Читать книгу "Наказание — смерть [= Расплата за смерть; Ангел мщения ] - Нора Робертс"

– Никаких! – Пибоди звонко рассмеялась, схватила сумку и выскочила из своей стеклянной конуры. – До завтра!

Ева покачала головой. На ее взгляд, даже один мужчи­на в жизни женщины являлся источником слишком мно­гих проблем. Кстати, если она поторопится, то, возможно, ей впервые удастся вернуться домой раньше его – этого самого мужчины.

В порядке эксперимента Ева попробовала не думать о делах. Движение на дороге было жутким – час пик! – а тут еще эта дурацкая неоновая реклама, которая мигает со всех сторон, заклиная срочно покупать новинки весен­ней моды и последние модели машин. И вдруг на огром­ном уличном экране, на котором безостановочно крути­лись рекламные ролики, возникло знакомое лицо. От не­ожиданности Ева чуть не въехала в лоток торговца хот-догами. На высоте третьего этажа над Тридцать восьмой улицей появилось изображение ее лучшей подруги, певи­цы и танцовщицы Мэвис Фристоун. Одетая – если только в данном случае это слово было уместно – в несколько крохотных кусочков блестящей голубой ткани, она прыга­ла и извивалась на экране под оглушительную музыку – опять же, если этим словом можно было назвать какофо­нию, которую извергали огромные динамики. Волосы Мэвис, выкрашенные в два цвета – розовый и зеленый – и заплетенные в косички не меньше метра длиной, взлета­ли, падали и извивались наподобие разноцветных змей в такт ее прыжкам.

Мэвис вообще любила экспериментировать со своими волосами, следуя за капризами моды, и они постоянно ме­няли свой цвет – от красного к золотому или кислотно-зеленому. Сейчас ее волосы были разноцветными. «В этом – вся Мэвис, – подумала Ева, с глупой улыбкой глядя на экран. – Господи Иисусе, вы только взгляните на нее!»

Да, большой путь прошла ее лучшая подруга! Когда-то она была уличным воришкой и зарабатывала на хлеб «кар­манной тягой». Собственно, тогда они и познакомились – Ева поймала ее с поличным. Затем Мэвис стала петь и танцевать в третьеразрядных клубах, а вот теперь – пожа­луйста, звезда первой величины!

Ева протянула руку к трубке, намереваясь позвонить подруге и рассказать о том, что у нее сейчас перед глазами, но в этот момент телефон зазвонил.

– Слушаю, – сказала Ева.

Светофор уже давно переключился на зеленый свет, а она все не трогалась с места, завороженно глядя на экран. Сзади послышались нетерпеливые гудки других водителей.

– Здравствуй, Даллас.

– Вебстер?

Ева непроизвольно напряглась. Она была хорошо – даже слишком хорошо! – знакома с Доном Вебстером. Но какой полицейский не напряжется, когда ему звонит офи­цер из отдела внутренних расследований – «гестапо», как называли его между собой копы?

– Почему ты звонишь мне по личному номеру? Инст­рукции требуют, чтобы ваша служба связывалась с нами по официальным каналам.

– У тебя найдется несколько минут? Мне нужно с то­бой поговорить.

– Ты и так со мной говоришь. В чем дело?

– Нет, этот разговор не телефонный. Мы должны увидеться.

– Зачем?

– Всего десять минут, Даллас!

– Я уже еду домой. Позвони мне завтра.

– Всего десять минут! – повторил он. – Встретимся в парке, прямо рядом с твоим домом.

– Это как-то связано с отделом внутренних расследо­ваний?

– Узнаешь. Я у тебя на хвосте.

Бросив взгляд в зеркало заднего вида, Ева убедилась, что Вебстер говорил не в переносном, а в буквальном смысле – его машина действительно двигалась сзади, – и почувствовала себя еще более неуютно. Она не стала оста­навливаться у ворот своего дома, а проехала еще пару кварталов и, найдя единственное свободное место у тротуара, ловко припарковала машину. Ее не удивило то, что Вебстер не стал утруждать себя поиском места для парков­ки, а просто бросил автомобиль посередине улицы, проиг­норировав возмущенные взгляды элегантной супружеской четы, которая выгуливала на лужайке трех изысканных афганских борзых. Он поставил на приборный щиток включенную полицейскую мигалку, вышел из машины и направился к Еве.

Обаятельная улыбка Вебстера неизменно помогала ему в общении с женщинами, и он это прекрасно знал. Вот и сейчас, изобразив самую благожелательную улыбку, он радушно приветствовал Еву. Лицо у него было худым и угловатым – эдакий ученый муж, только без очков и бар­хатной шапочки. Курчавые волосы были коротко остри­жены.

– В неплохом местечке ты поселилась, Даллас. И со­седи у тебя такие, что перед ними прямо хочется пасть ниц.

– Да, веселые ребята. Мы часто устраиваем вечеринки с плясками на столе в голом виде. Что тебе нужно, Веб­стер?

– Скажи сначала, как ты поживаешь? – Вебстер не­торопливо направился к зеленой лужайке; растущие во­круг нее деревья весна уже тронула своим дыханием.

С трудом подавив раздражение, Ева сунула руки в кар­маны и последовала за ним.

– Прекрасно. А ты?

– Не жалуюсь. Чудесный вечер! Тебе нравится весна в Нью-Йорке?

– А что ты думаешь о последней игре «Янки»? Ну, те­перь, когда мы так мило побеседовали, я все же хотела бы узнать, что тебе от меня нужно.

– Ты всегда была неразговорчива, Даллас. – Он вспомнил тот единственный раз, когда ему удалось зата­щить Еву в постель. Она и тогда произнесла не больше десятка слов. – Может, поищем лавочку? Вечер-то действи­тельно чудесный!

– Я не хочу искать лавочку. Я не хочу хот-дог и не же­лаю беседовать о погоде. Я хочу домой. И если тебе нечего мне сказать, я пошла.

Она развернулась и сделала несколько шагов.

– Ты ведешь дело об убийстве Коли, верно? – послы­шалось за ее спиной.

Ева обернулась.

– Да, а что? – В мозгу Евы раздался тревожный звоночек. – Какое отношение это имеет к отделу внутренних расследований?

– Я не сказал, что оно имеет к нам какое-то отноше­ние, но, когда погибает полицейский, мы всегда проверя­ем сопряженные с этим факты.

– Рутинная проверка не предполагает личных встреч в нерабочее время с лицом, ведущим расследование, – от­чеканила Ева и, подойдя к собеседнику, посмотрела ему прямо в глаза. – Итак, Вебстер, почему отдел внутренних расследований сует нос в дело, которое я веду?

– Видишь ли, я ознакомился с предварительным от­четом. Жуткое убийство. Это трагедия не только для его семьи, но и для всех нас.

Ева постепенно начинала понимать, что происходит.

– Ты знал Коли?

– Не совсем. Большинство детективов шарахаются от нашего отдела, как черт от ладана. Вот ведь как интересно получается: когда речь заходит о продажных полицейских, все негодуют и требуют призвать их к ответу, но в то же время чураются тех, кто выводит этих самых продажных копов на чистую воду.

– Ты хочешь сказать, что Коли был продажным поли­цейским?

– Ничего такого я не говорю. Но даже если бы в отно­шении его велось следствие, я бы не имел права обсуждать с тобой эту тему.