Читать книгу "Шерлок Холмс в Тибете - Джамьянг Норбу"

В последние годы на свет появилось так много неопубликованных рукописей доктора Уотсона (обычно их находят в какой-нибудь «потертой жестяной шкатулке» в подвале одного из банков «Кокса и Компании» на Черинг-Кросс), что читатель, несмотря на свойственное ему долготерпение, наверняка отнесется к известию о том, что открыта еще одна рукопись о Шерлоке Холмсе, с подозрением, а то и с явным скептицизмом. Таким образом, я должен просить читателя снизойти и не выносить суждений до тех пор, пока он не прочтет это короткое объяснение, касающееся того, как, прежде всего благодаря не вполне обычным обстоятельствам моего рождения, я стал обладателем этого странного, но правдивого повествования о двух наиважнейших, но до сих пор нигде не освещенных годах жизни Шерлока Холмса.

Я родился в семье преуспевающего купца в городе Лхасе, столице Тибета, в 1944 году – в год Деревянной Обезьяны. Мой отец был проницателен, а поскольку он много путешествовал по делам и бывал в Монголии, Туркестане, Непале и Китае, ему лучше прочих тибетцев было известно о том, насколько хрупко положение нашей счастливой, хотя и отсталой страны. Сполна отдавая себе отчет в преимуществах современного образования, он отправил меня в иезуитскую школу в городе – климатической станции Дарджилинг в Британской Индии.

Сперва жизнь моя в колледже Святого Иосифа была одинока, однако по мере освоения английского языка у меня появилось много друзей. Но главным моим открытием стали книги. Подобно предыдущим поколениям школьников, я зачитывал до дыр творения Дж. А. Генти, Джона Бухана, Райдер-Хаггарда и У. Э. Джонса. Но ничто не могло сравниться с волнующими душу повествованиями Киплинга и Конан Дойла, и особенно с рассказами о приключениях Шерлока Холмса. Конечно, отдельные подробности в этих рассказах не могли не вызвать у тибетского мальчика некоторого недоумения. Например, одно время я пребывал в заблуждении, что «котелок» – это походный сосуд для приготовления обеда, а в Скотленд-Ярде обитают сплошь шотландцы. Однако подобные мелочи ничуть не мешали мне в полной мере восхищаться этими чудесными историями.

Среди историй о Шерлоке Холмсе больше прочих завораживал меня рассказ «Пустой дом». В этом примечательном рассказе Холмс открывает доктору Уотсону, что, пока мир в течение двух лет пребывал в убеждении, будто бы великий детектив погиб на Рейхенбахском водопаде, он на самом деле путешествовал по моей стране, Тибету! Холмс до обидного немногословен, и все, что было известно об этом историческом путешествии по сей день, умещается в два предложения:

Поэтому два года я пропутешествовал по Тибету, посетил из любопытства Лхасу и провел несколько дней у далай-ламы. Вы, вероятно, читали о нашумевших исследованиях норвежца Сигерсона, но, разумеется, вам и в голову не приходило, что то была весточка от вашего друга[1].

Вернувшись в Лхасу на зимние каникулы, длившиеся целых три месяца, я сделал все возможное, чтобы разузнать о норвежском путешественнике, побывавшем в нашей стране полсотни лет назад. Дядя моей матери как будто припомнил, что видел какого-то европейца в Шигаце, но, как оказалось, перепутал его со Свеном Хедином – знаменитым шведским географом и естествоиспытателем. Так или иначе, у взрослых были куда более важные дела, чем отвечать на вопросы школьника о европейском путешественнике из прошлого.

Окончив колледж, я решил, что стану служить моим несчастным соотечественникам. Я отправился в небольшой курортный городок Дхарамсала, где далай-лама основал свое правительство в изгнании, и вскоре занялся обучением детей беженцев. Нашей работой руководил старый ученый, некогда известный историк, возглавлявший Тибетские правительственные архивы в Лхасе. Казалось, он знает о Тибете все, и не было для него большего удовольствия, чем делиться своими знаниями. До глубокой ночи он разглагольствовал в полуразвалившейся чайной лавке перед восхищенной аудиторией, состоявшей из юных тибетцев вроде меня, и вкладывал в наши сердца знания о нашей чудесной стране и восторг перед ней.

Однажды я спросил его, не слышал ли он о том, чтобы в Лхасу въезжал норвежский путешественник по фамилии Сигерсон. Сперва он тоже подумал, что я спрашиваю о Свене Хедине, чего можно было ожидать: в тибетских географических учетных записях, весьма неточных и не вполне правдоподобных, особенно когда речь заходила об отдаленных краях, скандинавы и балтийцы представали как совершенно неделимые народы, подвластные русскому царю. Но когда я объяснил, что норвежец путешествовал по Тибету в 1892 году, а вовсе не в 1903-м, как швед, мне наконец удалось навести старика на нужную мысль.