Читать книгу "Ведьма философских наук - Анна Зюман"

— Эйсма, не было никакой краски.

— А зачем же ты так кричала?

— Чтобы легче пройти было. Никому не хочется быть вымазанным в краску, проще сделать шаг в сторону и таким образом освободить нам проход.

— А я тогда зачем кричала? — не унималась орчанка.

— Эйсма, — устало вздохнула я, — откуда я знаю? Вероятно, просто хотела мне помочь.

Эйсма еще немного подумала, видимо, переваривая информацию, и наконец, махнув на меня рукой, двинулась дальше по проходу.

Коридор, к слову, выложенный фиолетовым мрамором, был уже не так загружен людьми, но все же нам приходилось время от времени лавировать между другими фиолетовомантийными.

В конце коридора всех подошедших встречала довольно молодая девушка, так же как и мы одетая в фиолетовую мантию, но заметно темнее цветом.

— Идентификатор к регистрирующему камню, — равнодушно глядя сквозь нас, сказала она, и после того, как камень после наших манипуляций сменил цвет с белого на светло-фиолетовый, добавила, — проходите.

Пройти нам предстояло через рамку, напоминающую металлоискатель в аэропортах. Только она была каменной, и при проходе через нее я почувствовала легкий разряд низкочастотного тока.

О, да, я знаю, как это — получить разряд низкочастотного тока. Просто я с детства была чрезмерно непоседливой и любопытной. Поэтому знаю не просто много, а очень много. Например: как это — сломать во сне большой палец на ноге или почему нельзя засовывать в рот яблоко целиком; почему не стоит подходить к лошади сзади и зачем следует кого-нибудь другого попросить потрясти грушу со спелыми плодами, а не делать это самой, и много чего еще.

Прямо из рамки мы с Эйсмой попали на балкон. Мягкие кресла в два ряда и открывающийся вид на сцену напоминали театр. Богатая лепнина, все те же химеры на стенах, бархатная обивка только усиливали впечатление.

Кресел на балконе оказалось двадцать и некоторые из них уже были заняты. Справа от прохода, на первом ряду сидели пятеро девиц с высокими, аккуратно уложенными прическами и довольно ярким макияжем. Макияж я смогла рассмотреть, так как стоило только нам войти, вся пятерка развернулась к нам. Центральная девица — блондинка с ярко-голубыми глазами, тонким носом и пухлыми губками презрительно скривилась и произнесла:

— Эй, ты, громила, ты случайно балконом не ошиблась?

Я скорее почувствовала, чем увидела, как нервно дернулась от ее слов Эйсма.

Та-а-ак.

Кто-то решил с первых дней устроить буллинг моей соседке? Орчанка, конечно, не подарок и тараканов в ее голове хватает, но устраивать травлю на своей территории я не позволю.

Четверка оставшихся студенток, явно поддерживая свою предводительницу, противно захихикала.

— Ой, — воскликнула я, испуганно уставившись на наглую красавицу, — что это?

— Где? — спросила растерявшаяся нахалка. Она обернулась и, не увидев ничего странного за собой, повернулась к своим припевалам. Те лишь пожали плечами.

— Да вот, — кинулась я к блондинистой шикарной шевелюре.

Вот черт, действительно шикарные волосы.

— Что? — попыталась отбиться от меня блондинка, но я была проворней.

— Ой, мамочки! — вскрикнула я и тут же отшатнулась, истерично обтряхивая свою мантию. — Эйсма, — подскочила я к орчанке и шепотом, но так, чтобы услышали все, кто находился на балконе, произнесла. — Мы туда не садимся. Ты знаешь, что они могут перескакивать с головы на голову?

— Кто? — не разочаровала меня орчанка вопросом, заданным громким басом.

Я дернула ее за руку, заставляя наклониться, и быстро зашептала ей на ухо:

— Молчи и быстро сделай удивленное выражение лица. Так, молодец, а теперь испуганное, и ради всего святого — молчи.

Слава новому миру, Эйсма меня послушалась, и я, отлипнув от уха соседки, затараторила.

— Так, садимся как можно дальше. И ни в коем случае не подходим к этой блонди. Еще не хватало насекомых от нее нахвататься.

И я потащила орчанку к противоположному краю балкона.

Пока блондинка истерично себя осматривала и заставляла делать то же самое свое сопровождение, мы с Эйсмой уселись на выбранные мной места. Это был первый ряд, но места были у самой стены. Я не сразу заметила, что за нами сидела троица парней, а потому, когда услышала у себя возле уха шепот, чуть не подпрыгнула как лягушка на сковородке.

— А что там было?

— Где? — так же шепотом уточнила я, когда смогла успокоить разошедшееся с перепугу сердце.

— У Лайзы в волосах.

— А ее Лайза зовут?

— Ну да, — удивился голос. — А ты что, не знала?

— Да откуда мне знать?

— Ну ты даешь, — продолжил удивляться голос, — как можно не знать дочь первого советника короля.

Вот же ж. Только мажоров мне не хватало. Был у меня как-то в студентах сын мэра, ох и намучилась я с ним.

Я уже собралась обернуться, чтобы взглянуть на своего собеседника, но в этот момент наш балкон стал стремительно заполняться, а в зале начал гаснуть свет.

— Добро пожаловать! — раздалось со сцены, и резко вспыхнувший свет озарил величественно прекрасную фигуру ректора. Со всех сторон тут же послышались томные девичьи вздохи и ахи. — Я рад приветствовать всех студентов, благополучно переживших летние каникулы и вновь вернувшихся в эти стены, а также тех, кто еще только начинает свой путь познания и совершенствования.

Ректор говорил красиво. Его голос буквально завораживал, а красивые черты идеального лица не давали отвести взгляд. Я удивилась, почему ректора настолько хорошо видно, и не смогла удержаться, чтобы не спросить об этом Эйсму. Но ответил мне все тот же голос за спиной.

— Странная ты. Мы же сейчас в знаменитом Шар-зале. Здесь пространство искажено так, чтобы каждый балкон находился в самом выгодном месте к сцене.

— Она издалека, — буркнула Эйсма, — многого не знает.

— Что, правда не знаешь о Шар-зале? — удивился мой невидимый собеседник.

— А почему он называется Шар-зал? — проигнорировала я удивление голоса за спиной.

— Потому что он действительно представляет собой шар, внутренние стены которого — балконы, а центр — сцена.

— Но как же тогда видят сцену те, кто внизу, или те, кто наверху?

— А может быть, мы как раз сейчас и сидим наверху. Я же говорю, — хихикнул голос, — здесь пространство искажено.

Я постаралась себе это представить, но, видимо, моя фантазия оказалась не настолько фэнтезийной, потому что ничего толкового у меня не получилось. Представить балконы да, получилось, представить сцену в центре тоже получилось, а вот дальше — никак.

Меж тем ректор пригласил на сцену деканов, и я отвлеклась от своего неожиданного собеседника, желая рассмотреть того, кем будут пугать нерадивых студентов факультета ведьмовства. Ею оказалась довольно высокая, худощавая женщина с цепким взглядом серых холодных глаз. Весь ее вид говорил о том, что лучше к ней не приближаться и уж точно не стоит ее о чем-либо просить. Исчезните — вот единственное слово, которое она хотела бы произносить любому встретившемуся у нее на пути.