Читать книгу "Броненосные крейсера типа “Адмирал Макаров”. 1906-1925 гг. - Рафаил Мельников"

Заказ для русского флота крейсеров по образцу порт-артурского “Баяна” также составляет одну из интриг судостроения прошлого века.

Война с Японией 1904–1905 гг. останется краеугольным камнем нашей истории и кладезем множества исторических уроков. Такие уроки, каким был заказ крейсера “Баян”, дает и история заказа еще трех кораблей по его образцу. Заказ кораблей пришелся на время самого глубокого после Крымской войны разлома в российской истории, который вызвала война с Японией. Беззаботная, ленивая и некультурная правящая бюрократия долгое время не могла оценить степень опасности, нависшей над Россией. О возможности же оценить ее последствия и вовсе не могло быть речи.

Все ходы, связи и нити этой авантюры с заказом трех новых кораблей в продолжение почти всей войны держал в своих руках наш старый знакомый по заказу “Баяна” в 1897 г., контр-адмирал А.М. Абаза, состоявший и среди активных функционеров заклятой “безобразовской шайки”, толкавших Россию к войне (Б.А. Романов. “Очерки дипломатической истории русско-японской войны., 1895–1907”, M-J1,1947, с. 77).

Этот недавний адъютант великого князя Алексея Александровича был еще и его ближайшим сотрудником по должности и.д. Товарища Главноуправляющего торговым мореплаванием и портами. С мая 1902 г. состоял в свите Его величества и был зачислен по Гвардейскому экипажу. Ему император и поручил, не считаясь с законами нейтралитета, совершить чудо приобретения едва ли не десятка крейсеров.

Сохранившиеся в РГА ВМФ в С.-Петербурге документы свидетельствовали, что на первых порах в акции А.М. Абазы участвовало и общество Форж и Шантье. Не исключено, что в дальнейшем, в порядке вознаграждения за оказанные посреднические услуги мог состояться и заказ (на оговоренных им условиях) другого крейсера по проекту “Баяна”.

Известно, однако, что несмотря на узы союзничества, французы еще и до войны не проявляли готовности посвятить своих русских друзей в ревниво оберегавшийся от всего мира секрет своего успешно развивавшегося с 1895 г. и уже проводившего широкие маневры подводного флота. Но и косвенно не было и речи о приобретении хотя бы одной или двух подводных лодок, которые избавили бы Россию от изобретения велосипеда, во что обратилось проектирование и постройка первой отечественной лодки “Дельфин”.

В силу несовершенства устройства лодка эта при очередном погружении 16 июня 1904 г. затонула у стенки Балтийского завода. Погибли 24 человека обучавшейся команды и единственный человек, хорошо ее освоивший, лейтенант А.Н. Черкасов (1874–1904). Катастрофа отвадила отдела подводного плавания второго обучавшегося на лодке лейтенанта М. А. Елагина (1874–1933, Чехословакия). Так царизм лишил флот возможности приобрести до войны заведомо победоносное оружие, которое окажись оно в Порт-Артуре, не позволило бы японцам держать его в блокаде.

Теперь же с началом войны единственный на это время знающий офицер-подводник (он же автор проекта “Дельфин”) капитан 2 ранга М.Н. Беклемишев (1858–1936) должен был метаться по всей Европе, заказывая для экстренно начатой Балтийским заводом серии доморощенных подводных лодок, перископы, двигатели, торпеды, аккумуляторы. Французы же, не одобряя ввязывание России в войну на Дальнем Востоке, могли предложить русским друзьям лишь технику вчерашнего дня, и то в тайне. Их заказ (например, миноносцев довоенного проекта “Осетр”) через ту самую фирму Форж и Шантье (под ее контролем заключила свой тайный заказ и фирма Нормана) был устроен в секрете даже от морского агента (в 1901–1906 гг.) во Франции капитана 2 ранга Г.А. Епанчина (1863-?).

Такая неслыханная засекреченность от преданного долгу службы офицера, не перестававшего с 1901 г. настаивать перед начальством на приобретении для России уже вполне отработанных в мире образцов подводных лодок — с определенностью заставляет предполагать, что и заказ крейсера совершался или лично А.М. Абазой, или каким-либо столь же доверенным его лицом.

Нет сомнений, что делалось это по особому повелению “Помазанника”, жаждавшего во что бы то ни стало наказать “япошек”. Орудием этого наказания ему мог видеться особо прославившийся в текущей войне “Баян”. Его подвиги должны были особенно импонировать тщеславному императору, который в команде этого корабля увидел того героя, который отстоит уже изрядно замаранную в войне честь России. Вслед за золотым оружием и георгиевским орденом, император, не считаясь с реально проявленным Р.Н. Виреном, откровенно оборонческим настроем, поспешил произвести в контр-адмиралы своего излюбленного героя и назначить его командующим остатком порт-артурской эскадры.

Но запоздало желание приобрести для флота несколько новых кораблей. В свое время император Николай I, так же точно не задумываясь, издал указ о воспроизведении, несмотря на вовсе не блистательные характеристики, отличившегося в 1827 г. брига “Меркурий”. Пример своего великого предка не мог не вдохновлять Николая II и в случае с заказом в Германии устаревших минных крейсеров класса “Доброволец” и серии миноносцев по довоенному проекту во Франции. В духе этих поступков мог произойти и спешный заказ серии по проекту довоенного “Баяна”. Так, позволим себе предположить, мог подумать и “Помазанник”, мнивший себя продолжателем славы и величия своих державных предков.

Но что же при этом делали все те столпы окружавшей императора высшей бюрократии, кто по долгу присяги обязывался честно и нелицеприятно исполнять свой долг службы?