же просто нелепо, — сказала она с возмущением, роясь среди плотно висящих плечиков в поисках брючного костюма, в котором она видела Брук последний раз, в какой-то утренней программе. Если она помнит этот костюм, то не исключено, что его вспомнят и другие. — Сколько вещей может носить одна женщина?

Этот костюм в точности соответствовал тому, что заказывал Джеймс Фицпатрик. Костюм покроя сафари, из ткани цвета выгоревшего хаки, жакет весь в мешковато отвисающих карманах, брюки в спецназовском стиле. Дополненный завязанным на шее шелковым шарфом и мягкими сапожками для ходьбы по пустыне, на Брук этот костюм смотрелся потрясающе элегантно и ужасно сексуально. Но то на Брук…

Наконец она нашла его и прикинула на себя, с сомнением глядя на результат. На вешалке костюм выглядел определенно бесформенным, отнюдь не шикарным, и, несмотря на одинаковые с Брук рост и фигуру, у Брон было ощущение, что на ней он будет выглядеть именно так. Она отложила его в сторону, отобрала еще кое-что как вариант и тщательно упаковала все в один из принадлежащих Брук чемоданов вместе с сапожками и парой сандалий.

После некоторого раздумья она взяла кое-какие «особые приметы» сестры: часы от Гуччи, нитки янтарных бус, которые та очень часто носила на шее и на запястье, и под конец — была не была — флакончик ее бесстыдно дорогих духов.

Фиц взял с Люси слово, что она будет хранить визит матери в тайне, что ничего не скажет даже Джози. Он объяснил, что Брук ужасно рассердится, если газетчикам станет известно о ее приезде на спортивный праздник. К пятнице возбужденное состояние дочери почти достигло точки кипения, и он ощутил что-то похожее на облегчение, когда высадил ее у ворот школы.

Клэр Грэхэм, как всегда, встречала своих подопечных и подошла, чтобы поговорить с ним.

— Как она? — Фиц кивком показал на дочь, которая вихрем неслась к школьному зданию.

— Опять такая же, как раньше, — за все зацепляется.

— Ну вот…

— Не беспокойтесь, если что и разбивает, то по мелочам. Я очень рада видеть ее веселой. И эти фантазии, видимо, тоже прекратились. Вы с ней поговорили?

— Да, — неопределенно бросил он. Она кивнула.

— Хорошо. Вы придете сегодня на праздник? Будет интересно.

— И вы хотите, чтобы я захватил с собой видеокамеру и запечатлел все для грядущих поколений?

— А вы согласитесь?

Он знал, что она именно на него и полагалась.

— Не волнуйтесь, я буду обязательно. — Он потянулся к сумке, висящей на плече. — Я тут подумал, это может пригодиться вам для лотереи. Ведь лотерея будет, не так ли? — Пусть он не видел письма с приглашением, но не надо быть гением, чтобы догадаться о его содержании.

Клэр заглянула в сумку.

— Бутылка шотландского виски? Да благословит вас небо. А это что такое? — Она вынула из сумки небольшую мягкую игрушку ярких цветов.

— Это Моггл. — (Брови Клэр Грэхэм поползли вверх.) — К Рождеству он будет пользоваться у детей максимальным спросом. Такова, во всяком случае, задумка. Но этот — не для лотереи, между прочим. Это прототип и предназначается вам.

— Значит, вот он каков, ваш последний персонаж! Дети о нем уже говорят…

— Это персонажи. Во множественном числе. Их целая семья. Есть в полосочку, в крапинку, есть Макмогглы…

— В шотландскую клеточку?

— Вы быстро схватываете.

— Ну, мне пора. — Клэр поцеловала его в щеку. — Вы чудесный человек, Фиц… — Тут она резко переключила свое внимание на расшалившуюся девочку. — Кэтрин Мерри, прекрати сейчас же…

— Я, значит, чудесный? — пробормотал Фиц, включая зажигание и отъезжая от школы. — Повторите мне это сегодня в четыре часа пополудни…

В пятницу утром Брон поднялась рано и, уповая на вдохновение, примерила по очереди каждый из нарядов сестры. Конечно, она уже делала это накануне и остановилась на светло-зеленом платье с эффектными босоножками. Почти остановилась.

Потом она всю ночь мучилась кошмарами, в которых фигурировали пролитые на платье кофе, майонез, кетчуп… Как ни осторожничай, все равно произойдет что-то ужасное, а эту ткань, похоже, в машине стирать нельзя, даже по самой щадящей программе. А тонкие пятидюймовые каблучки явно созданы не для ходьбы по пересеченной местности. Один из них обязательно сломается. Или она оступится и сломает лодыжку, и тогда ее срочно отправят в больницу, а значит, узнают, что она — не Брук.

Нет, светло-зеленое платье определенно не подходит.

Брюки и мягкий шелковый свитер выглядели неплохо, но она в них была больше похожа на себя, чем на Брук. Значит, остаются спецназовские брюки и жакет.

Она оставила жакет расстегнутым, чтобы был виден топ из золотистого шелка, надела часы от Гуччи с черным циферблатом без цифр, а вместо шарфа украсила шею янтарными бусами Брук. Наряд небрежный, но классный, а капелька духов сестры показалась ей более уместной, чем средство для отпугивания москитов.

В дверь постучали, и Брон взглянула на часы. Какой смысл иметь часы без цифр, если определять по ним точное время практически невозможно? Она заказала такси на десять минут второго. Наверное, это водитель, Брон повесила через плечо объемистую кожаную сумку и направилась к двери.

Но это был Джеймс Фицпатрик, выглядевший просто неотразимо в темно-синей в тонкую белую полоску рубашке апаш и выцветших джинсах. Он стоял боком к двери, словно раздумывал, не лучше ли ему сбежать. Но было поздно. Взгляды их встретились, и у Брон возникло такое ощущение, будто ее погладили шелковым шарфом. По всему телу.

Но тут же ее охватила досада.

— Какого черта ты тут делаешь? — резко осведомилась она.

— Просто проезжал мимо.

— Расскажи это кому-нибудь другому. Ты подумал, что я обману Люси. Что не приеду. Ведь так?

— Скажем, я решил удостовериться, что точно приедешь.

Почему ее это так больно задело? Ведь он не доверяет не ей, а Брук, и небезосновательно.

— Я ей обещала. Я бы не нарушила обещания, данного ребенку.

— Неужели? — Он словно бы в лицо назвал ее лгуньей. — Ты готова?

— Готова. Жду такси.

— Такси тебе не нужно. Я сам тебя отвезу.

— Я же сказала, что доберусь сама.

— Нет смысла ссориться, Брук, раз я уже здесь. Похоже, у нее опять нет выбора.

Она уже не раз спрашивала себя, почему Брук ушла от такого привлекательного мужчины, но вдруг понять это стало не так уж и трудно. Союз двух людей, каждый из которых привык получать от других то, что хочет, мог привести только к одному — к конфликту.

У нее за спиной с громким стуком упал на ступеньку дверной молоток. Это отвлекло их внимание.

Фиц зачарованно смотрел, как Брук подняла его и убрала с глаз долой, сунув в ящик с голубыми анютиными глазками, стоявший на ступеньке. Вот и с Люси постоянно такое случается. Но странно: он не помнил, чтобы у Брук ломались в руках вещи. Сломался только он.