Читать книгу "Кадиллак-Бич - Тим Дорси"

Год 1964-й. Три чемпиона по серфингу совершили крупнейшую в американской истории кражу драгоценностей — дерзкое ночное ограбление нью-йоркского Музея естественной истории. Преступники скрылись с кучей знаменитых камней, включая «Звезду Индии», крупнейший в мире сапфир. Через несколько дней федеральные агенты и местная полиция выследили троицу в Майами-Бич. Сапфир и почти все бесценные камни были возвращены. Почти все.

Дюжина крупных бриллиантов не найдена до сегодняшнего дня.

Год 2004-й. В салоне лимузина звонит телефон. Коммивояжер отвечает. На пиджаке планочка с надписью: «Привет, я Дуг».

— Да, дорогая… Да, дорогая… Нет, дорогая, нет. Я не пил… — Он бросает на стакан бурбона в руке такой взгляд, словно это окровавленный нож, и пристраивает его на влажную полочку бара, как будто жена может видеть по телефону.

— Лед? Нет, тебе послышалось, не лед… Я же сказал, не пью… Клянусь… Ни капли… Может быть, в некотором смысле я и пью… Но, дорогая, я имел в виду… Да нет же, дорогая… Прости, дорогая…

Второй коммивояжер в глубине лимузина дразнится и хихикает: «Да, дорогая, нет, дорогая».

Человек с телефонной трубкой машет на него рукой: тихо, мол.

— Нет, дорогая… В машине другие парни… нет, они не смеются над тобой, скорее надо мной… Что они подразумевают под словом «высекли»? Просто говорят, что я много работаю, устал как собака… Нет, никто не влияет на меня плохо… И я не всегда попадаю с ребятами в неприятности… Всего пару раз… от силы трижды. Я все понял. Мы сейчас на пути в аэропорт… Встретим Дейва и сразу назад в гостиницу, на конференцию. Да, на сей раз никаких танцев и девиц… Клянусь, я позвоню… Даю слово… Я же сказал, что обещаю… Прямо сейчас вылью все остатки из стакана…

Он поднял руку и перевернул воображаемый бокал.

— Дорогая, я на самом деле все вылил… Послушай, мне пора… Мне правда надо спешить… Я тоже тебя люблю. Что значит «не любишь»? О’кей, я не забуду позвонить. Пока.

Все вопросительно смотрели на него. — Что?

— Гос-с-споди! — проговорил Кит — он весил фунтов триста и до сих пор так и не стер помаду, оставшуюся на щеке после девочек, недавно резвившихся у него на коленях. Все приятели носили одинаковые форменные шляпы из пластиковой соломки с надписью «Объединенные приправы».

— Дуг, дружище, тебе все-таки нужно что-то сделать с этими кандалами, — произнес человек с табличкой с именем Расти, возвращая Дугу стакан. — Но первым делом ты должен прикончить выпивку.

Лимузин летел по дамбе навстречу сверкающему силуэту Майами. Вокруг только вода, лишь яркое оранжевое солнце навязчиво пробивалось сквозь дымку. Слева показался отходящий от причала туристический лайнер, пассажиры на палубе размахивали руками, словно прощаясь со всем миром. Справа — частные острова, вооруженные охранники, яхты, вертолетные площадки. Расти схватил за горлышко бутылку кентуккийского пойла и наполнил стаканы.

Машина проследовала мимо портовых сооружений. Огромные краны ныряли в недра грузовых судов за стальными контейнерами, набитыми кофейными зернами, плетеной мебелью, некачественным кокаином в статуях доколумбовой эпохи и изможденными жарой нелегалами.

Четвертая табличка с именем Брэд. Он произносит тост:

— Мы дикие и буйные ребята! За нас! Три стакана звякнули в унисон.

Кит скривился, тряхнул головой — спиртное обожгло горло — и открыл слезящиеся глаза.

— Это было круто!

Брэд ткнул пальцем в Дуга.

— А ты свой не выпил.

— Мы должны держаться вместе, — заявил Расти.

— И Это закон! — добавил Кит.

Дуг посмотрел на тающий лед в своем стакане.

— Думаю, нам пора притормозить. Девять утра, а мы еще даже не ложились.

Дамба перешла в мост, на подъем. Небоскребы финансового центра города, сверкающее стекло и сияющий белый бетон, постмодернистские кондоминиумы Бриккела, старинный отель «Эверглейдз», Башня свободы и Бейсайдский рынок остались позади.

— Может, заблокируем звонки твоей жены? — спросил Брэд. — Она как будто здесь, с нами, в чертовом лимузине. Ребятам надоели семейные проблемы.

Расти был неформальным лидером группы, занимался он, и довольно успешно, упаковкой для кетчупа. Правой ладонью Расти хлопнул Дуга по коленке.

— Дома все устраивают маленькие спектакли, чтобы сохранить мир. Но сейчас мы в пути.

Приятели дружно закивали.

Расти крепче сжал коленку Дуга.

— Покажи ей!

Дуг поднял стакан и скорчил гримасу. Теперь они спускались с моста, с одной его стороны — баскетбольный комплекс «Америкэн эрлайнз», с другой — здание «Геральд». Машина летела мимо зевак на бульваре Бискейн, семей во взятых напрокат автомобилях и красных огней светофоров.

— Приготовились, — сказал Расти. — На счет «три»! Дуг залпом выпил. Часть продукта попала не в то горло, вытаращенные глаза придали его лицу такое выражение, как будто он только что «сделал» трех «харлеев» на гонках в Дейтоне.

Парни:

— Ура!

Расти налил еще.

— Пора выпить.

Дуг нервно заерзал. Посмотрел в заднее окно на пробивающийся сквозь выцветшие голубые колонны транспортной развязки свет восходящего солнца. Повернулся: стакан снова полон.

Кит терзал кошелек.

— Кто-то спер мои деньги!

— Когда? — спросил Брэд.

— Не знаю. Но я уверен, что у меня была целая куча двадцаток, а теперь их нет.

— Идиот, — буркнул Расти. — Ты просадил деньги в стриптизе прошлой ночью. То есть сегодня утром.

— От силы пару бумажек, я не мог истратить все. Кто-то меня обворовал!

— Хорошо, а еще тебя обчистили и в Новом Орлеане, и в Нэшвилле, и в Хьюстоне. Просто какая-то серия преступлений!

— Точно, — ответил Кит, выворачивая карманы брюк.

— А почему же нас никто не обокрал?

— Вот это и странно.

— Вовсе не странно, а элементарно просто. Каждый раз, когда мы идем в стриптиз, ты тормозишь у блокпоста с экзотическими танцами, и они берут с тебя налог за тупость. В твоем случае все без затей.

— Шофер! — заорал Брэд. — Сделай погромче радио. И поезжай быстрее!

Водитель завел на полную катушку песню Ленни Кравица и включил указатель поворота. Лимузин пропустил пролетевший пулей «феррари» и ускорился на скверном покрытии шоссе Дельфинов.

Наступило время очередного раунда.

— На счет «три»…

Выпито. Кит прекратил поиск пропавших денег и принялся ладонями имитировать звуки газов, покидающих кишечник, дурачась на потеху всей банды, ведь это его работа — быть самым толстым. Расти внимательно разглядывал бутылку на свет.