Читать книгу "Верь мне, Есения - Алеся Лис"

Нога соседки в последний раз яростно взбрыкивает, и из вороха кружев, скрывающих все, что выше коленей, показывается белая кругленькая ладошка. Хватаюсь за нее обеими руками и тяну на себя. Бог ты мой, что ж она тяжелая-то такая!

А пока соседка принимает вертикальное положение, а я зарабатываю грыжу, загадочный Ирнест, застывший напротив двери, оказывается, во всю любуется полуобнаженными ножками девушки. И уведомляет он нас о своей преступной деятельности легким покашливанием, лишь, когда соседка уже крепко стоит на ногах.

— Это лучшая из всех благодарностей, которую мне приходилось видеть! — восхищенно присвистывает парень.

— Ты еще тут? — вспыхивает соседка, узрев своего недавнего помощника. Ее лицо и шею заливает краска стыда.

— Уже ухожу, — Ирнест поднимает руки ладонями вверх и, довольно насвистывая, удаляется.

— Грубый мужлан, — с обидой восклицает девушка, все еще продолжая пылать. А затем накидывается на меня с обвинениями. — Это ты во всем виновата! — яростно шипит она. — Никогда тебе не прощу! Какой позор! Теперь все общежитие будет болтать обо мне. Это же Ирнест!

— Господи, ну что такого? — искренне не понимаю я ни ее гнева, ни огорчения. — Ну, упала. И что? Знаешь, сколько раз я падала, и надо мной все смеялись.

— Даже не сомневаюсь в этом, — цедит сквозь зубы соседка, меряя меня презрительным взглядом. А затем, отвернувшись, принимается перетаскивать свои баулы вглубь комнаты и разбирать вещи, заполняя шкаф нарядами и милыми сердце вещицами.

Ну и ладно, Не больно-то и хотелось дружить. Посмотри, какая цаца! Упала и часть ноги показала парню, позор-позорище! Видела бы она, в чем у нас летом на пляжах щеголяют! А так, нога в чулке, пф!

Молча залезаю под одеяло и отворачиваюсь к стене. Завтра меня ждет первый день в академии, не проспать бы. Хорошо, что я додумалась все-таки разведать расписание первокурсников и знаю, что первая лекция общая у всего потока, как и вторая и только третья пара — семинар, для которого весь курс разбивается на отдельные группы. Меня же зачислили в группу под счастливым числом девятнадцать, объединив в ней всех «опоздунов», поступивших в академию позже других.

В кровати настолько приятно и уютно, что совсем не хочется просыпаться. Мне снится мама, ее ласковые руки, теплые нежные объятья, ее любовь. И папа тоже снится. Он подкидывает меня высоко-высоко, до самого неба, и на какую-то долю мгновения мне кажется, что я умею летать, даже руки расправляю, словно крылья и весело хохочу, поднимая голову вверх. На глазах вскипают слезы, но там, во сне я смеюсь так весело, как не смеялась ни разу за весь последний год.

Сон резко прерывается, когда мне на живот прыгает огромный пушистый кот. Он, основательно потоптавшись по моему телу и пару раз запустив в меня когти, кусает за пальцы на правой руке. Изумленно распахиваю глаза и сажусь на постели. Откуда здесь кот? Или это часть моего сна? Настолько реалистичного, что не удивлюсь его правдивости. Может, без манипуляций психолога мои воспоминания понемногу возвращаются? Теперь-то я понимаю, что Юрий Федорович делал все, чтобы я забыла родителей и свою жизнь, а не наоборот, как он мне твердил все то время, которое за мной наблюдал.

Мельком кидаю взгляд на ярко-красный маленький будильник на тумбочке возле кровати моей соседки, и понимаю, что пары начнутся через полчаса, а мы еще в постелях, обе, между прочим. И если я уже поднялась, разбуженная котом-призраком, то моя соседка мирно почивает, сладко посапывая носом в подушку. Что же делать?

С одной стороны кто я ей такая, чтобы будить, но с другой — как-то нечестно получается. Проспать первый день и опоздать на лекцию намного неудобнее, как по мне, чем упасть перед мальчиком, показав часть ноги.

