Читать книгу "Перекрестки сумерек - Роберт Джордан"

– О Восседающая, могу ли я спросить о сути арафелского закона? – невозмутимо промолвила Мейдани, как будто намеревалась задать именно этот вопрос.

Юкири кивнула, и Мейдани пустилась в рассуждения относительно того, чем право на рыбную ловлю на реках отличается от права на таковую на озерах – не бог весть какая тема. Любая женщина-судья могла обратиться к Айз Седай с просьбой выслушать дело о праве на рыбную ловлю, но только для того, чтобы подкрепить собственную позицию в случае, если в рассмотрение вовлечены люди могущественные и она сомневается в целесообразности апелляции к трону.

Следом за Коричневыми Сестрами шел один-единственный Страж – Юкири не могла припомнить, чей он, Маррис или Дорай-зе, – крупного телосложения, с суровым круглым лицом и темным хохолком волос на макушке. Леонина, с мечами за спиной, он оглядел с недоверием, которого, очевидно, понабрался у своей сестры. Парочка, задрав пухлые подбородки, прошествовала мимо по слегка загибающемуся спиралью коридору, а тощая новоиспеченная сестра, стараясь поспевать за ними и заметно нервничая, неслась чуть ли не вприпрыжку. За ними, с видом человека, оказавшегося во враждебной стране, прошагал Страж.

В нынешние времена враждебность стала чересчур привычной. Невидимые стены, разделявшие Айя, некогда толстые лишь настолько, чтобы ограждать тайны каждой Айя, ныне превратились в твердокаменные бастионы с крепостными рвами. Нет, не со рвами – это уже пропасти, бездонные и широкие. Сестры больше не выходили из своих апартаментов в одиночку, зачастую Стражи сопровождали их даже в библиотеку и обеденные залы, и они всегда носили шали, как будто иначе кто-то мог бы ошибиться в их принадлежности к определенной Айя. Юкири сама носила свою лучшую шаль – вышитую серебряными и золотыми нитями, с длинной шелковой бахромой, свисавшей до самых лодыжек. Так что у нее возникло мимолетное подозрение, что и она, пусть чуточку, но демонстрирует свою Айя. А в последнее время Юкири несколько раз ловила себя на мысли, что дюжина лет без Стража – срок весьма долгий. Мысль ужасающая – стоило ей только докопаться до пер-воистоков. Кому из сестер в стенах Белой Башни нужен Страж?

Не впервые ее как громом поразила мысль, что кто-то должен выступить посредником между различными Айя, причем не откладывая дела в долгий ящик, иначе бунтовщицы объявятся на пороге, наглые, как воры, и опустошат дом, пока прочие вздорят из-за того, кому достанется оловянная посуда двоюродной бабушки Суми. Но для Юкири единственной ниточкой, потянув за которую она могла размотать клубок, была Мейдани и ее подруги. Они во всеуслышание признали, что посланы в Башню в качестве бунтовщиц, чтобы распускать слухи – глупые россказни, которые они упрямо пытаются выдать за правду! – будто Красная Айя сделала из Логайна Лжедракона. Как может такое быть правдой? Чтобы Певара о том не ведала? Невозможно помыслить, чтобы Восседающую, тем паче Певару, водили за нос. В любом случае, эта невероятная загадка сейчас уже затерялась среди такого множества других головоломок, что она вряд ли сама по себе имеет какое-то значение. Кроме того, в противном случае неизбежно пришлось бы отказаться от помощи десяти женщин из четырнадцати, которые наверняка не являются Черными Айя, не говоря уже о том, что тогда, по всей вероятности, откроется и то, что совершили остальные. А буря надвигается, она все ближе и ближе.

Юкири вздрогнула, но дрожь ее не имела отношения к сквознякам в коридоре. Еще до того как минует буря, она, как и всякая другая женщина, узнавшая правду, может умереть. Либо в своей постели, либо в результате так называемого несчастного случая. Или же она попросту исчезнет – как будто уехала из Башни и сгинула неведомо где. Больше ее никто и не увидит. В этом Юкири не сомневалась. Все улики будут запрятаны так глубоко, что целая армия с лопатами никогда ничего не нароет. Даже слухи замажут-зашпаклюют. Такое и раньше случалось. Мир и большинство сестер по-прежнему полагали, что Тамра Оспения скончалась в своей постели. Юкири сама этому верила. Черных Айя нужно обложить, связать их по рукам и ногам, и лишь тогда охотники, возможно, пойдут на риск и осмелятся предать их существование гласности.

