Читать книгу "Лилия для Шмеля - Алиса Ганова"

— Да хранит вас Благостный Видий за милосердие, графиня!

Простые слова растрогали надменную старуху. Наверно, когда у тебя всего в избытке, и гордость давно переросла в гордыню, мысль, что спасаешь от унижения не абы кого, а благородную кровь — очень тешит самолюбие. Но пусть так, я счастлива, что вредная, сварливая бабка — по снобскому выражению лица и посадке головы вижу, что спасительница не божий одуванчик — обратила на меня внимание. Буду стараться изо всех сил, чтобы она не пожалела о своем поступке.

Графиня, несмотря на почтенный возраст, грациозно поднялась со стула, окинула презрительным взглядом мою «мать» и ледяным тоном отчеканила:

— Следуйте за мной, юная леди! До свидания, Ридвиг! — и громко стуча дорогущей тростью с вычурным набалдашником, направилась к двери. — Загляну в следующий раз.

Мэр, как ужаленный осой, подскочил с кресла и бросился услужливо открывать дверь. А Эндина с горящими от ненависти глазами ринулась ко мне.

— Корфина! Не смей! Прокляну! — шипела она. Я же, резко развернувшись на пятках, побежала за старухой.

Не знаю, сколько графине лет, наверно, не мало, тем не менее, двигалась она как метеор — быстро и ошеломляюще. Еще бы! Ее царственная осанка вкупе с чеканным, оглушающим стуком каблуков и семенящим за спиной мэром свидетельствовали об особенно высоком положении в обществе. Поэтому посетители мэрии расступались, освобождая дорогу, а служащие подобострастно склоняли головы в поклоне.

Как только вышли на крыльцо, по мановению волшебной палочки к ступеням подъехала роскошная карета с золоченым гербом. Лакей в нарядной ливрее открыл отполированную до блеска дверцу, разложил складную подножку и подал графине руку. Когда та удобно села, повернулся ко мне.

На его хмуром, ничего не выражающем лице, отражалась только одна черта натуры — непомерный снобизм, согласно которому мне не место в карете. Обидно, но когда вопрос касается жизни и здоровья, я задвину гордость подальше, поэтому изобразила такое же надменное лицо и нахально подала руку. Лакею, не услышавшему возражений хозяйки, ничего не оставалось, как помочь и мне.

Уже плюхнувшись на вельветовое сидение, пахнущее просто божественно: розами и чем-то еще, я поняла, что совершенно обессилела, и что вся дрожу.

Карета плавно тронулась. Я приготовилась, что нас будет трясти, но нет — мы будто по облакам летели.

— Рада, что у вас, юная леди, есть достоинство и решительность, — начала разговор моя надменная спасительница. Но пусть она хоть трижды ведьма — сейчас я ей безмерно благодарна.

— Благодарю, графиня, что не остались равнодушны к моей беде и не дали впасть в пучину отчаяния… — поблагодарила ее горячо, с блестевшими от слез глазами.

— Вы почитаете Благостного Видия и веру?

— Конечно, графиня!

— Уже не плохо, — она оглядела меня с ног до головы и почесала собаку, при моем появлении начавшую проявлять недовольство. — А как относитесь к друзьям нашим меньшим? — мелкая псина на ее руках все больше нервничала. Размером с два наперстка, а вредная. Однако по сравнению с зубастой мамашей Корфины, этот скалящийся песик — сущая мелочь. Я ему не нравлюсь, но это проблемы собаки.

— Милый, — улыбнулась я.

Мое дружелюбие окончательно разозлило пса, он оскалился, обнажая мелкие, остренькие зубки, выпучил глазки-бусинки и громко зарычал. Мало приятного, если честно, но такой «монстр» хотя бы не загрызет, поэтому я продолжала бесстрашно смотреть на него, не показывая страха. Так учила бабуля в детстве. Да и деваться некуда.

— У Жужа непростой нрав. Весь в меня, — пояснила графиня, внимательно наблюдая за моей реакцией.

— Кто из нас без греха, — ответила я, и старуха удивленно прищурилась:

— Вижу, и ты не слабодушная. Что ж, это обнадеживает, — она растянула тонкие, подкрашенные яркой помадой морщинистые губы, и я поняла, что приключения мои начинаются. Кажется, графиня еще та штучка. Скажем так, с перцем. Жгучим.

Карета быстро неслась по городу и уже скоро свернула на центральную, нарядную улицу: широкий мощеный проспект с шикарными особняками, окруженными кружевом кованных ворот и заборов. На фоне помпезной, идеально выверенной роскоши скромно одетые горожане, спешившие по делам, рабочие и служащие смотрелись блекло.

Сидя на удобном сидении, в тепле и безопасности, я представляла, как в поисках хоть какой-нибудь работы мечусь по незнакомому городу… Воображение рисовало жуткие картины, от которых пробирал озноб, поэтому я приняла решение: не думаю, что быть компаньонкой своенравной старухи легко, однако буду упрямой, настойчивой, терпеливой, пока не узнаю здешние нравы, привычки, образ жизни.

Карета притормозила и въехала в очень ухоженный двор. Если на улице царствовала сырая осень, но за забором продолжалось лето. Идеальный бриллиантовый газон на лужайке, розовые кусты в цвету, и другой зелени так много, что я не могла поверить глазам. Едва шею не свернула, любуясь чудом.

— Зимний сад, — любезно пояснила графиня, однако, поняв, что это мне ни о чем не говорит, добавила: — Новая разработка артефактора Свидра. Замечательно поднимает настроение, избавляет от хандры!

«Артефакт?! Неужели в этом мире есть магия?!» — я ощутила восторг. Может, повезет, и во мне проснется какая-нибудь сила? Это будет здорово!

— Вижу, вы под впечатлением. Но леди не стоит так бурно выражать восторг.

— Да, графиня, — покладисто ответила я и приняла чинную позу.

Глава 6

Карета проехала по мощеной аллее и остановилась перед парадным подъездом, где стоял серьезный дворецкий в черном костюме. Его гордая осанка придавала моменту необычайную торжественность, из-за которой я чувствовала себя как покоцанный пластилин рядом с идеальными пластинами.

— Гевиб, это барронесса Мальбуер — моя компаньонка, — мимоходом представила меня графиня и скрылась в особняке.

Солидный седовласый мужчина, оглядел меня и процедил тоном, в котором скрежетал вековой лед:

— Добро пожаловать, баронесса. Ваши вещи?

— Потерялись в пути, — сдерзила я, пользуясь тем, что графиня уже ушла. Видит же, что у меня и быть ничего не может, так зачем насмехаться?

— А было чего терять? — поддел он с абсолютно невозмутимым лицом.

— Самое ценное осталось со мной! — ругаться не хотелось, но чувствую, тут меня не ждали, и моему появлению не рады, поэтому надо сразу показать, что я не робкого десятка и в обиду себя не дам.

— Это что же, позвольте полюбопытствовать? Язык?

— Судите по себе? — высоко подняла голову и последовала за молоденькой служанкой, ожидавшей меня. Да, я бедная нахалка, влезшая в приличный дом, но посмотрела бы на вас, окажись вы на моем месте.

От восхитительного интерьера особняка замирало дыхание. Вместо обычного потолка — стеклянный купол. Настоящая мраморная лестница с резными, затейливыми балясинами, на нем идеально чистый ковер без единой соринки.