Читать книгу "Избранные - Вероника Рот"

Офицер С: Для протокола: в законе Ньютона говорится, что каждому действию есть равное и противоположное противодействие.

Офицер Г: Спасибо за напоминание.

Офицер С: Ну, не все помнят физику.

Офицер Г: Я объяснил, что в пророчестве просто говорится, что для войны с Темным придет равный и противоположный. Другими словами, мы получили список признаков того, кем будет этот человек. С того момента, как опасность вышла далеко за пределы Северной Америки, мы соединили свои усилия с Мексикой и Канадой, чтобы найти избранных. Когда брат Слоан погиб от рук Темного, она стала одной из тех, кто попал в окончательный список.

Офицер С: А вы не стеснялись в выражениях.

Офицер Г: Моя теория заключалась в том, что юная девушка, вынужденная быть настолько независимой из-за низкого уровня ответственности своих родителей, интерпретирует мою прямоту как уважение к ее независимости. И, похоже, я оказался прав. Она слушала меня без какой-либо реакции на то, что я говорю. Также я добавил, что моя задача состоит в подготовке пяти человек для ведения боевых действий, направленных на увеличение шансов человечества на выживание. Она спросила меня: «То есть вы хотите сказать, что я Избранная?», на последнем слове нарисовав пальцем в воздухе вопросительный знак. Я ответил: «И да, и нет. Я говорю тебе, что ты можешь стать той самой Избранной». Я привел некоторые признаки, по которым она соответствовала пророчеству: смерть брата, рождение во время полнолуния, мать, которая носит другую фамилию, редкая группа крови, отрицательная…

Офицер С: Также известные как предварительные признаки идентификации, или ППИ.

Офицер Г: Правильно. Я бы охарактеризовал ее реакцию на это как «недоверчивую». Она спросила, кто сделал это пророчество и почему правительство обращает внимание на, я цитирую, «какого-то сумасшедшего, извергающего из себя стихи». У меня было разрешение раскрыть подробности о ясновидящей. Я сказал, что ее зовут ██████ и она была человеком, который неоднократно демонстрировал талант к знаниям, выходящим за пределы нашей способности к познанию мира. Что она сделала 746 предсказаний, и все они осуществились со временем.

Офицер С: Какова была реакция субъекта на это?

Офицер Г: Реакция была странной. Остальные субъекты демонстрировали недоверие, или страх, или даже, в случае субъекта 1, стальную решимость. Но она была первой, кто спросил, а что будет, если она откажется?

Офицер С: Откажется?

Офицер Г: Да, откажется. Откажется воевать с Темным.

Офицер С: [смеется] Вы сказали ей, что у нее не было особого выбора?

Офицер Г: Я считаю, что это было бы неразумно. Она немного напоминала мне бродячую собаку – если ты попытаешься схватить ее, она может укусить тебя. Но если будешь осторожен, то сможешь убедить ее подойти.

Офицер С: Если вы знаете, какой корм она предпочитает.

Офицер Г: Правильно. И я думаю, что в данном случае уважение и стало такой правильной приманкой, если можно так выразиться. Поэтому я сказал: «Я думаю, что если вы откажетесь от этого предложения, то своим решением вы резко уменьшите шанс этого мира на спасение». Я сослался на последствия, не упоминая об ограничениях ее свободы – и в том, и в другом случае результат бы ее не устроил, но я предложил ей выбор.

Офицер С: И это сработало?

Офицер Г: Так точно. Какое-то время она сидела очень тихо. Я редко встречал человека ее возраста, который мог бы сидеть так тихо, не шелохнувшись. Но она просто сказала: «Вот отстой», и сразу начала обсуждать со мной логистику.

Офицер С: Сильно.

Офицер Г: В отличие от того, что вы, офицер С…, вероятно, видели в кино, наши Избранные редко выражаются поэтично. В данном случае, я думаю, она была единственным субъектом, который действительно понимал и осознавал, что ее ждет впереди.

Офицер С: О какой логистике шла речь?

Офицер Г: Обучение, которое ожидало ее в ██████, сборы перед отъездом, когда я вернусь, чтобы забрать ее. Я спросил ее, сколько времени ей понадобится на подготовку к отъезду, и она ответила, что один день. Когда я спросил, не нужно ли ей времени побольше, чтобы попрощаться с семьей и друзьями, объяснить ситуацию своей матери, она ответила, что это не займет много времени. «Если ты не заметил, я здесь совсем одна», – кажется, сказала она.

Офицер С: Она не думала о том, что мать будет возражать, если ее ребенка для борьбы с Темным заберет правительственное агентство, о котором она никогда не слышала?

Офицер Г: Нет, она об этом не думала, и, судя по всему, она была права. Когда я вернулся на следующий день, она сидела на том же месте с рюкзаком и старой картонной офисной коробкой.

Офицер С: Скажу вам честно, я бы на нее деньги не поставил, я делаю ставку на субъекта номер четыре.

Офицер Г: Давайте будем надеяться, что хотя бы один из них окажется Тем самым Избранным.

5

Слоан сунула в рот еще один кусочек спанакопиты[1]. Она стояла с Эстер за одной из стоек возле буфетных столов в бальном зале, где проходил гала-концерт «Десятилетие мира». Они склонили головы друг к другу, словно вели серьезный разговор. Только так они могли хоть как-то отвоевать себе немного времени и пространства, для того чтобы спокойно поесть. Быть одной из Избранных на Празднике мира было все равно что быть невестой на свадьбе.

Они находились в большом бальном зале отеля «The Drake». Пространство, окружавшее их, было бело-золотым – белый мраморный пол с колоннами, украшенными золотой вязью, люстры, отбрасывающие бело-золотой свет на все вокруг. Вдоль одной стены от пола до потолка тянулись окна, из которых открывался вид на изгиб шоссе Лейк Шор Драйв, на огни домов вдоль него и на темную полосу ночного озера Мичиган.

Вокруг них стояли мужчины в смокингах и женщины в платьях, образуя небольшие группы, держа за ножки бокалы с шампанским. Слоан встретилась взглядом с одним из них и тут же отвернулась, не желая никакого общения.

– Ты все время морщишься, – сказала ей Эстер.

– Сегодня утром я поранила бритвой себе подмышки, и поэтому когда потею, ощущения такие, как будто на рану соль сыпят, – ответила Слоан. Капелька пота только что скатилась по царапине на подмышке, и это ей совершенно не понравилось.

Эстер поморщилась:

– Хуже не бывает.

Эстер была одета невероятно – искусно плиссированная ткань была задрапирована так, что снять с себя платье приглушенного мятного цвета смогла бы только она. Ее волосы были собраны в простой и естественный узел. Как обычно, на ней был толстый слой макияжа, но сегодня он подходил к случаю – ее глаза были обрамлены серыми тенями для век, как будто на каждом из них осело облачко дыма.