Осторожно подхожу к спящей красавице, до последнего надеясь, что она, все же проснется сама, но чуда не случается. Девушка лишь переворачивается на другой бок, что-то пробормотав во сне.

— Ей! Е-е-ей! Соседка, — зову я, легонько встряхнув ее за плечо. Вчера мы, будучи взаимно недовольные друг другом, так и не познакомились, и теперь я не знаю, как к ней обращаться. — Как там тебя, проснись!

— Ну, мамочка, ну еще немножко… — слегка всхрапнув, отмахивается от меня новообретенная доця.

— Какая я тебе мамочка, — фыркаю сквозь смех. — Я Есения. Твоя соседка…

— Какая еще Есения! — приоткрывает один глаз девушка. — Ты что здесь забыла?

— Живу я тут, — складываю руки на груди. — К слову сказать, это и моя комната.

— Твоя? — второй глаз тоже открывается и теперь смотрит на меня с не меньшим изумлением, чем первый.

— Нет… Ну, ты можешь валяться и дальше, рассуждая, чья это комната, — безразлично пожимаю плечами и отворачиваюсь к своей тумбочке, извлекая из нее зубную щетку и пасту. — Но я иду на пару. До звонка осталось двадцать пять минут, а первая лекция у нас по основам артефакторики и, говорят, лектор жуть какой злобный.

— Профессор Квинтин? — за спиной раздается сиплый шепот.

— Он самый, — не оборачиваясь, подтверждаю и поспешно выхожу из комнаты.

Глава 10

Успеть-то мы успеваем, но в последнюю минуту, залетев в аудиторию как раз перед приходом злобного преподавателя. Я еще и за пару шагов до двери в эту самую аудиторию успеваю налететь на какого-то весьма неосторожного парня, имевшего несчастье попасться мне на пути.

Двинув изо всей силы бедолаге локтем прямо в бок, я все же успеваю выкрикнуть извинения, и несусь дальше по проходу, увлекаемая за руку своей соседкой. Несчастный студент остается стоять посреди коридора, согнувшись в три погибели и держась рукой за ушибленную часть тела. И хоть выражение его лица, закрытое длинными платиновыми волосами, я не успеваю разглядеть, но ручаюсь — на нем отнюдь не великодушное прощение, несмотря на мои искренние раскаяния.

Профессор Квинтин, о котором с таким ужасом и страхом отзывались все опрошенные мною однокашники, мне представлялся похожим на Снейпа. Мрачный. Загадочный. Строгий. И харизматичный.

На деле же, когда в аудиторию является низенький и круглощекий мужчина с убеленными сединой торчащими пучками волос вокруг блестящей лысины, я просто не верю своим глазам. И вот этот милый старичок — гроза всей академии? Да быть такого не может!

Я даже поворачиваюсь к соседке, с которой мы уже успели познакомиться, и едва слышно спрашиваю, уточняя:

— Это и есть Квинтин?

Юлалия лишь испуганно кивает, не решаясь даже взгляда оторвать от объекта вызывающего у всех столь сильные эмоции, слегка побелев от страха как полотно. Вот это аура у человека!

Мужчина, окинув зорким взглядом замерших, как кролики перед удавом, студентов, становится за кафедру.

— Доброго утра, уважаемые, — начинает он. — На прошлых лекциях у нас было ознакомление с историей артефакторики, известнейшими учеными, занимающимися ею, первыми открытиями в этой области. Напоминаю, там, кто был невнимателен, а так же уведомляю тех, кто к нам присоединился только сегодня. Каждую пару я начинаю с летучки. Наугад вызываю несколько студентов и задаю вопрос по теме прошлой лекции. Таким образом, у вас есть шикарнейшая возможность заработать балы к сессии. Ежели ответ не знаете… — делает многозначительную паузу лектор. — Жаль. Готовьтесь к дополнительным заданиям на экзамене. Но хуже, если я обнаружу отсутствие адепта без уважительной причины. Поверьте, с первой попытки вы мне предмет не сдадите.