Когда Коричневые Сестры отошли на безопасное расстояние, Мейдани продолжила доклад, но вскоре умолкла вновь. В паре шагов, чуть ли не перед носом у двух Серых Сестер, из-за гобелена внезапно появилась крупная волосатая рука и откинула его в сторону. Ледяной поток воздуха хлынул из дверного проема, скрытого шпалерой с изображениями ярко размалеванных птиц Затопленных Земель, и в коридор, пятясь, вышел крепко сбитый мужчина в толстой коричневой рабочей одежде. Он тащил за собой ручную тележку, доверху нагруженную чурбаками гикори, а еще один работник в груботканой куртке подталкивал ее с другой стороны. Обыкновенные слуги белую эмблему Пламени на одежде не носили.

При виде двух Айз Седай мужчины поспешно опустили гобелен на место и с усилием откатили свою тележку прочь, к самой стене, уступая дорогу сестрам. Одновременно пытаясь еще и отвешивать поклоны, они едва не опрокинули груз, а потом, не оставив попыток кланяться, лихорадочно кинулись ловить заскользившие поленья. Несомненно, заканчивая свою работу, они не ожидали столкнуться с Айз Седай. Юкири всегда испытывала симпатию к тем людям, кому приходится носить дрова, воду и все прочее по служебным пандусам с первого этажа наверх, но сейчас она прошествовала мимо работников с мрачным видом.

Разговор на ходу подслушать нельзя, а для конфиденциальной беседы с Мейдани лучше места, чем коридоры в общих помещениях Башни, не придумать. Там намного лучше, чем в апартаментах самой Юкири, где всякий младший страж выставленный для защиты от подслушивания, сразу же объявил бы всем на половине Серых, что она секретничает. И, что намного хуже, стало бы ясно – с кем она секретничает. Сейчас в Башне находилось всего около двух сотен сестер – столько Белая Башня могла принять в свои недра без труда и при этом казаться опустевшей, а поскольку все сторонятся друг друга, то в общих помещениях почти наверняка будет малолюдно. Так предполагала Юкири.

Она принимала в расчет ливрейных слуг, которые проверяют фитили и уровень масла в лампах и заняты еще сотней других дел, и работников в простых одеждах, таскающих в плетеных корзинах на спинах один Свет знает что. У них всегда есть дела в ранние часы, когда они готовят Башню к новому дню, но сейчас слуги торопливо кланялись или приседали в реверансах и спешили убраться прочь с глаз сестер. Чтобы ничего не услышать даже краем уха. Слуги в Башне понимали, что значит быть тактичными, тем более что любого подслушивающего разговоры Айз Седай в тот же миг выгнали бы за порог. Из-за царящей ныне в Башне атмосферы слуги с особенной поспешностью избегали даже возможности случайно услышать хоть слово, которое не предназначено для их ушей.

Юкири не учла лишь одного – сколько сестер предпочтут вести разговоры, прогуливаясь по двое-трое за пределами своих апартаментов, несмотря на ранний час и вопреки холоду. Красные старательно прятали взоры, столкнувшись с любой сестрой, за исключением Красной, Зеленые и Желтые будто стремились перещеголять друг друга в надменности, а Коричневые словно желали превзойти и тех и других. Несколько Белых, все как одна – без Стражей, пытались сохранить личину хладнокровного благоразумия, но то и дело вздрагивали, заслышав эхо собственных шагов. Казалось, стоило исчезнуть из виду одной маленькой группке, как через считанные минуты откуда-то появлялась другая, так что Мейдани постоянно не меньше времени приходилось болтать о какой-нибудь чепухе, наподобие арафелской юриспруденции, вместо того, чтобы уделять время отчету.