Читать книгу "210 по Менделееву - Александр Смоленский"

Двое давно не молодых мужчин неспешно прогуливались по Гросвенор-скверу, время от времени возмущаясь портящим весь вид этого прелестного местечка Лондона железобетонным зданием американского посольства.

Четверть часа назад они покинули «Коннут-отель», где с удовольствием позавтракали, и казалось, теперь ничто не могло омрачить их безоблачного утреннего настроения. Что, увы, не раз случалось в последние их визиты в Великобританию.

Тот, кто постарше – абсолютно седой, в ярко красной спортивной куртке, – именно в этот момент собрался напомнить своему спутнику в легком пальто из отличной кожи и кепке, плотно надетой на рано облысевшую голову, об одном из таких эпизодов.

– А «Миллениум» стоит как ни в чем не бывало… Столько грязи всплыло вокруг него, смерти, предательства, а этому монстру хоть бы что. – Мужчина в красном кивнул в сторону мрачного здания отеля рядом, чей отталкивающий облик не способно было «освежить» даже множество флагов на фасаде.

Его спутник лениво бросил взгляд на отель, скрытый обильной зеленью вековых деревьев, и столь же лениво буркнул:

– Не преувеличивай. Что «Миллениуму» станется?! Такая реклама любому не даст умереть. Теперь же он – еще одна лондонская достопримечательность. Но ты хорош, приятель. Не можешь не испортить настроение.

– Да! Я возмущаюсь! – несколько театрально и излишне громко откликнулся собеседник в куртке, дав волю эмоциям. – Потому что никому – ни в Лондоне, ни в Москве – нет дела до истины. До того, что же на самом деле тогда здесь произошло. И главное, чем все закончилось. Все дружно потеряли интерес к трагедии. Умело делают вид, будто вообще ничего и не было.

– Что за мерзкая у тебя привычка не к месту вспоминать всякие гадости?!. Зачем? – безучастно спросил тот, что в пальто и кепке. – Те, кому надо, и без тебя информированы. А толпе, дружочек, знать необязательно. Все давно улетучилось – ни цвета, ни запаха, ни свидетелей. Так что не надо возмущаться. Живи. И пусть твои воспоминания тебя же…

Мужчина не закончил фразу, так как его неожиданно беспардонно толкнул странный прохожий. Англичанин явно давно не приводил себя в порядок – не стригся, не брился и, судя по источаемым «ароматам», столь же давно не мылся. Его грязно-серый макинтош не мог скрыть худобу, а взгляд – дикую одержимость.

Именно взгляд почти одновременно подсказал приятелям, гуляющим в сквере, что столкновение на тропинке произошло не случайно. Где-то, когда-то с этим человеком они уже встречались. Впрочем, вспоминать было недосуг, потому что незнакомец, нервно оглядываясь, вдруг заговорил:

– Я знал, знал, господа, что вы здесь появитесь! Рано или поздно, но появитесь. Поэтому все время справлялся в отеле. Я еще тогда понял, что вы только в «Коннуте» и останавливаетесь. Сами понимаете, старые связи… Я уже вчера был уведомлен, что вы приехали, – скороговоркой, словно куда-то торопясь, протараторил он.

Его опасения были, видно, не напрасны – из дальнего угла сквера к троице спешили два дюжих полицейских.

– Мы ничего не покупаем и не подаем. Оставьте нас в покое! – брезгливо отшатнулся мужчина в красном.

– Но как же? Я ведь все и раскрыл! И про ваших соотечественников Люсинова с Полевым. И про нашего, местного, выродка Лэнга. И про засланных убийц. Обо мне писали газеты! Я выступал с докладом перед премьер-министром… А они посмели отобрать у меня дело и упекли в лечебницу… Никому тут, господа, истина не нужна. Видимо, она опасней, чем отравление полонием. Но я их игр не понимаю. Так и знайте! И поэтому там, в лечебнице, времени даром не терял. Поверьте, господа!

Полицейские были уже шагах в десяти.

– Сейчас меня опять схватят и не дадут объясниться… – пролепетал бомж. – Вот, возьмите. Это я все по памяти записал, когда стал выздоравливать…

Прикрыв свои действия телом от глаз полицейских, он ловким движением сунул за пазуху мужчине, вступившему с ним в разговор, пухлую тетрадь, свернутую трубкой и стянутую резинкой.

Полицейские между тем тоже не мешкали. Один из них, приблизившись, схватил незнакомца в объятия и быстро потащил в сторону от иностранцев. Второй вежливо осведомился, не причинил ли им бродяга (он именно так и выразился – «бродяга») вреда или неудобств.

– Не понимаем по-английски, – нашелся что ответить мужчина в кепке и для пущей убедительности отрицательно закачал головой. Затем он благодарно отвесил служителям порядка поклон и, решительно взяв приятеля под руку, повлек его в сторону.

– Как ты думаешь, наш паб уже открылся? – спросил он на подходе к отелю. – И завезли ли туда «Джеймесон»?

– Зачем гадать, возьмем и проверим. Заодно заглянем в тетрадочку, – с пониманием откликнулся спутник.

Через несколько минут на столике в пабе под названием «Адли» уже стояли два двойных виски и две пинты пива (конечно, «Гиннесса», которое можно было пить без опаски только на этом и на соседнем острове). Выложив на стол тетрадь, приятели с любопытством прочитали: «Записано собственноручно старшим инспектором Скотланд-Ярда Барлоу».

– Вот видишь, записано собственноручно. То-то! – со значением произнес один из друзей.

– Постой, постой… Не сбивай меня. Не тот ли это Барлоу, который приставал к нам с разными вопросами, когда тут случилась история с полонием?

– Точно, старик. Тот самый полицейский. Только сильно опустившийся. Ну и память у тебя! Ведь пять лет прошло…

Друзья принялись за чтение, прерывая его только для того, чтобы сделать глоток виски или пива.